Глава 1
Чужая жизнь сладка…
Тепло, тепло, теплота без пощады, сонная, тихая, скучная теплота, теплый чай, теплый суп, теплое одеяло, надоевшая до последней мелочи комната, ромашковый настой, шерстяной шарф. Жмурится спросонок потолок в белых узорчатых плитках, зевают поп-звезды на постерах, мельтешат в глазах голубые цветы на обоях, лениво развалились книги на полках. Все давно знакомо, как лица домашних, неинтересно, как выключенный телевизор… Уже две недели Маша лежит в постели, и ей до смерти надоело болеть.
– Диазолин, анаферон, амоксилин, мукалтин, интерферон, фарингосепт, нурофен, – это не ведьма в соседней комнате читает заклинания плаксивым, раздраженным голосом, это мама перечисляет папе, что пришлось выпить Маше за последнее время.
– Милая, не спорь со мной, я педиатр, мне лучше знать, что назначать, через мои руки прошло много детей… – папин голос гудит за стеной растерянно и немного обиженно.
– Не надо! – останавливает его мама. – Не надо рассказывать мне о твоих пациентах! Это мой ребенок, и я больше не позволю пичкать девочку химией.
– Не надо бояться химии, словно какой-то дикарь с дубиной, – возражает папа. – И в тебе, и во мне, и в Маше постоянно происходят химические процессы. Курс антибиотиков окончен, отек с горла начинает спадать, опасность позади. Намного больший вред для Маши представляют всевозможные разрекламированные панацеи и народные средства, которые помогли мужу соседки и пуделю тетушки, но неизвестно, как скажутся на нашей девочке.
– Я по крайней мере не превращаю ее в фармацевтическую бомбу, – с достоинством отвечает мама, входя в Машину комнату с миской в руках. Опять что-то теплое, с тоской замечает девочка и со вздохом отворачивается к окну, такому прекрасному – покрытому ледяными стрелками, за которым скованные морозом сверкающие улицы, где идет совсем другая жизнь… Приближается Новый год. Кто-то украшает елку – девочка попыталась вспомнить запах хвои и не смогла, в комнате пахло ромашкой и эвкалиптом. Кто-то заворачивает подарки в хрустящую бумагу. Кто-то собирается на вечеринку. Какая-нибудь девочка, к примеру, Светка Новоруссова выбирает одежду поярче, рисует на ногтях цветы гелиевой пастой, напевая при этом. И только Маша лежит под одеялом, слушает бесконечные споры родителей о том, как и чем ее лучше лечить…
– Ну вот опять, что у тебя в миске? – допытывается папа. – Только не говори, что кашка.
– Это пюре. Банановое, с сахаром, разогретое на водяной бане, – объясняет мама, нервно помешивая в миске. – Между прочим, превосходное народное средство от кашля, простуды и…
– Прости, какая народность лечится бананами? – удивляется папа.
– Африканская, – неуверенно отвечает мама.
– Прекрасно! В жаркой-жаркой Африке все просто мучаются от бесконечных простуд и лечатся только бананами!
– Мама, я сама могу поесть, – Маша приподнимается и отнимает у мамы ложку, когда та пытается ее кормить, как маленькую. Мама нехотя отдает миску. Девочка, задерживая дыхание, с омерзением глотает слизистую сладкую гадость. Бедные африканцы, вынуждены лечиться банановым пюре…
– Постой, не глотай, пережевывай хоть немного, так же никакой пользы! – пугается папа.
– Ага, значит, польза от бананового пюре все-таки есть! – ловит его на слове мама.
– Намного лучше было бы приклеить на грудь перцовый пластырь. Ты лечишь ее не тем, неудивительно, что болезнь…
– Это ты лечишь ее не тем, она коркой скоро покроется от всех твоих таблеток! – возмутилась мама. – Нет, бабушкины средства самые надежные!
– Молчать! – в шутку прикрикнула на них Маша, догадавшись, что сейчас спор снова пойдет по кругу. Но, так как горло у нее было еще опухшим, веселого окрика не получилось. Родители вздрогнули от сиплого баса дочки. – Лечите не тем, не так, и не ту, видимо? Я уже не я, может быть? Не Маша Некрасова?
