Аннотация
Я всегда любила его. Подонка, предавшего меня 8 лет назад. Тогда он втоптал мое имя в грязь на глазах у всего города, а затем много лет скрывался от возмездия.
И вот теперь, когда все, кроме меня о нем забыли, он вернулся.
– Брось расклад, ба, – прошу я, подаваясь вперед и опираясь локтями в стол.
– Что, Крысеныш покоя не дает?
Я даже не удивляюсь. Не знаю, откуда, но старая ведьма всегда в курсе событий.
– Он вернулся…
– И ты хвостом закрутила, – добавляет, туша окурок в пепельнице.
Ловко перетасовав карты, предлагает вытянуть одну из них. Делаю, как велит, и протягиваю ей пикового валета.
Она недовольно качает головой и начинает раскладывать карты полукругом, а я внимательно слежу за выражением ее морщинистого лица.
Разложив веер, сильно хмурится и принимается постукивать узловатым пальцем с огромным перстнем по красному дереву стола.
– Ну?..
– Че, ну! Дура ты!
– Почему?
– Дура баба! – начинает хрипло смеяться, а у меня от ее смеха мороз по коже, – дура и все! Не тем местом думаешь!..
Пока я пытаюсь разгадать значение ее слов, каркающий смех переходит в кашель. Хронический, застарелый кашель курильщика с огромным стажем.
Быстро встав, наливаю в стакан воды из графина и подношу к трясущимся губам.
– Пей.
Бабка делает несколько жадных глотков, а затем, отдышавшись, добавляет:
– Ноги в кровь сотрешь, пока за своей любовью бегать будешь. А когда поймешь, что не в ту сторону бежала, будет уже поздно, – обреченно машет на меня рукой, – говорю же, дура.
Глава 1.
Прислонившись лбом к прохладному стеклу, прикрываю глаза. Начинает болеть голова.
Бизнес – встречи всегда утомляют, а они в последнее время случаются все чаще и чаще. Сегодня с договорным отделом утверждали список вип – арендаторов нового торгового центра «Кристалл-молл». Завтра – торжественное открытие бьюти – студии.
– К Гиви заедем?
Приоткрыв глаза, фокусирую взгляд на короткостриженном затылке нашего начальника охраны Алекса.
– Да, давай.
Люблю этот ресторан. И Гиви мужик приятный. Жаль, он не знает, что скоро нашей дружбе конец. Через пару месяцев у меня самой откроется целая сеть ресторанов грузинской кухни.
Вадик, мой водитель, аккуратно паркуется на стоянке для постоянных клиентов. Алекс выходит и, окинув профессиональным взглядом местность, открывает мою дверь.
– Ирма Сергеевна, – сложив руки в молитвенном жесте, нараспев произносит хостес, – просим – просим…
– Добрый день, – отвечает за меня Алекс.
Прямым ходом идем в закрепленную за моей семьей кабинку, в которой, как по волшебству, нас уже ожидает официантка с планшетом.
– Бодриони, ростбиф и зеленый чай, – сходу диктую свой заказ.
– Хорошо, а вам? – девчонка смотрит на моего начальника охраны, и я буквально вижу, как вспыхивает ее взгляд.
Не удивлена. Закономерная реакция на достойного самца. Он у меня бывший СОБРовец, два метра роста, военная выправка и подавляющий взгляд.
Настоящий мужик.
– Стейк медио и овощи на гриле.
– Вино? – чирикает девка.
– Вода без газа.
Ослепительно улыбнувшись, она выплывает из кабинки.
Новенькая. Вряд знает, у кого взяла заказ.
Ужиная, тихо переговариваемся о делах. Завтра трудный день. Будет телевидение и приглашенные звезды. Вечером – большой банкет.
У меня только от одной мысли об этом заранее трещит голова. Ненавижу эти сборища.
