Так бездарно уже безударная
Захлебнулась кровищей в атаке,
Погибает огромная армия,
Артиллерия, конница, танки
И пехота в дырявых шинелях,
Пропитавшихся влагой и гарью,
В ней всех больше по людям потери,
Тех, что рвут на кусочки и жарят.
И не кормят, а часто не лечат,
Ампутируют ноги пилою,
Кто взвалил эту ношу на плечи,
Матерится, ну разве не воет.
Словно волки в обложенной стае,
В жизни, отданной смерти и боли,
Воевать уже просто устали,
Но не мёртвым же выйти из боя.
Их терзают фашистские «клещи»
«Между молотом и наковальней»,
А мечты про обычные вещи,
Про горячую пищу и спальню,
Да вообще, что их завтра настанет,
Что избегнут и смерти, и плена.
Не заботит прославленный Сталин,
Не заводит продуманный Ленин.
Не нужны обелиски, салюты,
Ни цветы, ордена и медали,
Лишь бы только не встретиться с Лютой,
Разминуться… ну это едва ли,
Чтобы враг не добрался до хаты,
До квартиры, где будут родные,
Без вины умереть виноватым,
Будто бросил своих на погибель.
Вот отсюда их мужество драться
Без еды и патронов, штыками,
Сверху бомбами бьёт авиация,
Не оставив тут камня на камне,
Чтобы спрятаться. Сыплют снаряды,
«Вжить» да «вжить» – это дразнятся пули,
Вот убили товарища рядом,
Пока тёплый, обувку разули.
Тяжело на позициях босым,
Сапоги уже требуют каши.
«Будет лучше, не никнете носом»,
«Обопьёмся, на полную чашу».
Бор Мясной – щедро сдобренный мясом.
Не спасутся под Спасской Полистью,
Здесь в «котле» переварятся массой
Насмерть павшие. Тонкие листья:
Письма «без вести» и «похоронки», —
Вероятно, найдут адресата
На какой-то родимой сторонке,
Как прощальный привет от солдата.