– Ты, там, помалкивай, – сдвинул брови папа. – Мала еще рявкать!
– Надоело слушать, как вы ругаетесь!
– Мы не ругаемся, мы спорим, – неожиданно на сторону папы встала мама. – Спорим, потому что ищем, что для тебя будет лучше.
– А мое мнение почему не спрашиваете? Я думаю, ничего плохого в лекарствах нет, лучше бы, конечно, вообще ничего не принимать…
В ответ мама фыркнула, а папа покачал головой и сказал:
– Как тебя лечить, уж позволь нам с мамой решать, ты еще школу не закончила, ничего в жизни не сделала…
– Но я!.. – Маша закашлялась.
– От тебя пока никто ничего не требует, – мягко вмешалась мама. – Учись, подрастай, у тебя все впереди, только не спорь со взрослыми…
– И не встревай со своим мнением, потому что оно у тебя не слишком компетентное…
– Выходит, я дура, потому что ребенок?! – опешила Маша.
– Я больше не могу, – мама забрала у дочки миску и поднесла ее ко лбу, этим жестом словно жалуясь на мигрень. – Лежит с высокой температурой, я с ума схожу, все прислушиваюсь по ночам, как она тяжело дышит, чуть только отек с горла стал спадать, она начинает права качать!
Мама пересекла быстрыми шагами комнату и вышла за дверь.
– Я просто хотела, чтобы вы не ссорились, то есть не спорили… – растерялась девочка. – Вы все время требуете, чтобы я слушалась, а сами…
– Мы родители, взрослые люди, а ты еще ребенок, – авторитетно заявил папа. – Лежит тут, принцесса, капризничает, повелевает, а мы хороводы вокруг водим, бананы ей в пюре трем, чего еще изволите, ваше высочество?
– Была бы я принцесса, лежала бы во дворце, в роскошной кровати, вся в золоте и брильянтах, а хороводы бы водили слуги, – попыталась пошутить Маша, но папа не был настроен на веселье.
– У меня был трудный день, на моем участке несколько десятков больных мальчиков и девочек, а дома ты всех изводишь своим упрямством! Лишь бы поспорить! Тебя бы на мое место, пожила бы моей жизнью…
Папа тоже вышел за дверь, не пожелав спокойной ночи, через несколько мгновений Маша услышала, как он говорит маме:
– На ночь дашь этой принцессе одну таблетку диазолина, одну парацетамола и одну фарингосепта. Сегодня, возможно, удастся выспаться, раз наша вредина начала бушевать, скоро пойдет на поправку. И никакого сахара, он понижает иммунитет…
Маша села на кровати, обхватив колени руками, на глаза наворачивались слезы обиды, и она принялась смотреть на окно, искристо-голубое от света фонаря, чтобы не расплакаться. Принцесса, вредина, мала еще свое мнение иметь… Просто режут по больному. Это дома она непослушная дочка, а в других мирах… Рукой Маша сжала кристалл – кулон из горного хрусталя на шнурке, после своего последнего путешествия она не снимала его, потому что поняла – судьба не бросит ее на ту миссию, которую она не смогла бы выполнить. Теперь ей даже было интересно, когда и куда она отправится, с этой целью девочка постоянно держала в карманах своей кожаной куртки с вшитой в нее броней из драконьей стали бутылку воды, запас шоколада с орехами, фотографию родителей, ножницы, спички и шапочку колокольцев с синим фонариком, который всегда указывал верный путь. В какой бы мир она ни попала, куртку можно было вызвать одним щелчком пальцев. Но сейчас даже мысль о том, что она – Сквозняк, путешествующий сквозь миры Великой спирали, не принесла Маше Некрасовой утешения. Да, это, конечно, здорово – знать, что ты способна влиять на события, преображать, изменять, спасать другие миры, что в любой момент могут начаться увлекательные приключения, полные опасностей и чудес. Что после них особенно приятно возвращаться домой, решать собственные проблемы, и уже учеба в школе кажется не такой трудной, и с друзьями проще общаться после того, как улаживаешь конфликты в других мирах, и на замечания родителей реагируешь уже не так болезненно, ведь они многого о тебе не знают… Но даже такая интересная жизнь может надоесть.
