ГЛАВА 1. Неосторожное слово
Тяжело дыша, я суетливо ходила по всей кухне. Сжимая кулаки, я дергала бровями и глотала ком в горле. От услышанной новости, у меня, слегка задрожали губы и кажется, начался нервный тик. Я дергано поправляла свой красный халат и нервно теребила кончик пояса.
Супруг сидел за столом, и нехотя глядя в телевизор, спокойно пил кофе.
– Подожди, Леон… давай–ка, еще раз… Ты сдал путевку и остаешься дома? Ты не едешь со мной на отдых?
– Ты все правильно поняла, София! – тихо ответил он, отхлебывая из чашки ароматный напиток.
– Но, почему? Ты же хотел поехать на этот курорт… Ты же художник, ты сам выбрал Краснодарский край, хотел с пейзажами поработать...
– Мне и у нас в Панаме хорошо… Я хочу отдохнуть с друзьями… – резко сказал Леон, – так что, ты поедешь одна. Там много русских мальчиков, они же тебе нравятся... Познакомишься, пообщаешься… Ты же хорошо знаешь русский язык...
– С чего ты взял, что они мне нравятся? – я в недоумении посмотрела на супруга.
– Ну ты же сама говорила, что они симпатичные…
– И что? Я и про женщин русских, то же самое говорила… Может мне и женщины тоже нравятся? – возмущенно проговорила я.
– Нет, конечно… женщины тебе не нравятся. А вот молоденькие русские мальчики, очень даже… – язвительно усмехнулся он.
– Перестань говорить ерунду… Ты спросил, я ответила правду. Русские действительно симпатичные, что я не так сказала? – гневно выкрикнула я.
– Ну вот, а там как раз, их полно… Полюбуешься… – в ответ хмыкнул супруг.
– А вдруг… Вдруг, я...
Мы резко встретились глазами.
– Что, вдруг, Софи? Что, вдруг? – он с вызовом бросил в меня дерзкий взгляд и снова перевел его на экран телека.
– То есть… ты отпускаешь меня одну и совсем не ревнуешь?
– Нет… – спокойно ответил он и пожал плечами.
– Ты считаешь, что я не способна понравиться парню? – снова возмутилась я, присаживаясь напротив мужа.
– Способна, конечно, способна... Вот только... на курорт едут, чтобы снимать молоденьких девочек, а не тридцатилетних домохозяек! София, ну давай посмотрим правде в глаза… Да, ты симпатичная… У тебя очень стройное и привлекательное тело, большая красивая грудь… Глазки у тебя карие… большие и открытые, волосы черные, всегда чистые и мягкие… очаровательные завитки в них… Ты по–своему молода и красива… Но на твоем лице написано, что у тебя есть муж, домашние дела, работа и куча кредитов. Ты не свежа, понимаешь? Кто тебя такую захочет? Чтобы тебя хотели мужчины, у тебя в глазах должно быть написано “трахни меня”, а не “дайте мне выспаться, пожалуйста”... Все, крошка! Прошел твой век, прошел… Здесь в Панаме, да: я тебя ревную, но на курорте тебя точно никто не тронет… Там знаешь, какие девчата отдыхают? Ты и рядом с ними не стояла...
От этих слов у меня загорелись уши и закипело в груди.
– Как же так, Леон? Ведь раньше я была самой лучшей? – я резко вскочила из–за стола.
– Так ты и сейчас для меня самая лучшая… Молодые девочки мне тоже не светят… Так что, мы с тобой в одной лодке…
– То есть, ты со мной, только потому, что тебе не дают молоденькие девчули? – закипающим от злости голосом прокричала я, – знаешь что… – я попыталась что–то сказать, но так и не смогла найти подходящих слов, – да пошел ты, козел!
Супруг как–то язвительно засмеялся, и не обращая на меня никакого внимания, снова уставился в кухонный телевизор. Обида едва не съедала меня изнутри.
