Жорж Дмитриев - Лёгкая непрактичность. Стихи и проза

Лёгкая непрактичность. Стихи и проза
Название: Лёгкая непрактичность. Стихи и проза
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Лёгкая непрактичность. Стихи и проза"

Три части сборника Сокровенное – стихи; Ожерелье: «Что в женщине Востока нас прельщает?» – цикл стихотворений, Проза – рассказы.

Бесплатно читать онлайн Лёгкая непрактичность. Стихи и проза


© Жорж Дмитриев, 2017


ISBN 978-5-4483-6417-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сокровенное

Сердце Пушкина теребить в руках

К 180-летию гибели поэта


Сердце Пушкина теребить в руках,

И прослыть в веках —

Длиннобровой,

Ни к кому не суровой

Гончаровой.

Процветать себе без морщин на лбу.

Если грустно – кусать губу,

И потом, в гробу,

Вспоминать Ланского.

М. Цветаева

Ах, я устала, так что даже

Ушла, покинув царский бал!..

Кто муж мой? Как бы вам сказать…

Но он в руках моих игрушка!

«Александр СергеИ… ч Пушкин,

Камер-юнкер и поэт!..»

Н. Агнивцевъ
Зачем природа наделили
Его талантом постижения
Красот небесных и земных,
Вне формы суть явлений
Глубинно сердцем принимать?
Восприняв просвещения дар,
Он духом стал недосягаем
Для генерала и царя,
И в рассуждениях свободен,
Чтил совесть, долг и Веру,
Отринув гнусную измену.
Дантеса низость пресекая,
Он честь мундира защитил
И в мыслях ту, что звал Мадонной,
На окровавленном снегу,
Сражённый подлостью её,
Он в чистоту её всё верил.
Она всего лишь для порядка
Надела чёрное сукно
И скорбь её была для формы,
Для облегчения мук его.
Агония сжирала разум
И ту любовь, что в нём жила.
К собраниям книжным взгляд кидая, —
К тем, кто измены не несёт,
Он обращался с требованием Веры
И с просьбой о Любви,
И смерти отдал ум и тело, но Душу,
Душу отдал нам!..
«Зачем ты не была сначала,
Какою стала наконец!
Моей Любви ты знала ль цену?
Ты знала – я тебя не знал…
Горда одной своею красотою,
Ты привлекала взор его,
А для меня…
Была… как счастье Рая,…
Но в нём…
Мне…
Ангел…
Из… ме… н… и… л.»

Комментируя Пушкина

Каков я прежде был, таков и ныне я:

Беспечный, влюбчивый.

Вы знаете, друзья,

Могу ль на красоту взирать без умиленья,

Без робкой нежности и тайного волненья.

Уж мало ли любовь играла в жизни мной?

Уж мало ль бился я, как ястреб молодой,

В обманчивых сетях, раскинутых Кипридой:

А не исправленный стократною обидой,

Я новым идолам несу мои мольбы…

А. С. Пушкин
Я сотворил себе кумира,
Но истина кричит: «Не сотвори!»
Я всех любил и бился без разбора,
Не разобрав: где бело, где черно.
Ты говоришь: «Отрин обиды»,
Ты говоришь: «Красы, ведь, не объемлешь!»
А я хочу влюбляться в красоту,
А я хочу молиться ежечасно
И новым Идолам нести мои мольбы…

Июня 9-го дня 1817 года

К 180-летию гибели поэта

Когда дрожащею рукой
Егор Антонович Энгельгардт —
Директор Царскосельского Лицея
Июня 9-го дня 1817 года
Подписывал Свидетельство
Об окончании Лицея
18-летнему Александру Пушкину —
Не мог предвидеть светлый ум,
Что гений юноши воспринял
БЛАГОРОДСТВО,
ЧУВСТВО ДОЛГА и
СОБСТВЕННОГО ДОСТОИНСТВА,
Как ориентиры главные
На жизненном пути,
Что в этот год он станет автором
/С Жуковским вместе/
Величественного гимна Всея Руси —
«Боже, Царя храни»,
Что в «Капитанской дочке»
Он призовёт:
«Береги платье снову,
А честь смолоду» и
Думать о судьбе России,
Отечеству служа во благо.
Что главным станет для него —
Благому просвещению
Границы более отодвинуть
И почитать святыней Крест.
Что лирой звонкой он взойдёт
На пьедестал нерукотворный и
Чувства добрые в сердцах
Он станет пробуждать.
Что в свой жестокий век
Восславит он Свободу
И милость к падшим призовёт.
Что словом Пушкинским
Язык России расцветёт
И каждый сущий в нём народ
Свои истоки обретёт.
Что 100 и 200, 300 лет спустя,
Любим он будет
В каждом Русском доме…
Всё это было,
Это есть и я
Надеюсь, так и будет!

