ОТ АВТОРА
Родилась я в маленькой деревушке, где мистика и явь были сплетены воедино. Легенды и предания былых времен оживали в рассказах старцев, каждая местность имела свою тайну и загадку, природа там великолепна в своей первозданной и величественной красе…
В своих произведениях стараюсь передать национальный колорит и своеобразное видение Мира согласно северному менталитету.
Больше тяготею к мистике и философским размышлениям…
ТЕТЯ ТАНЯ
Мое первое знакомство с Якутском состоялось, когда мне было 6 лет, в 70-х годах прошлого века. Приехали мы с мамой в гости к тете Тане – маминой двоюродной сестре, которая жила в Якутске с конца 20-х годов 20 века. Жила тетя Таня недалеко от площади Орджоникидзе, по улице Петра Алексеева в «хрущевке», где находился магазин «Счастье», своего рода советский салон для новобрачных. Квартира у тети – однокомнатная, была полна непривычных для советского времени старинных вещей. Тетя Таня жила одна.
Бабушка мне рассказывала, что мы из древнего рода ботулинских князей из Верхневилюйска, в роду было много людей из круга первой образованной интеллигенции. Мне казалось, что именно тетя Таня хранила все, что связано с загадочным прошлым нашего рода.
И так мое первое знакомство со старым Якутском, с его мистическими легендами и преданиями началось с маленькой, как мне думалось тогда, немного таинственной квартиры тети Тани. Каждая старинная вещь в этой квартире жила своей особенной жизнью и хранила память об ушедших в небытие хозяевах. Они таили в себе энергетику прошлых лет, и от них веяло чем-то загадочным и необычным, непохожим на мир, в котором я жила.
В квартире всегда царил полумрак. Окно в гостиной было занавешено тяжелыми бархатными шторами c бахромой сливово-коричневого цвета, которые были прихвачены атласными лентами с массивными кисточками такого же цвета, что и шторы. Тюль тоже была старинная молочно – желтоватая с бежевыми розами. На подоконнике стояли две парные фарфоровые, ажурные вазы кремового оттенка. На стенках ваз была лепнина в виде букета нежно-розовых роз, так искусно сделанных, что они казались живыми. Листья, обрамляющие розы, были покрыты сусальным золотом, только это выдавало, что розы не живые, а из фарфора. Эти вазы мне казались маленькими девочками в нежных бальных платьях, ожидающими появления доброй феи, которая расколдовала бы их.
Возле стены напротив входа в гостиную стоял массивный большой шкаф – буфет из темного дерева. Ручки на дверцах были бронзовые, в виде каких – то экзотических цветов с витыми кольцами. За помутневшим от времени стеклом шкафа стояли чайные и обеденные сервизы, серебряные наборы, состоящие из кувшина и стаканов, из графина и рюмок, также серебряный чайник-заварник с красивой ажурной изогнутой ручкой, вычищенные до матового блеска. В глубине серебряной поверхности старинной утвари будто сохранилось отражение наших далеких предков. Мерещились чьи-то лица, глаза…
Между стеклянной верхней частью и нижней частью буфета была открытая полка. На ней лежала большая витая раковина, и стояли маленькие статуэтки из слоновой кости, их было много. Больше всего мне запомнилась японочка с веером с качающейся прекрасной головкой. Также фигурка старика-китайца с длинной жидкой бородой с курительной трубкой в руках, куда ставили какие-то палочки, напоминающие современные аромопалочки, которые дымились. Я называла эти фигурки дедушкой и внучкой.
Там еще стоял переворачиваемый календарь в серебристом массивном корпусе с выпуклым орнаментом вдоль оконец, где видны числа и название месяца, такие календари можно увидеть в фильмах о дореволюционном времени.
Напротив шкафа у противоположной стены, рядом с дверью расположились старинное трюмо и большой комод. На тумбочке трюмо сверкали стеклянными гранями красивые флаконы с духами и одеколон, мне казалось, в хрустальном большом флаконе, напоминающем пузатую вазу с пульверизатором – это особое вспрыскивающее устройство, какое уже не применяется теперь, также круглые баночки с кремами и еще с чем-то. На комоде в ажурных серебристых рамках – пожелтевшие фотографии наших предков, кого уже не помню. И одна цветная яркая фотография, где тетя Таня стоит у пальм, с надписью: «Привет с Крыма». Рядом с фотографиями на комоде расположились два подсвечника из серебристого металла на три свечи и большая хрустальная ваза с сухоцветом. Ручки ящиков комода тоже были из бронзы в виде ракушек.
Над комодом висели большие настенные часы с кукушкой и маятником. И кукушка в них тоже была непростая, с живым блеском в маленьких бусинках-глазках, иногда она не выходила, дверца открывались, а птичка, сидя внутри, просто куковала. Птичка жила своей жизнью, выходила, когда ей хотелось.
С другой стороны двери стоял старый коричневый кожаный диван, покрытый чуть потертым бордовым ковром с восточными узорами. Рядом с диваном – книжная этажерка. На полках стройными рядами выстроились собрания сочинений русских классиков в красивых с позолотой переплетах. Все книги изданы в 30-х и 40-х годах прошлого века. Между книгами комнатные цветы в глиняных горшочках.
Посередине комнаты под большой бронзовой люстрой с белыми, матовыми флавонами в виде цветов лилии располагался круглый стол. Он покрыт белой ажурной скатертью, связанной крючком. Вокруг стола изогнутые темно-коричневые венские стулья. Посередине стола стоял круглый серебристый поднос, на нем фарфоровая, ажурная белая вазочка на ножках с конфетами и такая же белая вазочка-лодочка с печеньем.
Иногда, когда я оставалась одна в квартире, мне казалось, что за круглым столом сидят дамы в старинных бархатных платьях с белыми кружевными воротниками и чинно пьют чай.
В закутке за бархатными шторами находилась спальня тети. Там была довольно большая деревянная кровать, застеленная ажурным вязаным покрывалом. Подушки в бордовых атласных чехлах сложены друг на друга и покрыты специальной, кружевной накидкой. В ногах кровати стоял большой деревянный сундук с коваными железными украшениями. Мне казалось, что именно в этом сундуке хранилась вся тайна о прошлом нашей семьи, нашего рода. Рядом с кроватью – маленький низкий круглый столик, где стояла настольная лампа с желтым шелковым абажуром с бахромой и несколько деревянных, резных шкатулочек. Здесь же было плетеное небольшое кресло – качалка, где лежал шерстяной клетчатый плед. Иногда это кресло начинало качаться само по себе.
Заходя в квартиру тети Тани, будто попадаешь в другой мир. Здесь время как будто остановилось. И этот мир, и это время по духу были очень близки мне. Прекрасный мир романтичных барышень, загадочных полных тайн и мистики стихов, ушедший мир моих далеких предков, где душа моя обретала себя и свою суть.
