В далёкие, былые времена,
Когда возникла смена времён года,
Когда между зимой и летом кончилась война,
И изменилась севера природа,
Тогда лето к зиме с почётом провожать
Их дочка – осень золотая – стала:
Листвы цветным ковром дорогу устилать,
Вещая конец лету, а зиме – начало.
Хёст – осень золотая – дева во красе:
Стройна, гибка, как приречная ива;
Огонь червонный полыхал в длинной косе;
И поволока синих глаз была красива.
Из листьев платье обвивало стройный стан,
Переливаясь всех оттенков рыжиною, —
И жёлтый цвет там был, и красный, как тюльпан, —
Огромный шлейф оно тянуло за собою.
Она с рождения волшебницей была
И в свой сезон природу изменяла,
Когда неспешно по лесам она плыла
И тихим шёпотом округу усыпляла,
С заботой укрывая спящий лес
Ручной работы пёстрым одеялом,
Владела сонмом тайн и множеством чудес
И издревле людской род поражала.
О ней в народе шла хорошая молва:
О доброте её, и ласке, и заботе;
О том, что дивной рукодельницей была;
О помощи крестьянам в их работе.
И о красе её из уст в уста
Летела молвь по северным селеньям —
Краса её прелестна и чиста,
И радовала глаз своим лишь появленьем.
И люди говорили, что на западе, в горах,
Есть круглая, широкая долина;
У её входа, заплетаяся в ветвях,
Стоят два дуба – два огромных исполина;
И что долина та есть замок, где живёт
Та дева, красоты чьей не представить,
И обитает в нём она аж целый год,
Пока пора ей не придёт землёю править.
Дошла сия народная молва
До королевича, что был в расцвете лет.
Он жизнью насладился уж сполна
И был готов невесте дать обет,
Но по душе себе девицы не сыскал,
Хотя объездил земли все вокруг.
Решил он деву-осень отыскать,
Забыв про всех своих былых подруг!
И в путь далёкий к западным вратам,
Что затерялись высоко в горах,
Поскачет он, наперекор ветрам,
Ведь он силён! Ему неведом страх!
Под стать характеру и имя его – Стейн —
И обладает он несокрушимой волей:
Пусть путь его продлится много дней —
Он выбрал сам себе такую долю!
И гордо голову держал могучий торс;
И руки его в битвах не дрожали;
И, ледяной водою закалённый, он не мёрз;
И были его мышцы крепче стали!
Лучистый взгляд его зелёных глаз
Был добр к сирым, нетерпим – к злодеям, —
Глаза блестели и искрились, как алмаз.
И золото волос он по плечам рассеял.
Страною править за отца он должен был,
Только сперва велел отец ему жениться,
А то среди народа он повесой слыл,
И надобно теперь ему остепениться.
Ведь государством править должен муж,
Что справедливый, рассудительный и мудрый.
Незрелому юнцу, что силой только дюж,
Народу угодить уж очень будет трудно!
Отец одобрил путешествие сие —
И силу сына он проверит, и смекалку, —
Но если прахом этот раз, то по спине
Сынка пройдётся живо он дубовой палкой!
Стейн, усмехаяся словам отца,
Его заверил: холостым он не вернётся!
Тот улыбнулся, гнев убрав с лица,
Он знал, что его сын всего в жизни добьётся!
Собравшись в путь и оседлав коня,
Стейн, как стрела, помчал на запад.
Скакал три ночи и скакал три дня,
Мотив весёлый напевая ветру в лад.
И лес дремучий окружил его стеной,
А в том лесу – развилок трёх дорог.
Там, у развилка, в хижине лесной,
Что окнами глядела на восток,
Жила старуха-знахарка, та, что народ честной
Лечила от болезней и недугов,
Та, что в округе знала травы все:
Вот эти раны исцеляют, эти – при потугах,
А эти девицам, что тщатся о красе…
Всех знаний той старухи не измерить!
Ведь прожила она на свете сто уж лет,
На все вопросы находя ответ: что делать.
