– Смотри, да этот старый сарай мы в два счета опрокинем!
Небольшой старый дом был давно заброшен. В нем никто не жил вот уже шесть лет, и лишь ребята иногда собирались в нем поиграть или просто провести время за разговорами. Их никто не гонял, кроме старой бабки. Она всегда появлялась неожиданно, как привидение, и со словами наркоманы, бездельники – поджечь хотите!», выгоняла их из дома, и потом долго ходила вокруг него и что-то ворчала себе под нос.
Вот и сейчас она стояла на другой стороне дороги, но уже спокойно смотрела, как сносят старый дом – последнее, может, что осталось от её прошлой жизни.
– Витя, бери трос и протягивай через проем!
Мужчина, стоявший во дворе, подобрал валявшийся на земле трос и направился в дом.
Старый обшарпанный стол и гнилая деревянная бочка – вот всё, что осталось от внутреннего убранства, и только огромная русская печь посреди дома напоминала о тепле, которое согревало его прежних обитателей.
Он стал пробираться через кучи мусора, перепрыгивая через провалившиеся в полу доски. Приблизившись к печи, спугнул кота, который тут же выскочил в окно, насмерть перепугав рабочего. Балансируя на одной ноге, он вскоре восстановил равновесие и теперь уже осторожно продолжал приближаться к окну. Добравшись до него, он выбросил трос наружу, оставив один конец себе.
– Обязательно было тащить его через весь дом?
– Да. Иначе нельзя! – Небольшого роста старичок с обветренным лицом забрал у своего напарника другой конец троса и стал закреплять его, монтажкой делая петлю. – Последний, кто входит в дом, с вещами или без них, должен пройти через дверь. Так сказать, дань уважения, – нарочито серьезно произнес он и, схватив трос, побежал к трактору.
Все произошло быстро. Сотрясая землю, трактор натянул железный канат и без труда справился со своей задачей. Дом рухнул, словно карточный, подняв слой пыли и жалобно скрипнув напоследок, и лишь печь осталась невредимой. Она величественно возвышалась среди развалин, даже труба уцелела каким-то чудом.
Рабочие стояли неподалеку, прикрывшись руками от солнца и пыли, и с уважением смотрели на печь.
– Да-а, умели раньше делать!
– Это тебе не детей в капусте искать, – почесав нос, произнес старик.
– Что с ней делать будем?
– А хрен ее знает!
– Может, тросом попробуем?
– Думаешь, стоит?
Не опуская рук, они продолжали разглядывать печь как произведение искусства, о котором раньше знали только понаслышке.
– Эй, все, что ли?
Высунувшийся из кабины пожилой тракторист держал во рту сигарету и в ожидании смотрел на рабочих. Его белоснежная кепка скатилась на затылок, и казалось, вот-вот упадет.
– Нее, – протянул старик – давай еще эту хреновину скинем!
– Блин, весь трос мне испохабили, трактор разули, желудок испорти-ли – работнички чертовы! – Тракторист ходил вокруг трактора, то и дело заглядывая под гусеницы.
Уже наступил вечер, но печь по-прежнему стояла на своем месте и лишь следы от железного троса немного испортили ее внешний вид.
– Да не кипятись ты, Михалыч! – успокаивал его старик. – Что тебе, трактор жалко? Все равно казенный! Не надо было так дергать.
– Мне не трактор жалко, мне себя жалко. Сейчас вот провожусь с вами до ночи, приду домой и опять со своей поругаюсь!
– Что, ревнует?
– А тебе, старый пень, завидно? Тебя-то небось уже никто не ревнует!
– На себя посмотри! Больше двух раз, наверное, и не можешь, да и то – один раз зимой, другой – летом!
– Ну, старый хрыч…
– Смотрите, что это?!
Пока они спорили, их коллега ходил вокруг печи, и что-то высматривал, пока его не заинтересовала небольшая выемка в ее стенке. Расколупав ее щепкой, он вытащил кирпич и поднял над собой.
Не прошло и секунды, как старики оказались около него и разглядывали дыру.
– Мать моя!
– Сундук какой-то!
– Сундучок.
Тракторист протянул руку и вытащил небольшую шкатулку величиной чуть больше кирпича. Она была правильной прямоугольной формы, черная от копоти, закрытая на крохотный заржавленный замок. Он осторожно потер замок, пальцем стер мохнатую пыль. В его правом нижнем услугу была надпись: 2 копейки».
– Серебро, что ли? – спросил он.
– Сам ты – серебро! – заметил старик. – На цену посмотри. Сейчас увидим, что там.
Старик вытащил из кармана отвертку и хотел было вскрыть шкатулку, как тракторист остановил его.
– Погодь… – он схватил его за руку и посмотрел на молодого. – Пойдем к тебе, Илья. По дороге возьмем бутылочку, а там разберемся.
Неподалеку, за трактором, стоял мальчик. Все это время он стоял там, разинув рот, и смотрел, как сносят старый дом. Мальчик собирался уже уходить, но, заметив, как рабочие, держа что-то в руках, вдруг почему-то стали тихо говорить и озираться по сторонам, решил немного подождать и посмотреть, что будет дальше. Но ничего не произошло. Когда они ушли, прижимаясь друг к другу, он, ловко перепрыгивая через бревна, быстро оказался возле печки, вытащил что-то и, положив в карман, не оглядываясь побежал обратно.
Выбежав на дорогу, он замедлил шаг и направился в сторону, противоположную той, куда ушли взрослые.
Мать возилась на кухне, когда он, скинув сандалии, молча пошел к себе в комнату.
– О! Явился! – удивилась она, услышав, как крадется он на цыпочках. – Садись ужинать. Отец сегодня поздно придет.
– Нее, мама, не хочу!
– Коля! – настойчиво повторила мать. До сих пор она даже не взглянула в его сторону и, склонившись над сковородкой, продолжала что-то в ней разглядывать. – И так целый день голодный шляешься неизвестно где. Иди, умой руки.
– Я не голодный, – начал оправдываться Коля. – Я у бабушки был, она пирожки стряпала. Мне еще уроки надо делать.
Он собирался закрыть дверь комнаты, как мать его снова окликнула. – Кооля! А с чем пирожки хоть были?
– С мясом, мам, с мясом!
Закрыв дверь на заложку, Коля подошел к столу, на котором лежала куча тетрадей и учебников, освободил его. Вытащив из кармана какой-то предмет, положил его на середину стола.
Это была небольшая коробочка квадратной формы. Она была покрыта сажей так, что напоминала обыкновенный камень, покрытый черной пылью. Коля осторожно взял ее в руки и потер рукавом. Стенки оказались стеклянными. Но стекло было мутно-белого цвета и что там внутри, нельзя было разглядеть. Окончательно оттерев ее от сажи, он потряс коробочку над ухом, но ничего не услышал. С интересом всматриваясь в кубик, он тщетно пытался разглядеть его содержимое, но за мутными стенками невозможно было что-либо увидеть. Разгораясь от любопытства, Коля, наконец, принял для себя единственно правильное решение – разбить.
