1. Пролог
- Здесь поможет только тяжелая артиллерия, - задумчиво протянул Кеша и через минуту включил на полную катушку Стаса Михайлова. Послал же бог брата!
Я накрыла голову подушкой, но это не спасло. Голос, поющий о рассветах и туманах, морях и океанах, децибелами бил по ушам. Меня хватило на пару минут.
- Кеша-а-а!!! - подскочив, заорала я так, что, какой уж там Михайлов, Монсеррат Кабалье бы перекрестилась.
Наконец, братец выключил это издевательство и посмотрел на меня оценивающим взглядом.
- Да, Илончик, выглядишь ты паршивенько, как будто только из застенков гестапо вернулась.
- Спасибо, - буркнула я и завалилась обратно на кровать.
- Э, так дело не пойдет, сестричка.
Кеша потянул меня за лодыжку, а у меня хватило сил только на мысль: «И откуда в его тщедушном тельце столько силы?», прежде чем я полетела на пол. Распластавшись звездочкой, закрыла глаза, не сделав ни одной попытки подняться. Братец молчал и больше меня, слава богу, не трогал. Неужели оставил в покое?
Приоткрыв один глаз, посмотрела на Кешу, уставившегося в телефон, и сказала:
- Только не включай снова Михайлова.
- Не, я сейчас тебя сфотографирую и отправлю фотку маме.
- Манипулированию не место в родственных отношениях! - возмутилась я.
- Тогда поднимайся, дорогуша, и собирайся. Как любит повторять наша матушка, в любой непонятной ситуации езжай отдыхать.
Хм... А в словах младшенького есть рациональное зерно. Я протянула руку, и Кеша всей силой своих пятидесяти семи килограммов потянул меня вверх. Я ударилось носом о выступающие ключицы брата и спросила:
- В твоей общаге в холодильнике что-нибудь есть, кроме тараканов?
- Илона, Илона, - покачал Кеша головой. - В тебе из-за депрессии и творческого кризиса проснулся язвительный гном?
Я обиженно засопела. Нормальный у меня рост, это братец вымахал черт пойми в кого таким длинным, но при этом глист глистом, худющий, что накормить всегда хочется при встрече.
- А ты мне пироженки любимые купил? - спросила я.
- Купил, - потрепал меня по макушке Кеша. - Но получишь ты их, когда приведешь себя в порядок, потому что нам надо позвонить маме.
Я машинально начала приглаживать волосы и стряхивать невидимые пылинки с пижамы. Если матушка увидит меня в таком виде, то через час у меня в квартире появятся лучшие парикмахеры, визажисты, косметологи и еще хрен знает кто.
- Может, обойдемся без видеосвязи? - скривилась я.
- Ты же знаешь маму...
Исчерпывающий ответ. Вздохнув, я поплелась в ванную. Провела там не меньше получаса, приводя себя в порядок, чтобы предстать пред светлые очи маменьки. Главное - выглядеть счастливой. И пофиг, что я только из ЗАГСа, правда, не в статусе замужней дамы, что мой главред довел меня до нервного тика...
Ай, все это жизненные трудности. Вон мама все лечит путешествиями - хороший способ, видимо.
- Вот, ты уже похожа на мою сестру, - одобрительно кивнул Кеша, когда я появилась на кухне.
На столе дымились две чашки кофе и стояла коробочка с пирожными. Я уже нацелилась на одно, когда братец ударил меня по руке и сказал:
- Сначала звоним маме.
Вскоре довольное и как всегда ухоженное лицо родительницы появилось на экране Кешиного планшета. Насколько помню, Вера Павловна сейчас ударилась в какую-то философию и рассуждает о бренности бытия где-то в Индии.
- Дети мои! - обрадовалась матушка.
- Привет, мам, - дружно улыбнулись мы в камеру.
- Илона, ты неважно выглядишь.
Е-мое, и зачем я в ванной торчала и переводила косметику?
