Джон Уилсон - Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила

Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила
Название: Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила
Автор:
Жанры: Культурология | История Древнего мира | Зарубежная образовательная литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2017
О чем книга "Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила"

Известный американский египтолог Джон А. Уилсон представил свою интерпретацию истории одного из величайших культурных периодов в человеческом опыте. Основываясь на письменных источниках, свидетельствах древних авторов, а также предметах материальной культуры, он собрал, проанализировал и представил исследование о религии, государственном устройстве, экономике, социальной структуре, ремесленных производствах, научных знаниях, искусстве, литературе и других предметах, включая изучение их особенностей в разные исторические периоды Древнего Египта. Повествование иллюстрируют карты и фотоматериалы.

Бесплатно читать онлайн Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила


© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2017

© Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2017

* * *

Предисловие

Эта книга посвящена древнеегипетской истории. Автор, однако, не стремился искать и устанавливать факты, составлять цепочки из непосредственно связанных друг с другом событий и сплетать из них логичный и содержательный научный текст. Он, несомненно, понимает важность работы с историческими фактами, но в то же время доказательство их подлинности не является его приоритетом. Он воспринимает определенные сведения как данность и пытается установить их значение. Такой подход представляется ему справедливым.

В результате появился своего рода справочник, где собраны проверенные данные о различных периодах истории. Они преподнесены таким образом, чтобы другие исследователи имели возможность проверить, проанализировать и подтвердить их. Интерпретация фактов, а именно попытка историка определить их последовательность и значение, должна быть четко выделена, чтобы дать возможность другим ученым составить собственное независимое суждение о представленных данных. Идеалом могла бы стать библиотека, в которой были бы собраны тома с современными переводами древнеегипетских текстов, снабженными исчерпывающими комментариями, позволяющими читателю проверить правильность переводов; книги, содержащие систематизированное описание памятников материальной культуры Древнего Египта, включая произведения искусства, с хорошими иллюстрациями и точными датировками, которые позволили бы читателю проверить эту информацию; специализированные исследования по религии, государству, экономике, социальной структуре, ремесленным производствам, научным знаниям, искусству, литературе и другим предметам, включая изучение их особенностей в разные исторические периоды; и, наконец, серьезные труды по истории культуры, объединяющие все вышеперечисленные и говорящие сами за себя. И лишь только после такого объективного исследования историк имеет право высказать свое мнение и представить гипотезу о значимости фактов. Здесь же мы ставим телегу впереди лошади. По большому счету, настоящее исследование представляет собой телегу – субъективные и гипотетические заключения, которую мы запрягли впереди лошадей – кропотливой работы с источниками и серьезного исторического исследования.

В то же время источники, на которых строится историческое исследование, стали настолько многочисленными, что одному ученому уже чрезвычайно сложно на писать объективное и исчерпывающее обо всей истории Древнего Египта. Хорошо это или плохо, но все мы стали узкопрофильными специалистами.

Ученые, специализирующиеся на изучении древности, все более ясно стали осознавать еще одну проблему, связанную со своеобразной природой источников, на основе которых строятся их исследования. Всегда ли древнеегипетские источники соотносятся с историческими фактами? Сейчас мы понимаем – возможно, лишь немного лучше – психологию людей, живших в древности и создававших источники. Понятия «факт» или «истина» в современном смысле были чужды им. Присущие им побуждения в корне отличаются от современных. В этой книге речь пойдет в том числе и о том, насколько мировосприятие древнего человека отличалось от свойственного нашему современнику. Здесь мы также частично охарактеризуем эти различия. Их суть заключается в том, что у древних людей было принципиально другое отношение ко всем событиям, которые они наблюдали. Мы привыкли рассматривать их в хронологической последовательности, видеть предпосылки и последствия событий, их причины и результаты. Чтобы оценить какое-то явление, нам необходимо знать, что ему предшествовало и что последовало за ним. Мы представляем историю в виде движущейся системы – кадр, связанный с полученным опытом, должен занять свое место на кинопленке. Для древних же явления, свидетелями которых они становились, не были частью последовательной цепи событий. Все, что предшествовало тому или иному явлению, никак с ним не связывалось и не считалось примечательным. В древности люди считали события одноразовыми вспышками в безграничной и безвременной вселенной, в мире богов, и поэтому в них всегда видели следствия Божественного промысла. Наши далекие предки видели мир в зеркальном отражении: все происходившее считалось проявлением первоначального замысла богов. Если полностью принять то, что боги создали изначально неподвижную вселенную, и поверить, что любое событие является следствием действия божества и человек никак не может быть причастен к этому, то вряд ли у кого-то возникнет потребность в поиске объективных причин явлений или интерес к хронологической последовательности событий.

Древневосточное мышление называют мифологическим. Древний человек соотносил собственный опыт с мифами, которые повествовали о деяниях богов. Он чувствовал себя комфортно, считая частности лишь одним из проявлений чего-то огромного и всеобъемлющего. Соотнесение собственных наблюдений или опыта с мифом освобождало человека от необходимости поиска причинно-следственных связей в прошлом или принятия каких-то чрезвычайных мер в будущем.