На мгновение я остановилась и злобно обвела взглядом его старые спортивные штаны и потрепанную футболку, небрежно надетую на худощавое тело. Взъерошенные волосы и слегка помятое после ночи лицо, придавали ему вид престарелого пенсионера.
“Сам то, прямо красавец, блин!” – пронеслось в моей голове.
Я быстро накинула джинсы с футболкой, взяла расческу и направилась к зеркалу в прихожей.
– И куда ты собралась? – с усмешкой крикнул Леон.
Из кухни он прекрасно мог видеть меня, стоящую возле зеркала.
– На блядки! – обижено и резко ответила я.
Моя рука чуть дрожала, двигая вдоль головы расческой. Леон ничего не ответил, лишь негромко хмыкнул.
“Ну козел… думаешь, я совсем старая и страшная?! Ну мы еще посмотрим…” – злобно подумала я.
Через час я уже сидела у своей подруги Рамиры. Веселая, очаровательная блондинка моего возраста, вечно позитивная и очень душевная, она всю жизнь была мне как сестра...
Рамира гостеприимно усадила меня за кухонный стол и открыла бутылку моего любимого вина. В ее золотистых волосах, как всегда, очаровательно отражались яркие лучики лампочек, белоснежный белый халат изящно подчеркивал стройную сексуальную фигуру. Я косо поглядывала на нее, пытаясь сравниться, словно она– моя главная соперница, а не подруга детства.
В течение получаса она выслушивала меня и ошарашено смотрела мне в глаза.
– И что? Прямо так сказал, что тебе ничего не светит с молодыми парнями и твой век прошел?
– Ну примерно так… Сказал, что на курорте девочки молоденькие и красивые, а я тридцатилетняя бабенка, с кучей проблем, которые у меня на лице написаны.
Рамира немного потупила взгляд, затем сделала небольшой глоток вина и нерешительно посмотрела на меня.
– Соф, мы с тобой дружим почти 25 лет... Я тебя с детства знаю… У меня ведь ни родных, ни близких не осталось и дороже тебя в моей жизни никого нет… Меньше всего на свете, я бы хотела обидеть или расстроить тебя, но… – она проглотила тяжелый ком, снова потупила взгляд, затем как–то неловко посмотрела на меня, – … но ведь... Леон прав…
– Что? И это говорит моя единственная подруга? Мы с тобой всю жизнь вместе… – я ошарашено уставилась на нее.
– Соф, не сердись, пожалуйста… Я тебе только добра желаю… Некоторое время назад, совсем недавно, ты выглядела на пять лет моложе, чем есть… А теперь…
Я кинула в нее резкий вопросительный взгляд.
– А теперь? – в моей груди снова разгорелся пожар отчаяния, а по щекам потекли горькие слезы, – а теперь я старая и никому не нравлюсь? Это ты хотела сказать? – плаксиво выпалила я.
Рамира поставила фужер вина на стол и медленно подошла ко мне.
– Роднуль, успокойся… – она присела на колени, сбоку от меня и нежно погладила меня по коленке, – я же не хотела тебя обидеть…
– А чего ты хотела? – я обреченно смотрела куда–то в стол и тихонько всхлипывала.
– Ты просто забросила себя, вот и все… Тебе надо привести себя в порядок, закрутить интрижку, и тогда твой придурок захлебнется собственным дерьмом.
Я резко перестала плакать. В мою голову вдруг пришло осознание, что Рамира искренне хочет мне помочь.
– Да, ты права… что–то я совсем расклеилась… – глухо произнесла я, вытирая с лица слезы.
– Значит так, моя хорошая… Когда там у тебя там самолет?
– Сегодня в семь вечера, а что?
– Ну а время еще только четыре, до аэропорта ехать минут 15… времени у нас полно… Сейчас мы приведем в порядок твою голову, я сделаю тебе прическу, приведу в порядок твое лицо, дам тебе сексуальное белье… Приедешь домой за чемоданом, исполнишь перед супругом эротический танец, затем трахнешь его, как настоящая львица… Он по–любому охренеет от такого… – сказала Рамира, присаживаясь на свой стул.