Творение Петра

Вновь стою у окна и смотрю на Неву,
На её берега, на подсветку вельможных дворцов.
Игра воды и света,
И над Невой висящие мосты, и
Острый шпиль Адмиралтейства притягивают,
Так много лет мой ненасытный взор.
Каменными, серыми глазами смотрит город на меня и
Входит совсем тихо, просто, без усилий
В открытую его красотам мою душу.
Да, здесь спешить нельзя,
И невозможно разорвать,
Наш диалог с творением Петра.
Однообразная красивость его гранитных берегов, седой
Исаакий, Мраморный дворец и Петропавловская крепость —
Всё скреплено требованием Веры и под надзором Ангела
Александровской колонны
В соседстве трепетном с музеем Эрмитажа,
С его несметными дарами разноязычных гениев искусств.
В пролёты Невского проспекта
Нас мчат крутые иномарки, а
В гавань с моря к нам плывут все флаги мира
С отданием чести ритуала штандарту русскому и
Склянки вторят полуденному залпу со стен,
Одетых камнем самодержавной в царстве Катериной —
Как не любить всё то, что гордо нас являет миру!
Виват! Блистательный Санкт-Петербург!

Душа Петербурга

Дух напряжён, как тетива.
Всё, что реально – нереально.
Непокорённая Нева
Течёт сквозь время,
Мосты вздымая вертикально,
Все флаги мира в гости принимая.
У Петербурга есть другой,
Небесным ангелом хранимый.
Там Пётр железную рукой
Пытает сына – Алексея.
Два города, один – в другом,
Неразделимо кровное единство.
Гранитом стен высоких, крепостных
И каменными львами у
Особняков вельможных слуг
Вознёсся град Петров,
Двойную суть свою
Потомкам сохраняя.
Где наводнений страшных череда
Смыкается требованием Веры и
Стойкостью в блокадные года, и
Жертвенностью павших.
Некрополь царственных особ
Прах сгинувших сегодня принимает.
Столица и город с областной судьбой,
Как отражение истории России,
Даёт нам право осуждать и
Не судимым быть, так как
Дышать, щеколдами дверей звеня,
Научишься лишь в Питере живя!

Моя молитва

По слову Твоему мне требуется жить,
Закинув сеть, её наполнить рыбой
И при участии Твоём
Преобразить себя
Твоим благоволением!
Чтоб в золоте и серебре
Я не пренебрёг иными,
Не худшими, а лучшими чертами,
И жизнь моя была освящена
Завета нужными строками!

Ветром форточку открыло

Ветром форточку открыло и в неё стремглав,
Совершенно необычно, даже как-то нереально,
Две сороки залетели и усевшись на столе,
Дружно, словно по указке, распавлинили хвосты!
Право, я такого чуда, век прожив, ещё не знал:
В переливах чёрно-белых и атласно-голубых,
С фиолетовым оттенком пышно веером раскрыли,
Как на кастинге красы, свои длинные хвосты.
Обомлев от лика красок, я в сих птицах узнаю
Двух друзей из стаи равных, что на даче, в круг меня,
Важно хаживали рядом, словно б не было меня.
Из семёрки белобоких этих я признал тотчас:
Их степенность и отвага, независимость взгляда,
Поступь гордая павлина и достоинство четы, —
Всё дышало простотою и доверием ко мне.
Направляя их в розарий, где беспечные жучки,
Сам задумался о том, что в судьбе своей я часто
Видел нас с тобой вдвоём в том саду,
Где только счастье дарит нам свои плоды,
И всегда, не мимолётно, слышны трели соловья!!!

