Праздник или день национальной трагедии?
Приближается самый мрачный день за всю историю России – день 7 ноября, когда власть и страна оказались в руках банды политических уголовников во главе с Лениным, унаследовавшим уголовные традиции в русском социалистическом движении, суть которых сводилась к захвату власти любыми средствами и перекраиванию общественной жизни на умозрительных, субъективистских началах с безраздельным господством партийной олигархии во главе с ее вождем – носителем Истины в последней инстанции. Цель – захват власти – была достигнута, и страна погрузилась на десятилетия в кровавый омут тотального террора. Иного и быть не могло. Реформатор, замысливший осчастливить весь мир (революция планировалась как всемирная), не мог не глядеть на всех не успевших встать под знамена его карманной партии как на потенциальных врагов его «благородных» замыслов, тормозящих дело «пролетарской революции». Не было у него веры и в свою партию, о чем свидетельствовали ее постоянные чистки. И потому совершенно естественно «спаситель» человечества превращается в его тирана.
Умозрительная схема насаждения всеобщего счастья по одному шаблону могла воодушевить на первых порах лишь невежественную массу, оболваненную яркой демагогией: «Заводы – рабочим!», «Земля – крестьянам!» и «Всем – власть!» – как тут не закружиться голове, привыкшей слышать лишь призывы о необходимости исполнения фискальных требований. Понадобилось время, чтобы осознать, что представления о счастье у конкретных Ивана и Петра в корне расходятся с навязываемыми им сверху. Но было уже поздно. Страна была опутана сетью бесчисленных карательных организаций с мозговым центром в Кремле.
Уголовные методы, свойственные временам подпольной деятельности партии в лице ее особых боевых организаций и призванные обеспечить в первую очередь безбедное существование ее верхушки, с захватом власти были легализованы и направлены на устрашение народных масс, удержание их в постоянном священном трепете перед Учителем всего человечества. Страх сознательно систематически нагнетался в целях цементации всего общества вокруг Мудрого и Любимого. Сначала Ленина, потом – Сталина. А чтобы общество первопроходцев было постоянно «на взводе» и не задремало на каком-либо из бесчисленных переходов (индустриализация, коллективизация, всеобуч, пятилетки и прочее) в светлое будущее, обретшее реальные формы социалистического лагеря, тщательно охраняемого и по сей день, была запущена версия о постоянных происках дьявола в лице сил империализма, наводнившего страну «врагами народа». Автором ее был Ленин, который еще задолго до Октября положение своей партии в российском обществе рассматривал как пребывание в стране врагов. С ним вполне можно согласиться, ибо моральные принципы, исповедуемые им и его соратниками, со стороны общества не могли вызывать иной реакции, кроме враждебной. Ибо расходились с элементарными нормами общечеловеческой морали. Так, например, на вопрос «Как жить революционеру-профессионалу?» Ленин отвечал предельно ясно: убивать и грабить. Берем ПСС, т. 14, и читаем: «Вооруженная борьба преследует две различные цели… Во-первых, убийство отдельных лиц начальников и подчиненных военно-полицейской службы… во-вторых, конфискацию денежных средств как у правительства, так и частных лиц. Конфискуемые средства частью идут на партию, частью… на вооружение и подготовку восстания, частью на содержание лиц, ведущих… борьбу…» (с. 4–9). Это – из публичной статьи 1906 года. А вот содержание закрытых писем-инструкций Ленина из Западной Европы в Россию соратникам по партии. Из письма Ленина из Парижа от 3.12.1904 А. А. Богданову, Р. С. Землячке, М. М. Литвинову: «Во что бы то ни стало… деньги, деньги сюда, зарежьте кого хотите, ну давайте денег… ценой чего угодно надо достать деньжонок, хоть пару тысяч, что ли…» (ПСС, т. 46, с. 414).
Письмо Ленина в Россию Землячке от 13 декабря 1904 года: «Деньги нужны страшно. Примите немедленно все меры, чтобы выслать хоть 1–2 тысячи рублей…» (т. 46, с. 423–424).
Еще одно письмо. Ленин – О. А. Пятницкому (из Женевы в Россию от 2.12.1904): «Денежный вопрос самый отчаянный… Надо приложить все усилия, чтобы достать большой куш… надо разорваться, но достать большой куш…» (т. 46, с. 396).
Содержание этих писем и статей недвусмысленно свидетельствует, что всеобщее счастье человечества Ильич задумывал строить не иначе как на костях соотечественников. И приходится только удивляться, как после этой откровенной уголовщины нас сегодня с высоких амвонов призывают вернуться к Ленину, его наследию, распространяются о его якобы высочайших нравственных качествах (А. Гельман, «Правда», 14.6.1988), гуманизме и т. д., и т. п.
Ленин никогда гуманистом не был, как не бывает им обыкновенный уголовник, какими бы высокопарными фразами ни прикрывал он свою человеконенавистническую деятельность. И потому совершенно безосновательно во всех наших бедах обвинять Сталина и выгораживать Ленина. Сталин начинался с Ленина, они оба – сиамские близнецы большевистской партии, величайшие человеконенавистники, проведшие над Россией самый страшный эксперимент, не имевший аналогов в истории. И поэтому день 7 ноября есть все основания полагать не праздником, а днем национальной трагедии, унесшей десятки миллионов невинных душ, ввергнувший Россию в бездну бесправия и нищеты, в тенетах которых мы барахтаемся и по сей день. Этот день национальной трагедии должен быть не только днем панихиды по всем невинно убиенным, но и днем единения всех патриотов России от еще не сломленной партократии всех мастей, не расставшейся с мыслью о взятии реванша. Над кем? Над каждым из нас, над народом, делающим сегодня первые попытки подняться с колен и выпрямиться. Не может быть праздником День обезглавления Свободы.
Р. Бармин, 1.11.1988
Сообщение министра обороны И. Родионова: «За 1996 год на почве материальных лишений в армии покончили жизнь самоубийством 100 офицеров». В царские времена офицеры расставались с жизнью на дуэлях ради сохранения собственной чести. Были случаи, когда офицеры бросали вызов самому императору российскому… Сегодня вопрос о чести не стоит. Стреляются, чтобы не видеть более мук своих голодных детей, жен, отцов и матерей. Чтобы навсегда избавиться от собственных мук – физических, нравственных. Понятие чести стало для российского офицерства понятием абстрактным, понятием, лишенным смысла. Одиночки, его сохранившие, в счет не идут. А офицер без чести что человек без ума. Ну много ли ума надо, чтобы взять и застрелиться! А ведь проблемы остались, голодная семья последней опоры лишилась. Им-то кто теперь поможет? Или с голода теперь всем стреляться и вешаться?! А не мудрее ли, имея оружие, обратить его в сторону тебя обобравших? Их местопребывание всем хорошо известно… Остановка за малым: не хватает мужества и чести постоять за свое попранное достоинство, попранное достоинство своих близких, всего обобранного народа. Парируют тем, что, мол, клятву давали, воинский долг обязывает нести тяготы и лишения службы. Какой долг, какая клятва? Клятва верно служить клятвопреступнику?! Да офицер дает клятву верно служить только народу и отечеству. Президент Ельцин давно уже нарушил все клятвы на верность служения народу и отечеству, он – гарант безопасности отечества – своими преступными действиями давно превратился в первого потрошителя России, в ее первого предателя, ибо своими действиями катастрофически подорвал и продолжает подрывать безопасность граждан, доведя условия существования армии и народа до выморочных.