И всем нуждавшимся давала мудрый свой совет.
Спрыгнув с коня, Стейн в хижину вошёл,
Почтив хозяюшку земным поклоном.
Она ж ему накрыла быстро стол
И в очаге зажгла огонь, гремя заслоном…
Потом они уселись у огня
И Стейн поведал о своём желанье.
Она ж, погладив чёрного кота,
Седые хмуря брови, строго, в назиданье
Сказала: «Ты в пути всем помогай!
Ведь для того, найти чтоб деву-осень
К подгорным гномам ты сперва ступай
И им скажи, зачем пришёл, когда испросят:
Мол, нужно мне такое серебро,
Чтоб воды голубого озера застыли.
Они богаты на сие добро
И любят разрешать задачи непростые!
Попросишь вежливо – и серебра дадут,
Да столько, что сковать им можно море,
Но ты возьми лишь небольшой сосуд
И в новый путь ты собирайся вскоре.
Чтоб вырезать нужный кусок застывших вод —
И сделать это нужно, не промедлив,
А то через мгновенье растворится, утечёт
Волшебное сребро в воде бесследно, —
Нужен кинжал заветный, что хранит
Всесильный маг в огромном, чёрном замке,
Что на скале, как монумент, стоит
Вдали у моря… За болотною русалкой
Тебя с колдовской сетью маг пошлёт,
Но ты не верь ему – уж очень он коварен!
Русалке помоги! Как колдуна снять гнёт,
Она одна лишь в мире только знает.
Кинжал тогда достанется тебе,
И мага злобного ты сможешь уничтожить
Но ты будь верен и тогда себе —
Ведь путь далёкий должен ты продолжить.
Езжай на север, в горы, поднимаясь к небесам,
Среди пяти вершин, где не растёт ни древа,
Ты озеро найдешь и, – верь своим глазам, —
Вода в нём голубей лазури неба!
Ты вылей в неё гномье серебро,
Скорее зеркало большое вырезай,
Чтоб было больше роста твоего оно!
Долину девы-осени искать ты с ним ступай.
Езжай на запад, снова в горы поднимись
И разыщи долину, где два дуба,
В своих вершинах сучьями сплелись,
Пред ними зеркало поставь и крикни, но не грубо:
«Откройте мне, из золота врата,
Ту деву, что скрываете собою!»
И пред тобой возникнет дева та,
Румяна и бела, и с рыжей головою.
Ну, всё, что знала, я поведала тебе!
Прощай, герой! И в цели будь упорен —
Ты сам себе хозяин во своей судьбе
И, как я знаю, ты – бесстрашный воин!»
Простившись со старухой, Стейн тогда
Покинул хижину и на коня вскочил
И по дороге, где человека ещё не было следа,
На запад, в горы, вскачь коня он припустил
Скакал он ночь и проскакал он день
И, наконец, добрался до подножья гор.
Солнце зашло, и тьмы сгустилась тень,
Когда из-за деревьев он услышал разговор.
Но голос был один и сам с собою говорил,
И громок был, как грозовой раскат,
И слышно было, как он костерил
Себя, нещадно просклонявши на весь лад.
Стейн спешился и меж деревьями шмыгнул
И в лунном свете на тропе лесной
Он увидал того, кто на все корки себя гнул —
А это был огромный горный тролль!
Рукою шарил он вокруг себя
И что-то ценное он для себя искал:
Вещь ту, что лет уж сто берёг, любя,
И неожиданно так вдруг он потерял.
Стейн вышел на тропу, под свет луны,
И громко тролля поприветствовал в тот миг.
Тролль вздрогнул и, держа рукой штаны,
Поворотился, и издал испуга рык,
Но, на тропинке человека разглядев,
Спросил его сердито: «Кто таков?»
Он брови хмурил, в изумленье, обалдев.
Окинув взглядом от макушки до носков,
Назвался Стейн и свою помощь предложил:
«Что потерял ты здесь? Мне расскажи скорей!»