Коль скоро у древнего человека не было чувства времени, относительности или объективной причинной обусловленности, его никак нельзя назвать историком. Он не хотел копаться в прошлом для того, чтобы объяснить какое-то явление, ему было достаточно верить в его божественное происхождение. Он не занимался поиском настоящих причин и не прослеживал от начала и до конца цепочку хронологически и логически связанных друг с другом событий. Кроме того, он занимался лишь мифотворчеством и не пытался разработать философию истории, которая, благодаря осмыслению причинно-следственных связей, позволила бы ему объяснить последовательность событий.

Это означает, что наши основные источники – надписи и произведения искусства – не имеют ничего общего с отражением хода времени и причинно-следственных связей. Следовательно, в древности представления людей об исторической истине отличались от наших. Там, где истину видели во вмешательстве и действиях божества, основным критерием оценки событий было чудо. Там, где, как в Древнем Египте, царя почитали как бога, он олицетворял собой государство и все силы государства были направлены на поддержание этой догмы, целью письменных источников было запечатлеть божественное, чудесное и непреходящее. Это можно называть «пропагандой», направленной на укрепление представлений о божественной власти. Были случаи, когда она приводила к искажению реальных событий или полному их подлогу, но нельзя отрицать, что сознание древнего человека воспринимало эту «пропаганду» как непреложную истину.


С этой книгой читают
«Логос» – один из старейших независимых гуманитарных журналов, возникших в постсоветский период. Журнал продолжает западническую традицию, развивая ту интеллектуальную линию русской культуры, которая связывает его, в частности, с дореволюционным «Логосом» – международным ежегодником по философии культуры, издававшимся в начале XX века.За время своего существования «Логос» эволюционировал от журнала профессионально-философской ориентации, выполняв
Своеобразным символом его творчества стал «Angelus Novus» со знаменитого рисунка Пауля Клее. «Так можно представить себе ангела истории: его лицо обращено в прошлое, где он видит катастрофу, нагромождающую руины на руины, – пишет Беньямин. -Он хотел бы остановиться, оживить погибших, но из рая дует ураганный ветер, который неудержимо несёт ангела истории в будущее; этот ураган мы и называем прогрессом… Катастрофа есть прогресс, прогресс есть ката
Ираклий Андроников! После этого имени хочется поставить восклицательный знак. Недаром вся страна узнавала этого ученого и в лицо, и по голосу. Он был и замечательным исследователем, и писателем, и актером. И обладал детективными способностями, раскрывая тайны русской литературы. А потом рассказывал об этом с таким вкусом и талантом, что невозможно оторваться от его книг. В этом издании мы собрали самые увлекательные литературные расследования Анд
Эта книга – собрание эссе, посвящённых странам европейского Средиземноморья и окрестностей с собственными рисунками и обложкой автора. Каждое эссе может быть прочитано почти вне связи с остальными, но их отбор и последовательность отражает идею о происхождении и развитии отдельных национальных культур под влиянием изначального центра нашей цивилизации – Италии и Рима, которые до сих пор постоянно находятся в фокусе культурных интересов Западного
Издаваемые ныне Деяния IV Всезарубежного Собора позволят читателю наяву ощутить настроение и атмосферу этого Собора и те особые чувства, которые испытывали его участники. Читатель не просто ознакомится с официальными документами церковной истории, но станет свидетелем истинного соборного процесса, когда изгоняется страх и воскресает любовь, когда на месте недоверия возрождается надежда, когда напряженность сменяется радостью и утверждается едином
Коварная ведьма побеждена, и в благословенную Кронию возвращаются мир и покой… правда, ненадолго. Ведь зло всегда готово пустить росток в сомневающемся и завистливом сердце, а значит, опять придется собираться на подвиг. Хотя как раз этого герою Кронии и не хочется больше всего.
Тревис Рен обладает редким даром. Он ищет людей с помощью принадлежавших им предметов. Но не всегда находит пропавших живыми… В деле писательницы Мэгги Сент-Джеймс, создававшей страшные сказки для детей, много загадочного.Ее след приводит Тревиса в место, считавшееся легендой. Окруженная глухим лесом Пастораль – коммуна, о которой ничего не было известно последние пятьдесят лет. Изоляция и темные тайны окутывают коммуну. Оттуда никто не выбирался
– Ты мне должна первую брачную ночь.– Мы не поженились, какая ночь? – шаг назад, хочу сбежать, но чувствую спиной ствол дерева. Дергаюсь в сторону, но он делает ловушку из рук, нависает сверху, закрывая собой солнце. Пугая, будоража близостью.– Брачная, Ева. Брачная. Та самая, которую ты обещала мне так долго. Ты думаешь, я забуду? Просто оставлю тебя в покое?– Почему бы и нет. Зачем я тебе?– Тебе напомнить, сколько я потратил на свадьбу? На твое