- Это освещение, мам, - улыбнулась я.
- Да? Ну ладно...
- Мамуля, - начал Кеша. - Илончик хочет куда-нибудь съездить отдохнуть. Только без банальных Турций и Египтов.
- И чтобы никаких мужиков в радиусе нескольких километров, - добавила я.
- Так-с... - задумалась мама. - Может, ко мне в Индию?
- Э-э-э...
Мамулю я люблю, но лучше буду любить ее на расстоянии. Совместный отпуск я не переживу.
- О, я знаю, - радостно воскликнула родительница. - Лети в Карелию, милая. У меня там одна знакомая держит что-то вроде дома отдыха. Тишина, природа... Приезжает туда в основном творческая интеллигенция, да и то в возрасте. Так что из мужиков там только те, у кого все ниже пояса перестало работать еще при дефолте в девяносто пятом. Если, конечно, новеньких не привезли, но в этом я сомневаюсь.
Карелия? Природа? Никаких мужиков?
О, да...
Только с восторгом я погорячилась. Кто ж знал, что все так обернется? Нет, во всем, вероятно, виновато мое любопытство, но я предпочла винить трусы раздора и свою статью, вогнавшую меня в депрессию...
2. Глава 1
Я поехала в Карелию. Выслушала от мамы наставления, проложила маршрут, едва дозвонилась хозяйке дома отдыха, некой Виктории Матвеевне. Она клятвенно заверила, что дочку Веры Павловны примет в любое время года, в любое время дня и ночи. Даже пообещала, что в ближайшем городе меня встретит водитель, пусть и мужского пола, но преклонного возраста. Почти пять звезд!
А все начиналось банально...
Мой бывший благоверный, который мнил себя гениальным художником, сидел дома, водил по холсту, купленному на мои деньги, кистями и красками, тоже купленными на мои деньги, но вот убирать за собой Валера так и не научился. И когда я пришла домой после очередного нагоняя от главред, меня в собственной постели ждал сюрприз. Ну, как сюрприз... Черные кружевные трусики лежали под подушкой, просто кружевные трусики. Но они были не мои.
Я поморщилась, увидев это чудо текстильного производства, потом нашла брошенную кисточку и ею подцепила трусы раздора. Валера, кажется, даже не заметил, что я вернулась - так и сидел в мастерской, выводя на холсте какую-то абстракцию.
- Что это? - бросила я ему на колени кружевной шедевр.
- Илоночка, ты вернулась...
- Хорошо, что заметил. А теперь я повторю: что это?
- Трусики, - улыбнулся Валера. - Хочешь меня завести?
Где были мои мозги, когда я шла в ЗАГС с этим подобием мужика? Нет, он красавчик, конечно. А я была молодая и глупая. Но все равно!
- Чьи это трусы? - спросила я.
- Эм... Ом...
Валера уже понял, что сексуального подтекста здесь нет. Он побледнел и начал заикаться:
- Ну... Илонка, это мой подарок, наверное... Ты про него и не помнишь...
И я бы, возможно, поверила. Ну, если бы хотела сохранить брак, а так осталось плюнуть и растереть. Зря я так поздно поняла, что мы с Валерой не пара. Мы были идеальны лет восемь назад, а потом я куда-то стремилась, а он - стоял на месте.
- Это не мои трусы!!!
- Ну а чьи тогда? - вроде бы невинно удивился Валера.
- Наверное, твоей очередной музы.
Что там мой бывший рисовал на теле своей музы, я даже не хочу знать. Все-таки кисть валялась в спальне... Вместе с трусами раздора.
В тот вечер холст полетел с балкона. Валера стоял под окном, ломая комедию и прижимая руки к груди, но меня это не пробрало. Все, выгорела, прозрела, отрезала. Со всем своим творческим дерьмом тогда еще муж пел мне серенады, читал стихи, только это было тщетно.
