Утро встретило Джона на рабочем месте солнечными лучами, просвечивающими сквозь лёгкие облака. У сотрудника археологического департамента с большой вероятностью начинался необычайно важный день, чему препятствовали только блики на мониторе компьютера, усложняющие ознакомление со свежим отчётом. Для севера в этот день было аномально тепло – жители полупустынного города Антис, находившегося в 12 километрах от карьера и непопулярного из-за холодов, даже за трудовые обязанности взялись с удивительным энтузиазмом. Несмотря на заработок, вызывающий зависть южан, привычные низкие температуры не мотивировали к высокой эффективности.
Сквозь блики Джон рассмотрел на фотографиях чёрный куб правильной формы с абстрактным рельефом на стенках. Комментарий ИИ, сопровождавший отчёт, сухо отражал параметры объекта:
1. Размер – 4х4 метра.
2. Цвет – чёрный.
3. Уровень излучения – 20 микрорентген в час.
4. Вид излучения – альфа.
5. Материал изготовления не идентифицирован.
– Хм… Интересненько! – Джон редко выражал эмоции и слегка прокуренный голос хрипло нарушил тишину кабинета.
Джон Фарсон уже долгое время являлся старшим научным сотрудником и старшим он был только над собой, т.к. работал один в этом отдалённом участке департамента. Одиночество не удручало мужчину, ведь он мог оставлять кружки в любой части офиса, а рабочую форму давно заменили спортивные штаны и растянутая футболка.
«Надо же, первый раз за 5 лет работы вижу такого странного вида находку. Обычно это, в лучшем случае, кости…» – Фарсон почесал затылок и принял решение донести информацию в центр.
Привстав, он стал оглядывать свой пыльный и захламлённый кабинет в надежде обнаружить служебный телефон. Последний раз он звонил с него 3 года назад, когда забыл дома смартфон и заказывал пиццу. Сокращение уборщицы ввиду экономии именно сейчас стало раздражать особенно сильно. Пыль проявлялась в утренних солнечных лучах всё сильнее, Джон переворачивал ворох документации всё усерднее, и, наконец, аппарат для связи был найден.
Мужчина редко звонил в центр – поводов не было, все вопросы решались по переписке. Однако данный случай необходимо было решать оперативно во избежание помех в работе на карьере, да и самому Джону любопытно узнать, чем в этот раз обогатится археология.
– Алло, Центр археологии, секретарь Евелла слушает. Чем могу помочь? – прозвучал приятный, но грустный женский голос.
– Алё, к вам обращается Джон Фарсон – старший сотрудник отдела северного карьера, – свяжите меня, пожалуйста, с куратором северо-западного участка Бардри Нором, – Джон переминался с ноги на ногу и поправлял волосы, будто собирался докладывать лично.
– Мистер Нор сейчас в отпуске. Могу вам передать его мобильный, если вы по важному вопросу, – голос секретаря заметно повеселел. Евелла ненавидела Бардри. У них был короткий роман, который закончился в пользу супруги Нора. Нарушить отпуск бывшего возлюбленного для неё было приятной мыслью. Волнительные нотки Фарсона намекнули девушке, что отдыху пришёл конец. Не дождавшись ответа Джона, она стала диктовать личный мобильный куратора северо-западного участка.
– Спасибо, Евелла! – старший научный сотрудник положил трубку и тяжело вздохнул.
Джон уважал отдых других, но не в этот раз. Отчёт на экране будоражил своим видом, и срочная необходимость принять решение заставила Фарсона набрать восьмизначный номер телефона старшего коллеги.
– Алло. Кто это? – из динамика вырвался раздражённый баритон.
– Алё, это Джон… Фарсон… Вспоминаете? Старший сотрудник северного карьера, – немного запинаясь произнёс Джон.
– Кто? Какой ещё Джон? – накал негодования мужчины возрастал вместе с недоумением, как узнали его мобильный.
Фарсон понял, что нужно припомнить Нору, как они отдыхали за его счёт во время визитов Бардри с проверкой, но как только он начал говорить, то услышал:
– А… Старина Джон, вспомнил! Ну-ну, что хотел, дорогой? – голос Бардри Нора потеплел.
– Бард, у тебя есть доступ к почте на данный момент? – спросил «старина» более уверенно.
– Нет, но есть мессенджер. А для чего тебе? – Бардри заволновался, догадываясь, что отпуск под угрозой.
– Сегодня с карьера пришёл отчёт. Я сейчас перешлю его тебе – дело серьёзное, – добавил Джон и сбросил.
Нор замер в ожидании смс с отчётом в роскошном отеле на песчаном берегу, омываемом океаном и перебирал в голове всевозможные варианты остаться. Минуту назад солнце безмятежно грело его, пальмы радостно колыхали ветвями, оставляя под собой спасительную тень, а волновала только равномерность загара. Ему отчаянно не хотелось менять эту красоту на северные холодные пейзажи и бури карьерной пыли.
– Пим-пим!, – телефон предательски пропиликал.
Бардри открыл сообщение – голограмма отобразила всю известную информацию об объекте.
Бардри Нор слыл чистым бюрократом. Находки волновали его меньше всего, в отличии от способов на них заработать – выбить как можно больше средств из бюджета на раскопки, идентификацию, анализы, обработку и т. д. Естественно куратор северо-западного участка тратил на находку и обработку объекта лишь 30% от выделяемых средств. 30% он откладывал на взятки сотрудникам и контролирующим органам, а оставшиеся 40% оставлял себе любимому и ни в чём себе не отказывал. Но увиденное в отчёте поменяло его отношение к обычному ведению дел и в нем неожиданно проснулся уснувший на третьем курсе университета археолог, воскликнувший: «Какого хрена? Что это? Я такого никогда не видел…». Через 10 минут после разговора с Джоном Фарсоном Нор выбегал из номера, попутно отправляя голографическое сообщение в центр финансирования с пометкой «ВАЖНО!». Бардри понимал, что это джек-пот. Археолог и бюрократ бурно спорили друг с другом в его голове, но это лишь подстёгивало во время быстрого перемещения сквозь 7000 км.
