Он вышел из глубин чёрного космоса и, ступая, словно по невидимой лестнице, быстро приближался цели.
Девять спутников пылающего гиганта медленно скользили по своим орбитам. Пути их широко раскинулись от центра галактики, но лицо, скрытое за непроницаемой, сотканной будто из тьмы маской, было обращено именно к ней…
Третья от древнего светила планета медленно вращалась и мирно дремала, утопая в дымчатой синеве.
Спали и люди глубоким сном – все, даже те, над головами которых был светлый день.
Явившийся из космических глубин пришелец остановился на краю орбиты, всматриваясь в движение окруженного синевой земного шара, а непроницаемая маска медленно таяла, открывая невероятно красивое лицо, какое только может быть у человека.
Он – не фантастическое существо, не чёрный бог и не демон, ОН – ЧЕЛОВЕК…
Внизу под его ногами бегут облака, текут в извивающихся руслах реки. Под ним города и страны, горящие яркими фонарями железнодорожные пути; бесконечные ленты асфальта, и высокие дома-небоскребы.
Люди жили привычной жизнью, беззаботно шли по тротуарам, ехали в автомобилях, смотрели фильмы в кинотеатрах и ждали нового тысячелетнего дня…
Быстрое движение руки и меч, взлетевший из ножен, вонзился сверкающим острием в усеянный звёздами космос. И содрогнулась галактика, и ослепляющая вспышка, озарила вселенную, а от рукояти вниз сквозь облака ударили яркие молнии, пробуждая чёрные щупальца, дремавшие вековым сном.
Стремительными змеями пронеслись они над планетой, наливаясь новой силой и сжимаясь плотными кольцами вокруг ставшего вдруг совсем хрупким земного шара.
Явившийся из вселенской тьмы человек, удовлетворено улыбаясь, наблюдал, как быстрые чёрные щупальца устремлялись к поверхности Земли, разрастались и неслись, возбуждая вихри, пронзая кору, вздымая воды и проникая в самые сердца ничего не подозревающих людей.
Если бы кто-нибудь из них смог увидеть, что происходит высоко над облаками, тот непременно лишился бы рассудка от невероятности происходящего и от созерцания неизмеримого могущества и демонической красоты человека, идущего по высокому небу, как по земле…
Ранняя весна. Юные листья подрагивали на тонких ветках. Яркое утреннее солнце заливало теплом и светом улицы города.
Две девушки выпорхнули из дверей института иностранных языков. Первые ученицы на факультете – как обычно сдали экзамен раньше всех, и сейчас бежали, держась за руки, не замечая никого вокруг. Громко разговаривали и весело смеялись, радуясь весне и солнцу.
Долгожданное лето – впереди. Как и вся жизнь. На блестящем после быстрого дождя асфальте оставались их матовые следы.
Первая девушка была очень мила. Широкий уверенный шаг, быстрые и резкие движения говорили о сильной воле и решительности. Взгляд её серых глаз был прямым и чистым, иногда воздушным и легким, словно в мире царствовала вечная весна, а иногда она смотрела так, что выдержать этот взгляд никому было невозможно.
Русые волосы собраны и перехвачены сзади; несколько мелких косичек, украшенных блестящими бусинками, ровным ободком красиво обрамляют голову. В коротком джинсовом жакете и длинной чёрной юбке в ярких цветах, она напоминала цыганку. Её звали Анна.
Её подруга по имени Рита была и вовсе особенной. Миниатюрная, очень красивая девушка с длинными огненно-рыжими волосами и изящной фигуркой. Не было ни одного человека на улице, который не свернул бы голову в её сторону. Молодые люди, не стесняясь своих подруг, много раз оглядывались, чтобы снова увидеть её. Некоторые останавливались и долго смотрели ей вслед, пока та не скроется из виду. Рита уже привыкла к этому и не обращала на восхищенные взгляды никакого внимания. Анну не задевала такая популярность Риты. Она искренне любила подругу и нисколько не завидовала ей.
Продолжая громко смеяться, девчонки быстро приближались к высокой городской набережной. По дороге купили два огромных брикета мороженого и, стараясь не обляпаться, крутили сладкие квадратики в руках, облизывая их со всех сторон.
Скоро они подошли к витому, из чёрного чугуна, забору, где перед ними открылся великолепный вид: далеко внизу разлилась могучая река. Последние зимние льдинки исчезли месяц назад, и на водной глади красовались белые пароходы, их обгоняли сияющие отраженным солнцем редкие яхты. Медленные, тяжелогруженые баржи важно тянулись от дальних горизонтов и терялись далеко в синей дымке.
Подруги перестали шуметь и, облокотившись к забору, стали смотреть на речную гладь. Каждая задумалась о своём.
Анна думала о будущем. Что ждёт впереди? Многое она уже знала. Это её врожденное свойство – знать наперед. Но ей не давала покоя та скрытая часть пространства перед их судьбами, которая ворвется извне. Ворвется как взрыв, как металлическое цунами, чтобы нещадно рвать и рушить мир. Мир, который жив ещё вчера… сегодня… завтра?
Как это будет, что в конце? Этого она знать не могла. И никто не расскажет ей ту чёрную правду, где гибель и смерть, разорванные в клочья крылья, стекающие кровью в пыль…
Ответ она будет искать всю жизнь и найдет его и простит, лишь встретив смерть… Смерть, забирающую жизнь, что убивая, дарит вечность. Смерть, которую обожествляя, чтит и обожает до замирания сердца.
Она уже заметила, как напряжена Рита и знала, что скоро услышит слова, от которых станет больно.
Но сейчас Рита молчала. Она искоса смотрела на подругу, будто собиралась сказать что-то очень важное, но не решалась. Несколько раз она набирала в грудь воздух и бросала на Анну многозначительный взгляд, но каждый раз останавливалась, продолжая молчать.
После долгих колебаний, словно неожиданно для самой себя, златовласая красавица быстро проговорила:
– Я уезжаю в Рим. Мне предложили интересную работу, и сразу после выпускного, я должна уехать на стажировку, – сказав это, она повернулась и уставилась на Анну, боясь моргнуть. Огромные карие глаза на кукольном личике стали ещё больше. Она будто испугалась своих слов и, замерев, с волнением ожидала ответа.
Но Анна осталась неподвижна, она даже не повернулась, и, сощурив глаза, стала всматриваться в речную долину. Такая реакция подруги напугала Риту больше, чем любая другая.
– Почему ты молчишь, скажи что думаешь, не молчи… ну пожалуйста, – Рита схватила Анну за рукав и как маленький ребенок стала трясти её руку. Но та резким движением вырвалась и отстранилась. Выдержав паузу, она повернулась и, пристально глядя Рите в глаза, тихо и отчетливо проговаривая каждый звук, произнесла:
– Повтори, я плохо расслышала, – сощурившись, Анна сверлила взглядом, отчего Рита совсем оторопела и неестественно громко быстро повторила:
