Наталья Савельева
Моя Латвия, моя Юрмала
Как возникает, как появляется любимое место на Земле? Что это – территория, пространство, местность? Часто ещё говорят: место силы или точка на карте.
У многих это Родина – в широком смысле этого слова или конкретное место рождения. Счастливы те, кто сумел сохранить эту любовь на всю жизнь. Иногда, правда, это бывает просто привязанность, привычка, нежелание что-либо менять.
Часто мы обретаем своё насущное пространство в странствиях (как похоже звучат два слова!), часто совершенно случайно. Или стремишься куда-то, к родным и друзьям, или приезжаешь по делам, или в музей, на концерт, и вдруг понимаешь, что это место – твоё. Сразу или спустя какое-то время.
Не всегда получается объяснить это чувство.
В Юрмале мы видели милые открытки для туристов, на которых было написано по-английски: «Почему Латвия?» Разные открытки, а на них море, дюны, сосны, старинные здания и рыбацкие лодки, животные, экологические тропы… Радостное светлое чувство они вызывали.
В Юрмалу люди приезжают в основном отдыхать. Я имею ввиду туристов издалека. Но и местные жители – дальние и ближние любят здесь отдыхать, день или два, час или два. А ещё приезжают на фестивали, концерты, к родным. Или получить общее представление об этом месте, познакомиться с ним.
Моя первая Латвия… Август 84-го. Мне 22 года, я работаю учителем в школе. Первый выезд без взрослых, с подругой детства. Мама и бабушка не хотели меня отпускать, но потом согласились. Потому что Лена отдыхала в Юрмале с родителями каждое лето, и хорошо знала станции Пумпури и Меллужи. Туда мы и отправились. Впереди был целый месяц, отпуск! Мы приехали в Ригу на поезде из Москвы, с Рижского вокзала, никаких таможен тогда не было, дорога близкая. Оставили вещи на вокзале, доехали до Меллужи и стали просто ходить по домам – так тогда снимали жильё. А в Крыму или, скажем, в Сочи и сейчас так. Конечно, было и курортное бюро, мы потом увидели его. Кто-то приезжал к родным и знакомым, договаривался заранее, это понятно.
А мы просто спрашивали, и всё везде было занято. Всё и везде. Только в одном доме оказался свободный закуток, но нам не понравился хозяин дома, он нас даже чем-то насторожил. И только в старом домике прямо у леса была комнатка на втором этаже, жильцы как раз выезжали, и хозяйка-бабушка попросила нас прийти через два часа. Обрадованные, мы отправились в Ригу за вещами. И пообедали там, на вокзале.
Было так хорошо, так уютно в том доме на улице Гравью, 75. Правда, когда мы шли уставшие вечером, казалось – ну, очень далеко! Годы спустя, в 2015 году, мы тоже жили в последнем доме на улице, только не у леса, он был чуть в стороне, а недалеко от реки и улицы Плуду. В следующем году мы тоже жили там. И тоже казалось – не дойти! – такая длинная улица…
В 84-м, в юности, меня весь месяц не покидало ощущение счастья. Вся жизнь впереди! Любимый август, мой месяц. Море и сосны, дюны, маленькие станции, необычная архитектура, невероятная чистота, потрясающая еда… – первая в жизни Балтика. Иная реальность. Впервые Рига и Домский собор, органный концерт. Впервые Сигулда и Рундале. Аккуратные и красивые электрички. Европа в своей стране. Тогда ещё мы многого не знали и не понимали.
Был ПРОСТО отдых, тогда это ещё было возможно. Помните, у Юнны Мориц? «Не дрожать над каждым днём, вот уж этого навалом…» Прогулки, плавание, бадминтон, чтение вслух и не вслух. Мы записались в библиотеку – неужели такое было возможно? Хорошо помню, что читали книгу Аллы Демидовой. Ходили пешком обедать в Вайвари – там тогда был кемпинг со столовой. Ходили, конечно, и в другую сторону, и бродили по улочкам, и всё меня радовало и поражало. Невероятно красивый и уютный новый мир! И вся-вся жизнь впереди!
В тот месяц почему-то было много мотоциклистов. Они проносились мимо на бешеной скорости и вызывали неясную тревогу. Не знаю, отчего, спустя годы эти мотоциклисты вспоминались мне в связи с гибелью Виктора Цоя, хотя это никак не было связано. Было и горестное воспоминание – я ходила к старой приятельнице моей любимой родственницы, по её просьбе, сказать ей, что она тяжело больна, попрощаться… Да, шёл последний месяц жизни моей бабы Сони, и её уход тоже в моей памяти навсегда связан с Юрмалой.
И – «Долгая дорога в дюнах», легендарный фильм, сразу ставший любимым. Впервые его показали в 1981 году, и всё было овеяно им. Хотя мы не съездили тогда в Тукумс и Рагациемс, мы ещё и не знали об этих местах.
Второй раз я приехала одна, в августе 88-го. Мне дали бесплатную путёвку в дом отдыха. Бесплатную, на три недели!!! С трёхразовым питанием! Я уже работала в редакции «Учительской газеты», и там постоянно предлагали путёвки, бесплатные, профсоюзные, да ещё их часто оплачивали как больничные листы. Никто не интересовался этими путёвками, меня ещё и уговаривали. Дом отдыха был в Дубултах, недалеко от железной дороги, мы её переходили три раза в день – ходили в столовую..
Лена, моя подруга, просила меня отдыхать свободно, не впадать в ностальгию, но я почти сразу поехала в Меллужи к нашему месту, и вспоминала, вспоминала… Записалась ли в библиотеку? Наверно. Вряд ли я везла с собой книги. Бродила по берегу, купалась, ездила на экскурсию – куда? Потому и не помню, что я постоянно думала о том, первом, лете, и ещё в комнате нас было пятеро, все ровесницы, но совместная жизнь получилась шумной и трудной. Одна девушка, кажется, её звали Лена, всё время была в поисках приключений, мы её почти не видели. Вторая, Тамара, приехала из глуши и быстро примкнула к двум подругам, Лене и Марине, кажется. Ещё бы! Я была тихоня с книжками и тетрадками, а те – яркие, модные, активные! Помню, они немного подшучивали надо мной, я им была не интересна, и я часто оставалась одна в комнате и писала стихи, тогда это было моей потребностью. Через десять лет Лена с дочкой пришли в цветаевский музей, мы узнали друг друга, она работала гримёром в Большом театре…
Помню дожди, помню море, звёзды и астры, и вечер встречи с Иваром Калныньшем, и мечты о будущем, и всё-всё впереди… Повторяю эту фразу в третий раз – то ощущение возникает у меня в каждый приезд в Юрмалу. Я приезжаю туда, и снова мне 22 года, 26 лет, жизнь только начинается, и мама жива, и всегда там она будет для меня жива, и всегда будет у меня предчувствие счастья и само счастье…
После той, второй, поездки, прошла вечность. Страна распалась. Я перешла в «Учительскую газету». Денег в те голодные годы на заграничные поездки не было. Проблемы в семье и на работе, командировки, переезды с квартиру на квартиру, съёмное жильё… – чего только не вместили эти годы! Случилась только поездка в Прагу на цветаевскую конференцию в июне 2000 года. Я тогда уже работала в музее, и с поездкой нам помог Фонд Сороса.