Отправив в рот кусочек баклажана из салата, внимательно слушаю Алекса. Сверяясь с записями в телефоне, он перечисляет мне основные пункты нашего завтрашнего маршрута.
Я киваю, изредка внося поправки, и отвлекаюсь на звук быстро приближающихся к нашей кабинке мужских шагов.
Мы с Алексом быстро переглядываемся. Оба понимаем, что-то здесь не так, потому что весь персонал ресторана обучен передвигаться бесшумно.
Молниеносно соскочив, охранник выхватывает оружие из кобуры и наставляет на появившуюся в дверном проеме мужскую фигуру.
– Стоять!
Высокий парень медленно поднимает руки и скидывает с головы черный капюшон.
То, что я чувствую, сравнимо с ударом в грудь тупым копьем, хотя внешне я само спокойствие.
Марк Кляйс. Любимый мой. Предатель.
Прежде, чем исчезнуть восемь лет назад, выполоскал мое имя в помоях, а заодно, разбил девичье сердце.
Все так же, держа руки поднятыми, склоняет голову набок и, заломив бровь, медленно растягивает губы в порочной улыбке.
– Здравствуй, Ириша, душа моя.
Складываю руки на столе и, сощурив глаза, осматриваю его с ног до головы.
Он изменился. Сильно.
Стал выше, похудел, но раздался в плечевом поясе. А вот глаза… глаза остались прежними. Азарт и бесшабашность и запредельная наглость. То, за что я его когда-то полюбила.
– Убери оружие, Алекс, – продолжая разглядывать Кляйса, проговариваю негромко.
– Остынь, чувак, – поддакивает Марк и расхлябанной походкой подходит к столу.
Плюнув в ладони, вытирает их о черные джинсы и вальяжно разваливается на стуле Алекса.
У меня внутри все полыхает. Утихшая было головная боль, усиливается с каждой секундой.
Ненависть к этому подонку выжигает легкие кислотой.
– Ты стала еще красивее, Иринка.
– Прости, не могу сказать о тебе того же. Выглядишь паршиво, Марик.
На подвижном лице Кляйса мелькает удивление. Откинув голову назад, он начинает звонко смеяться.
Этот смех я тоже любила когда-то. А потом он мне долго снился в кошмарах.
– Что ты хотел? – оборвав его веселье, спрашиваю я.
Продолжая улыбаться, Кляйс, чешет языком верхние клыки.
– Устрой мне встречу со Старым.
Настает моя очередь удивляться.
Устроить ему встречу с моим дядей? Тем, кто предлагал за его голову баснословные деньги?
– Хм…думаю, дядя будет счастлив с тобой повидаться. Место на городском кладбище все еще ждет тебя.
Марк снова заливисто хохочет. Словно хорошую шутку услышал. Но я бы на его месте не была так самонадеянна. Мой дядя Олег Стародубцев до сих пор восстанавливает репутацию нашей семьи после того, что сделал Марк.
Мерзавец. Если бы силой мысли можно было убивать, он уже давно бы кормил червей, но увы…
– Как же я скучал по тебе, красотуля, – все еще смеясь, проговаривает Марк.
Сцепив руки в замок на затылке, ласкает взглядом мою шею и область декольте.
– Сладкая… – облизывает губы.
– Заткнись! – шиплю в ответ, чувствуя, как клокочущая в груди ярость начинает срывать все запоры.
– Я все помню, Ириш… – небрежно отодвинув тарелку с салатом Алекса, ложится грудью на стол, – помоги по старой дружбе, а…
– Валил бы ты из города, Кляйсеныш. А я по старой дружбе никому не скажу, что видела тебя.
Его губы по инерции продолжают улыбаться, а в темно-карем взгляде сквозит раздражение. Неужели думал, что дурочка Ирма встретит его с распростертыми объятиями?
– А если я тебя отблагодарю, как следует? – понижает голос до интимного шепота, – так, что ты потом три дня ходить не сможешь…
