ГЛАВА 1
Колючие ветки обжигали лицо и руки. Не обращая внимания на боль, Юлька пробиралась меж плотных рядов малины. Ягода была настолько сочной и сладкой, что полученное удовольствие не шло ни в какое сравнение с поцарапанными руками.
Кусты подходили вплотную к дому. Пройдя ряд до конца, Юля остановилась. Из спальной слышался мамин смех. Негромкий, игривый, чуточку дерзкий, будто она хотела сказать: попробуй, догони! Дядя Витя то ли что-то шептал, то ли дышал натужно. Окно находилось на уровне Юлькиного лица. Порыв ветра, услужливо откинув тюль, открыл взору два обнажённых тела. Стараясь остаться незамеченной, девочка попятилась. Но цепкий взгляд словно припечатал к месту. От стыда Юлька была готова провалиться сквозь землю. Ни грамма не смущаясь, дядя Витя смотрел в её испуганные глаза и усмехался. Юля понимала: то, что она увидела, не было предназначено для посторонних. Спрятавшись в малине, она сидела и думала: "Как же объяснить, что у меня это вышло случайно? Ведь мама может подумать, что я нарочно подсматривала". Представив последствия, Юля чуть не заплакала от отчаяния. Оставалась слабая надежда, что мама ей поверит. И тогда она попросит прощения и даст обещание никогда так не поступать.
Юлька гуляла допоздна. Мысль о том, что дядя Витя рассказал о её некрасивом поступке, не давала покоя. Неопределённость угнетала сильнее наказания. Готовясь к постыдному объяснению, Юля нехотя вошла во двор.
Из кухни вкусно пахло супом и котлетами. Лишь сейчас девочка почувствовала, насколько проголодалась.
– Ты где весь день пропадаешь? – выглянув в окно спросила мама, – быстро мой руки и иди ешь.
Ужиная, Юлька почти физически ощущала изучающий взгляд мужчины. От стыда и страха уши полыхали огнём: "Рассказал или нет?" Доев суп, Юля встала и ушла в свою комнату. Сев за письменный стол, она достала карандаши и альбом, и попыталась отвлечься. Вспомнив окрас и длинные усы соседской кошки, Юлька старалась воспроизвести образ по памяти. Действо настолько увлекло, что она почти забыла о проблеме. Перед тем как лечь, она с облегчением подумала: "Кажется, с наказанием пронесло".
Несмотря на усталость, сон не шёл. Почему-то вспомнился папа, их старый дом, садик, в который она ходила. События последних месяцев привнесли такие перемены, что предыдущая жизнь казалась безоблачной и счастливой.
Ещё совсем недавно они жили в другом городе, даже не городе – посёлке, состоящем из казённых бараков и частных домов. Некоторые детали Юля помнила до сих пор.
В конце улицы находилось мрачное здание, обнесённое высоким забором с пропущенной по периметру колючей проволокой. Из разговора взрослых Юля знала, что это тюрьма. Мама работала в ней медсестрой.
Период той жизни сохранился в памяти эпизодически. Сквозь мутную пелену времени приходили воспоминания, как пьяный отец спал на полу в луже, а она ходила вокруг и плакала, уговаривая маму сменить ему трусики.
В силу возраста Юля не умела презирать – она искренне жалела папу. Ещё она помнила переезд. Грузовая машина, обтянутая сверху брезентом, вместила не только их скарб, но и Юльку с мамой. Они сидели в кузове на тюках и смотрели на исчезающие в утреннем тумане постройки. Было немного грустно, позади оставалась далеко не худшая часть прошлого. Подпрыгивая на ухабах, машина увозила их в будущее.
К вечеру они въехали в промышленный пригород. Юлю неприятно поразили мусор и пыль, лежащие на обочинах толстым слоем. Сквозь щель в брезенте она смотрела на незнакомые высотные дома, обилие магазинов, и ей казалось, что улицам не будет конца. Индустриальный центр, в котором им предстояло жить, выглядел в глазах Юльки мегаполисом.
Они остановились у дальних родственников в частном секторе. Пожилая супружеская пара выделила их семье маленькую комнату на первом этаже двухэтажного дома.
Со временем город перестал казаться столь мрачным и многолюдным. С новым статусом квартирантки Юля тоже освоилась, уяснив, что хозяев нужно слушаться. Их требования казались вполне разумными. Первое – не заходить в огород, второе – не трогать кошку. С огородом проблем не было, а вот с кошкой… Но киса почему-то любила заглядывать именно к ним. Юлька, не особо вникая в суть запрета, позволяла ей запрыгивать на постель, бегать по белоснежным подушкам и простыне. Однажды она так увлеклась игрой, что не услышала как скрипнула входная дверь. На пороге стоял хозяин. Прижав уши, животное мигом ретировалась под кровать. Не успев ничего понять, Юля почувствовала боль. Щёку и нос будто обожгло. По подбородку потекло что-то тёплое и липкое.
Вечером, обнаружив на пододеяльнике кровь и выяснив причину её появления, мама поднялась к хозяевам. Результат оказался предсказуем – им предложили подыскать другое жильё.
ГЛАВА 2
Новый частный дом, в котором они поселились, Юле понравился сразу. Окрашенные полы и окна с видом на сад, создавали ощущение уюта. Глядя на яркие занавески и аккуратно заправленные кровати, Юлька поняла, что им наконец-то повезло.
В нём имелось несколько комнат, одну из которых занимали Юля с мамой, а две другие – хозяин дома со своей матерью.
Хозяина звали дядей Витей, а его маму Александрой Васильевной. Или, как она попросту представилась Юльке, бабой Шурой. Животных в семье не держали, стало быть, соблазн брать их в постель исключался. Всё остальное, включая огород, было законной вотчиной маленькой квартирантки.
Вскоре Юля заметила, что мама стала следить за собой гораздо тщательнее. Она накладывала яркий макияж, покупала модные вещи. Даже халат и тот выглядел нарядно. Юлька догадывалась, что это может означать: скорее всего, у неё появится новый папа.
Перспектива иметь такого отчима не радовала. Было в дяде Вите что-то неприятное. Почему-то он вызывал у Юли неосознанный страх. Она не могла логически объяснить, что именно ей в нём не нравилось, но интуиция подсказывала, что впереди её ожидают большие перемены.
Когда дома никого не было, Юля чувствовала себя более комфортно. Баба Шура в счёт не шла, она если и навещала их, то только для того чтобы полить или прополоть грядки. Всё остальное время женщина проводила у дочери, помогая той по хозяйству и присматривая за внуками.
Юля не отличалась общительностью. Поэтому улица её особо не привлекала. Обычно она выходила из дома лишь в магазин или наловить бабочек. Разглядывая в банке очередную узницу, девочка приговаривала: "Красавица, ты просто красавица! И не нужно складывать крылышки. Они самое замечательное, что у тебя есть. Будь умницей, так и сиди, а я буду тебя рисовать".
Капустница красотой не блистала, но, как и все бабочки, отличалась необыкновенной грацией. Осторожно водя усиками, она то складывала, то расправляла крылышки. Похоже, обилие разномастных цветов в банке её нисколько не радовало.