Реквием

3.27 24.12.2016
Сочи, Адлер

На стихотворение Людмилы Аристарховой

«лишь итог…

Не стать слезе мерилом грусти

Позволь узнать

А боль незнания отпустит?!

Вновь ночь, как тать

Перебирает в лунных четках кристаллы лжи

А тишины тугая плетка рвет рубежи,

Где, злой кикиморой, разлука открыла дверь…

В отчаянье завыла вьюга, что дикий зверь

Быть может, холод всему причина, быть может – нет,


С этой книгой читают
Я выхожу к Вам с Новой Веройустои нравственные расшатав,границы восприятия раздвинувот форм изящных, горделивых,к природой данной красоте,к Эгофутур-НЮзму в обнаженной плотипосредством: цифры, слова и души.
Дорогому читателю! Все быстротечное – символ, сравненье. Цель бесконечная здесь в достиженье. Здесь – заповеданность Истины всей. Вечная женственность тянет нас к ней. финал «Фауста» И. В. Гёте перевод Б. Л. Пастернака
Дорогому читателю! В этом мире, уставшем от фальши, лишь ЛЮБОВЬ вдохновляет чтоб жить.. Заряжайтесь любовью, а дальше, постарайтесь её не убить..
Дорогому читателю! Можешь ударить меня – Правдой, но никогда не жалей меня – Ложью! Ведь иногда, ты знаешь, накрывает! Но надо обо всём молчать.. И, Господи, никто не замечает, насколько ГРОМКО хочется кричать!
Если жизнь несётся с бешеной скоростью, не давая опомниться, и от вас ускользает всё самое важное, есть только один шанс замедлить время…
Книга состоит из 5 неадаптированных рассказов для перевода с русского языка и пересказа. При переводе необходимо опираться на знание таких грамматических тем, как согласование времён, условные предложения 1—4 типов, страдательный залог, герундий, причастия и пр. В книге 1760 слов и идиом. Рекомендуется школьникам, студентам, а также широкому кругу лиц, изучающих английский и испанский.
Книга состоит из 5 неадаптированных рассказов для перевода с русского языка и пересказа. При переводе необходимо опираться на знание таких грамматических тем как времена, страдательный залог, причастия, деепричастия и пр. В книге 1760 слов и идиом. Рекомендуется школьникам, студентам, а также широкому кругу лиц, изучающих русский язык.
«Впервые в жизни я была поражена этой неожиданно открывшейся стороной нашей действительности. Загадочный кошачий ум и огромная доброжелательность, открытость и готовность к интеллектуальному общению с людьми меня в те дни поразили до самого сердца. Окружившим нас котам, видимо, было известно то, что не всегда известно людям, и неудача оказалась только в том, что мы не понимаем их язык. И не верим в него. К стыду своему. Потому что они-то наш пони
«Страна, которую мы называем Древней Русью, так сильно отличалась от России послемонгольской эпохи, что через толщу минувших столетий кажется нам какой-то сгинувшей, легендарной Атлантидой… Был ли на самом деле Рюрик? Приглашали ли славяне варягов? Прибивал ли Олег щит на врата Цареграда?» Борис Акунин адресует свою историю отечества широкой читательской аудитории: людям, которым интересно узнать (или вместе с автором увлеченно вычислить), как бы
Ни один человек не рождается с умением водить машину. Каждому приходится учить теорию и отрабатывать практические навыки, чтобы потом с гордостью заявить о том, что он – водитель. Все, что нужно знать будущему водителю перед поездкой, – основы вождения (трогание, остановка, поведение на перекрестке) и ухода за автомобилем, – подробно описано в этой книге. Последовательно изучая приведенный материал, узнав общие правила и тонкости движения на площ
Второй том трилогии "История болезни" охватывает конец восьмидесятых – первую половину девяностых годов. Тот самый отрезок, когда большинство лишилось иллюзий относительно светлого будущего. Название "Терапия" подходит как нельзя лучше.Содержит нецензурную брань.
Елена не знала, что такое любовь. Она познала материнские чувства к своему сыну, которого произвела на свет без любви. Но судьба преподнесла ей сюрприз.