Я прилетел в Крымск волонтёром вместе с отрядом Лиза Алерт где-то спустя три дня после наводнения в 2012 году. Этот текст был написан в 2017-м. Причиной послужили разногласия с модератором форума Лиза Алерт, которая в Крымске не была. А другая немаловажная причина – это флешбеки. Флешбэки – это такие навязчивые воспоминания, обычно появляются после волнительных событий, когда перед глазами снова и снова встают картины или «видеоролики» из прошлого, запомненные с фотографической точностью, со всеми деталями и оттенками. И я придумал метод, как с этим бороться, реально работает. Нужно описать все эти воспоминания в каком-то общедоступном месте, например блоге. Со всеми деталями, что встают перед глазами. Спустя время флешбэк вернётся, но яркими уже будут только те детали, о которых забыл написать с первого раза. Тогда нужно вернуться и отредактировать текст, добавить то, что забыл. После нескольких таких правок флешбэк превращается в уже обычное воспоминание и точно так же начинает со временем забываться, как и всё остальное. Поэтому самые неприятные моменты настолько подробно описаны. Прошло немало лет и, возможно, я подзабыл какие-то мелочи, мог поменять местами очерёдность событий (поначалу я всё помнил по часам). Но все основные флешбэки на момент написания этого текста я помнил ясно и чётко. Рекомендую курсантам учебных заведений МЧС для домашнего чтения.
Началось всё с наводнения в Крымске. Примерно на третий день по отрядной SMS-рассылке (раньше была такая) пришло оповещение: «Все, кто сможет вылететь в Крымск, сообщите по такому-то телефону». Недолго думая, я понял, что у меня есть и время, и снаряжение, да и вообще я принимал присягу защищать свой народ. Надо лететь. Позвонил по телефону, перечислил, что я посчитал нужным то, что был в молодости спелеологом и прочий жизненный опыт, и поинтересовался, подхожу ли я. Меня спросили:
– Вы с рюкзаком сколько весите?
– Килограмм 100. Вы что, по весу набираете?
– Да.
Вылет был бортом МЧС с военного аэродрома, что рядом с Жуковским, поздно вечером. Я понял, что на общественном транспорте не успеваю, но могу себе позволить взять такси. Очень боялся опоздать к намеченному времени. Но, оказалось, я приехал первый. У проходной стояла тётенька в форме МЧС со списком гражданских, которых надо было взять на борт. Рядом стояли журналисты, которые летели с нами. Время истекало, тётенька стала с меня спрашивать, где остальные. Я уже не помню точно, в чём там было дело, кажется, в указании места была какая-то путаница. Пришлось звонить инфоргу, потом мне звонили остальные, спрашивали, как проехать. Но ГБ с Воробьёвой – всё не было. И я даже стал волноваться: что же мы будем делать, если они опоздают на рейс? Сейчас, смешно об этом вспоминать. В конце концов, приехали и они, нас организованно пропустили на аэродром.
Лететь мы должны были на Ил-76 МЧС. От нашего отряда летели я, ГБ с Воробьёвой, Севыч с ЕленаСтар, 545 с Фейхоа, и ещё несколько человек, которых я никогда не видел до и никогда после. Причём нас должны были погрузить в самолёт вместе с чёрным Хаммером ГБ и ЛА-мобилем (специально оттюненная для поисков буханка) Севыча. А также, тем же бортом летело несколько журналистов и рота курсантов МЧС. В самолёт уже была загружена вода в баклажках по пять литров. Грузили, видать, автопогрузчиком, потому что вся она лежала на деревянных поддонах. Зачем везти воду из Москвы самолётом, для меня была загадка, ведь гораздо проще было бы привезти её в Крымск из соседнего, не затронутого наводнением, района обычным грузовиком. Видать, чистой воды пиар-акция. Но мест для автомобилей уже не было, о чём и сказали ГБ, пообещав отправить машины следующим рейсом. Мы все (волонтёры, журналисты, курсанты) уселись в пассажирскую часть (со скамейками) самолёта, и он стал прогревать двигатели, готовясь к взлёту. Шёл второй час ночи.
Внезапно в салон забегает злой бортмеханик и приказывает всем гражданским покинуть самолёт. За ним заходит генерал МЧС и приказывает курсантам МЧС начать вручную разгружать из самолёта бутилированную воду. Мы в недоумении наблюдаем за этим процессом. Я хорошо помню этот момент: мы стояли у опущенного пандуса самолёта, курсанты таскали по цепочке баклажки с водой. Я и журналист с оператором от телеканала «Звезда» о чём-то разговаривали, Воробьёва стояла рядом в тени и подслушивала. К нам подошёл журналист от «РенТВ». Рассказал, что он поговорил с бортмехаником и всё выяснил. В два часа ночи «неизвестный» позвонил домой зам. министра МЧС и сказал: «Ну вы же обещали, что отправите нас вместе с автомобилями». И поэтому сейчас курсанты разгружают самолёт, а его вылет перенесли на несколько часов. И тут журналист сетует:
– Эх, снять бы всё это, да показать. Но вы же «Звезда», вам это показать не дадут. А у меня оператора нет, мы с ним в Крымске должны встретиться.
– Да на, держи камеру. Я тебе даже кассету подарю, – сказал оператор «Звезды» и протянул ему видеокамеру. Но журналист «РенТВ» не взял.
Самолёт был разгружен, туда ГБ закатил свой чёрный Хаммер, и курсанты стали загружать баклажки обратно, укладывая их по бокам от машины. И тут выяснился следующий нюанс: оказывается, по правилам авиаперевозок, бензобак у автомашины должен быть на 2/3 пуст. А ГБ и Севыч, наоборот, залили свои бензобаки под крышку. Бензин надо слить. «Откуда же мы могли об этом знать?» – возмутился ГБ. «Ну не знаю, могли в интернете посмотреть», – ответил бортмеханик. Севыч слил с ЛА-мобиля два ведра бензина и заправил ими автобус, на котором приехали курсанты. ГБ всё никак не мог справиться с бензобаком своего Хаммера, чтобы слить бензин. А курсанты обложили машину баклажками уже по стёкла. Что делать? Правильно: курсантам даётся команда и они снова разгружают самолёт. Выкатывается Хаммер, закатывается ЛА-мобиль, курсанты ещё раз загружают самолёт водой.
4 или 5 часов утра. Можно лететь. Оказывается, что ГБ с нами не летит, потому что он не представляет себе, как он может волонтёрить без своего Хаммера. Более того, оказывается, что и Воробьёвой тоже без Хаммера ну никак не волонтёрится. Они оба остаются. Остальные грузятся в самолёт. Измотанные курсанты тут же валятся на скамейку и, ухватившись друг за друга руками, чтобы не болтало на взлёте (скамейки стояли вдоль), моментально засыпают. Самолёт взлетает по-военному: сначала быстрый разбег, потом резкий, толчком, отрыв. Никто из курсантов даже не проснулся, только крепче во сне переплелись руками друг с другом. Так мы вылетели в Крымск.
