Книга необычна тем, что в общедоступной форме в ней излагаются основы верифицируемой кумулятивной философии, претендующей быть строгой теоретической наукой. Она написана не только для тех, кто занимается философией профессионально, но и для профессионалов других направлений гуманитарного знания – социологов, педагогов, психологов и т. д. При этом книга может быть полезной и для читателей, впервые знакомящихся с философией.
«Кумулятивная философия», «неклассическая философия», «новая философия» как мы ее будем называть, а значит, выделять среди других направлений философии, представляет собой теоретическую систему взглядов на окружающую действительность, основаниями которой являются закрепленные в понятиях и проверяемые на истинность начала конкретных наук. Обобщая их и вводя в философию, мы будем понимать ее как систему наиболее общих понятий о мире и человеке. Однако это будут не категории общепринятых философских направлений – предельно общие классификационные понятия, а совершенно не освоенные ею сравнительные понятия, которые мы обозначим словом «начала».
Веками люди искали философию, понимая ее как вершину знаний, видя в ней альтернативу тем формам знания, которые связаны с рассуждениями о мире при помощи естественного (разговорного) языка, а также знания, расколотого на множество конкретных наук. Люди видели, что нужно общее знание о мире и называли его «мудростью». По этому поводу Аристотель писал: «знание общего, делает человека мудрым, поскольку мудрый, насколько возможно, знает все, подпадающее под общее». А его предшественник Гераклит считал, что «мудрость в том, чтобы знать все, как одно». И каждый из них нашел, потерянную со временем и забытую сегодня, толику истинного предельно общего философского знания. Мы включаем фундаментальные находки этих выдающихся мыслителей прошлого в общую для всех (или многих) наук эмпирическую базу, ставшую у нас основой кумулятивной верифицируемой строго научной философии. Тогда как, имея за спиной долгую историю, современная философия не только не приблизилась к цели – создать наиболее общее знание о мире, но и понять, «чем же на самом деле является философия», с какой целью была задумана.
По этому поводу не мешает вспомнить известную притчу о слоне, и суждениях о нем слепых мудрецов, напоминающую нам суждения философов об искомом ими предмете, существующем не в виде одинаковой для всех строгой науки, а в виде противостоящего друг другу множества различных учений. Дополняя друг друга, по словам самих же философов, они тем самым и составляют философию.
Для сравнения предлагаем притчу Джона Сакса в переводе Самуила Маршака, названную им «Ученый спор».
Слепцы, числом их было пять, в Бомбей явились изучать Индийского слона.
Исследовав слоновий бок, один сказал, что слон высок и прочен, как стена.
Другой по хоботу слона провел рукой своей
и заявил, что слон – одна из безопасных змей.
Ощупал третий два клыка, и утверждает он: – на два отточенных штыка похож индийский слон!
Слепец четвертый, почесав колено у слона, установил, что слон шершав, как старая сосна.
А пятый, подойдя к слону со стороны хвоста, определил, что слон в длину не больше чем глиста.
Возникли распри у слепцов и длились целый год. Потом слепцы в конце концов пустили руки в ход. А так как пятый был силен, – он всем зажал уста. И состоит отныне слон из одного хвоста!
Опыт нескольких тысячелетий показал, что, сколько бы слепцов не пытались понять истину, только способные видеть могут узреть ее целиком. И не потому, что целое складывается из множества частей, а потому, что только зрячий видит ту связь, которая объединяет эти части и приводит к появлению у их совокупности новых свойств, не присущих частям целого.
Поэтому, на мой взгляд, философия является совокупностью метафизических и диалектических начал – сравнительных понятий, формирующих философию в качестве кумулятивной строгой науки. Узнав об этом, теперь каждый слепой может стать мудрецом.
Новый подход к философии поможет развивать мышление, видеть единство мира, его динамизм, будет способствовать пониманию хода истории, приобретающего в современных условиях первостепенное значение. Тогда как многие, неразрешимые сегодня гуманитарными дисциплинами вопросы легко решаются благодаря новому мышлению – мышлению сравнительным понятиям.
Поэтому предлагая решение того или иного вопроса в журнальных статьях или книгах, я поневоле использую один и тот же арсенал начал, объединенных в несколько кумулятивных схем.
Язык явился той силой, которая помогла человеку выделиться из животного мира, развить свое мышление и организовать производительный труд. Слова не устанавливаются людьми произвольно, они закрепляются за определенными предметами или явлениями. Мышление всегда облекается в слова посредством понятий. Понятие и слово неразрывно между собой связаны – слово является единицей речи, тогда как понятие – единицей мышления.
При этом язык состоит всего лишь из двух типов понятий – классификационных и сравнительных, определяющих тип (форму) нашего мышления. И в зависимости от того какие из этих понятий мы возьмем в качестве оснований нашего мышления, мы получим рассудок или разум. Рассудочное мышление обусловлено классификационными понятиями, тогда как в основаниях конкретных наук лежит разумное мышление самыми простыми конкретно-научными сравнительными понятиями, такими как длинное и короткое (геометрия), тяжелое и легкое (физика), богатое и бедное (экономика) и т. п.
Обобщая различные виды конкретно-научных сравнительных понятий, мы получаем конкретно-всеобщие сравнительные понятия тех же видов, образующих кумулятивный ряд предельно общих философских начал: тождественное – градационное – ортогональное – дополнительное – подобное – порядковое… – различное. Сколько таких понятий появится в будущем, неизвестно, ответ на этот вопрос, возможно, за кем-то из вас, читатели.
Особенность этих понятий в том, что каждое из них представлено в кумулятивной философии двумя видами. В качестве примера рассмотрим сравнительное понятие градационного вида – горячее и холодное. Эти понятия нужно рассматривать с разных точек зрения – с позиции их полюсов как горячее относительно холодного и холодное относительно горячего и с позиции промежуточного состояния, которое Аристотель называл «золотой серединой. В первом случае мы получаем метафизическое начало «соотнесенное», во втором случае диалектическое начало «противоположное». Первое понятие позволяет исчислять реальность, поскольку меньшую из соотносимых сторон мы можем брать в качестве единицы измерения и осмысливать большую сторону в числах. Во втором случае, мы рассматриваем мир как самый простой процесс – как отношение противоположностей, понимаемых не иначе как «избыток» и «недостаток» относительно середины.
