Татьяна Матвеева - Кто в доме хозяин

Я человек не жадный и даже не экономный. Но после того, как мой котик упокоился, я взяла калькулятор, подсчитала и прослезилась. Если две тысячи, потраченные ежемесячно на корм, умножить на двенадцать лет, то получится, что котейка обошёлся мне в двести восемьдесят восемь тысяч. Это в среднем, не считая подарков. А теперь представьте, что можно купить на эту сумму…

Я была больше чем уверена, что котов у меня больше никогда не будет. Но никогда не говори "никогда".

Несколько безоблачных лет пролетели незаметно. Проходя мимо зоомагазина, я пританцовывала: асса!

Моя радость оказалась недолгой. Как-то поднимаясь с ребёнком на этаж, я увидела милую мордочку, выглядывающую из соседской квартиры.

– Какая прелесть! – дочь с восторгом смотрела на котёнка, – давай спросим, может, нам разрешат его взять ненадолго? Только погостить.

Соседка не возражала. На иждивении её кошки находилось ещё пятеро. Думаю, дальше рассказывать не нужно…

Создание без особых раздумий назвали Нюсей. Девочка оказалась наглой и избалованной. Она откуда-то знала о существовании корма для котят. В сортах разбиралась великолепно. Всучить подделку не представлялось возможным. Цена "Sheba" её не смущала, это, как говорится, были мои проблемы.

Кошечка росла не по дням, а по часам. Через полгода она достигла веса трёх килограмм, а ещё через полгодa – пяти. Приготовленные для её кошачьих нужд когтеточку и валенок она игнорировала принципиально. "Чё заморачиваться? Ковёр есть, диван есть, кресла там всякие разные…" Таким образом решилась проблема остроты и красоты когтей.

Может, она выражала протест за доставленные унижения и неудобства? Я имею в виду ремонт, который я неосмотрительно затеяла.

"И кому он нужен? Можно было бы обойтись и без лишних трат", – размышляла Нюся.

Сигнал домофона означал приход рабочих. Слесари создавали невообразимый шум. Они что-то сверлили, варили, прикручивали. Это был ад!

***

Вечером, когда рабочие уходили, Нюся вылезала из дивана и шествовала на кухню.

Тогда я даже не подозревала, насколько дорого мне обойдётся моя бесцеремонность…

Утром я проснулась от настойчивых ударов по носу. Инцидент я списала на осязательные галлюцинации. Но на следующий день, в предрассветный час, мне прилетело в нос снова.

От неожиданности я проснулась. Прямо перед моим лицом красовалась знакомая физиономия: "Хозяйка, ты ещё долго собираешься вылёживаться? Вообще-то, я жрать хочу".

С тех пор так и повелось. Каждое утро она находила мой нос и била, била, била… После чего, ровным шагом шла к холодильнику.

Если я запаздывала, она возвращалась: "Ты что, мать твою за ногу! Нюх потеряла?!"

Иногда я пыталась шутить (малахольная, что возьмёшь). Достав упаковку с мясом, я спрашивала:

– Рыбку будешь?

Из добродушно-снисходительного, её "лицо" становилось растерянным, удивлённым, и, наконец, обиженно-злым – рыбу она терпеть не могла.

В этот момент на моей улице наступал праздник.

– Да ладно, пошутила я, мяско это, мяско.

Она радостно вскидывала бровки: "Правда, что ли? Ну, мамочка, ты даёшь! Шуточки у тебя, однако".

Если мне случалось что-то напутать с рационом, она садилась на табурет и начинала демонстративно грызть ручку холодильника. Чтоб я в полной мере осознала насколько неправа, и как ей хочется кушать.

Конечно, как и любая женщина, она хотела быть красивой. Умывалась, прихорашивалась, но стоило мне достать полотенце, как бедная животинка в панике бежала прятаться в диван. "Боже! Ну почему у других кошек хозяева как хозяева? А здесь не родня, а сволочи бессердечные!"

С помывкой я не слишком усердствовала. Так, иногда, в отместку за утренние пакости.

***

Гостей коша не жаловала – лишняя суета и хлопоты. Особенно не к душе пришлась соседка – обладательница славного жизнерадостного котика породы сфинкс. Нюся не горела желанием знакомиться с уродцем. Сидя на параллельных балконах, они иногда переглядывались, но не более. От проблем связанных с репродуктивной функцией, её избавили ещё в юности. Поэтому особи мужского полу кису не интересовали. Более того, у неё на них была аллергия, причём стойкая.

Когда соседка забегала в гости, Нюся отмечала, что от неё дурно пахнет. Судя по всему, котом. "И как хозяйка не замечает? С таким амбре на порог даже пускать не надо, не то что в комнату. Мало того, она ещё и курит!"

Нюся с отвращением вспоминала: "Нюся, пойдём на балкон. Я буду курить, а ты будешь плевать и материться".

Выгнув хвост, и грациозно покачивая бёдрами, она шла за гостьей, – ведь не отвяжется.

***

Как оказалось, самым большим испытанием стал не ремонт, и даже не соседка, а всё тот же злосчастный кот.

Нюся, когда узнала, что та уехала в отпуск и её крокодил какое-то время поживёт в их квартире, просто обалдела.

Однажды, когда киса расслабившись спала в кресле, он потихоньку запрыгнул и улёгся на подлокотник.

Если бы только котейка знал во что это ему выльется…

Видит бог, всё получилось непредумышленно и невинно. Во сне его лапка случайно соскользнула на спавшую в кресле кису. Расправа не заставила себя ждать. Словно злобная фурия, Нюся залепила наглецу такую оплеуху, что у бедного кошака на глаза навернулись слёзы. Спросонья он даже не понял, откуда прилетело, а главное – за что? Однако больше таких вольностей он себе не позволял, даже во сне.

К счастью для него, мама вернулась скоро. Так что котейка остался не только жив, но и не покалечен.

Пережив гостевой стресс, Нюся ещё долго приходила в себя. Но, как оказалось, уготованные судьбой неприятности только начинались: у хозяйки на её счёт имелись грандиозные планы… Мамочка не придумала ничего лучше, чем организовать фотосессию.

Съёмки, где Нюся отработанным ударом наносила хук справа, прошли успешно. Следующими были дефиле с крабовой палочкой. Ей предстояло всего-то ничего – взять палочку в зубы и изобразить тигра.

Дубль первый! Дубль второй, третий…

После десятого, положив реквизит на пол, Нюся посмотрела на хозяйку, как на врага. Развернулась и пошла к выходу.

– Да подавись ты своей палочкой! – обиженно думала киса.

Хозяйка догнала, взяла её на руки, и пообещала купить столько "Шебы", сколь душа пожелает. Нюся смягчилась. "Шебу" она всё-таки любила.

В который раз Нюся взяла атрибут, и, как и было задумано, пошла на камеру. Во взгляде явственно читалось: "Смотри, мамуля, ещё один испорченный кадр, и фонарь под глаз обеспечен".

Казалось, неприятности закончились, и жизнь засияла многообразием цветов и красок. Старые обиды забылись, а думать о новых, значило притягивать негатив.

Подобные рассуждения тактическая ошибка. Хорошее, оно ведь до поры до времени. Так уж устроена жизнь: полоса белая, полоса чёрная…