Настала долгая и беспощадная зима на севере Арувийского Королевства с нескончаемыми снежными бурями, звенящим ветром и суровым морозом. Хмурые серые облака заволокли небо, надолго схоронив промёрзлую землю от прямых солнечных лучей.
Громовой замок укрыло пуховым белым одеялом. Расчищенные с вечера дорожки занесло свежим ночным снегом. У одной из башен отсутствовала часть стены вместе с оконным проёмом. Разрушение зияло на третьем этаже устрашающей чернотой и смотрело во двор замка. Внутри тускло и одиноко горел магический огонёк.
Холодное ледяное свечение озаряло круглое помещение. Пахло сыростью. Расставленная вдоль стен старая мебель прогнила и развалилась. Кровать треснула пополам, а запачканная жёлтыми пятнами перина впитала влагу и покрылась плесенью. Местами ткань прорвалась, и свалявшиеся гусиные перья вывалились на скользкий каменный пол. Стены и потолок поросли мхом, а возле лестницы, ведущей на нижний этаж, появились мелкие грибы.
Высокая фигура в чёрном пальто металась в поисках нужной вещицы. Откинув за спину длинные молочные пряди, мужчина склонился над тяжеленным сундуком. Костлявые пальцы с выступающими голубыми венами плавно коснулись крышки. Последовало холодное свечение, – и толстенное дерево разломилось. Щепки полетели в стороны. Белокурый опустил руку внутрь и вытащил одежду, которая за столько лет превратилась в бесформенное тряпьё. Ничего.
Мужчина выпрямился. Он поднёс к носу указательный палец левой руки и задумался. Кристально чистые голубые глаза смотрели в одну точку. Без всяких сомнений, искомое находилось здесь. Значит, есть ниша где-то в полу или в стене. Незнакомец замер. Он найдёт свиток во что бы то ни стало. У него предостаточно времени, чтобы разобрать Громовой замок на камни, если понадобится.
Со стороны оконного проёма послышался жалобный писк, заставив беловолосого обернуться на звук. Рыжее создание протяжно мяукнуло и двинулось в его сторону, аккуратно переставляя лапки по ледяной корке наметённого из пролома снега.
– Рэда, зачем ты туда забралась? И что это за свет? – послышался с улицы девчачий голосок.
Мужчина скривился и презрительно глянул на кошку, которая привела за собой незваную гостью. Взмахнув рукой, он заставил магический огонёк исчезнуть.
– Показалось… – растерялась девочка. Очередное «мяу» разнеслось по помещению. – Что ты мяучишь? Ты не можешь спуститься?
Беловолосый поморщился: какая глупость задавать вопрос тому, кто не может ответить.
– Сейчас заберусь и возьму тебя, – весело проговорил ребёнок, предвкушая озорную выходку.
Незнакомец дёрнулся. Подошедшая к нему чуть ближе кошка приняла угрожающую позу, распушилась и зашипела, выгнув спину дугой. Ему негде спрятаться, а улететь и остаться незамеченным уже не получится. Что ж, придётся прибегнуть к чарам. Только успеет ли он? Чтобы сотворить иллюзию, требуется время, а невидимость доступна только в облике дракона.
Но было уже слишком поздно: в проломе показалась детская голова. Миленькое девчачье лицо с большими фиолетовыми глазами. Молочные волосы, такие же, как у него, тонкими прядями выглядывали из-под вязаной шапки. Их взгляды встретились.
– Кто… – только и успела выговорить девочка.
Незнакомец резко сделал шаг в её сторону. От испуга слабые тонкие пальцы разжались, и ребёнок полетел вниз. Образовавшийся за ночь сугроб смягчил падение хрупкого маленького тельца, защитив малышку от жёсткого удара и переломов.
Вздохнув, беловолосый схватил кошку за шкирку и без труда спустился вниз. Швырнув животное в снег рядом с хозяйкой, он наклонился к ребёнку. Шапка слетела с головы девочки, и пряди разметались белоснежной короной. Она была без сознания: веки плотно сомкнуты, рот приоткрыт, дыхание глубокое и ровное.
Мужчина коснулся тонким пальцем лба малышки, вызвав очередную порцию негодования со стороны кошки, которая вновь зашипела на странного путника. Однако он даже не удостоил создание взглядом. Девчонка забудет эту встречу, останется лишь воспоминание о падении. Закончив, незнакомец выпрямился и сделал несколько шагов к середине двора.
«Пора убираться отсюда. Сейчас прибежит кто-нибудь из этих жалких людишек. Охать и вздыхать. Следить лучше за ребёнком надо, – его взгляд пробежался по стенам Громового замка. – Я ещё вернусь, и мне повезёт. Обязательно повезёт».
Напоследок беловолосый с любопытством посмотрел на лежащую девочку и ухмыльнулся.
– Я мог бы закончить твои мучения здесь и сейчас, но тебе ещё предстоит сыграть свою роль в нашем плане.
Затишье. Мягкий солнечный свет пробивался сквозь пышные кроны деревьев. Длинные ветви плакучих ив безвольно свисали, касаясь водной глади Велесты. Возникающие блики на водной глади зачаровывали, и Алите хотелось часами напролёт наблюдать за движением узкой речушки, вдыхать особый запах текучей вязкой жизни, ощущать единение с водной стихией.
Причал стал излюбленным местом принцессы. Она проводила много времени на деревянных помостах, занимаясь рисованием, чтением, принимая пищу или же упражняясь в магии. Воды Велесты слушались: позволяли разгонять волну, охлаждались или закипали. Драконица не спешила в своих изысканиях и действовала всегда аккуратно. Алита боялась собственного потенциала и постигала неизведанное мелкими осторожными шажками. Герберт неустанно следил за её тренировками, давал советы, но, в основном, старался не вмешиваться.
Иногда вместе с гвардейцем Алита практиковала превращение в дракона. Мужчина спокойно и как можно подробнее объяснял все нюансы, однако ничего не получалось. Всякий раз страх брал своё.
Первая причина была вполне очевидна. После случая во дворце с Рихардом, которому драконица, защищаясь, обожгла грудь и отрезала пальцы, она опасалась, что в какой-то момент магия выйдет из-под контроля. Второй причиной, почему попытки превратиться оставались безуспешными, Алита считала страх высоты. Несмотря на многочисленные разы, что ей приходилось летать верхом на драконе, боязнь не притуплялась. Когда речь заходила о собственном полёте, дикий ужас сжимал грудь, заставляя сердце биться слишком учащённо.
Герберт напутствовал, говоря, что страх нужно перебороть, но пока принцессе не удавалось этого сделать.
Однако сегодня Алита занималась другим. Придя на пристань рано утром, когда Герберт, Мерида и прислуга ещё спали, принцесса устроилась на шерстяном клетчатом пледе, чтобы сочинить письмо. На одной из деревянных опор сидела Оника и чистила пёрышки. Серпокрылка терпеливо ждала, когда хозяйка закончит.
Строчки рождались в голове одна за другой, и драконица не желала прерывать словесный поток. Источником вдохновения служил усиливающийся трепет при мысли о Кристофере. Внутри будто кто-то пускался в дикий пляс и явно не собирался останавливаться. Прождав его столько месяцев, Алита не могла теперь вынести и одного дня разлуки: девушке не терпелось увидеться с любимым вновь.
