Мертвяк брел по лесной чащобе, натыкаясь своими изъеденными останками тела на обломанные кусты и стволы елей. Он шел бесцельно, пытаясь отыскать что-то съедобное. Раньше это была она. Женщина. Явно преклонных лет, на затылке уцелевшая грязная пакля длинных, седых волос. С плеч рваной шторой свисают остатки ночнушки. Мертвячка ковыляла по заросшему мелким молодым подлеском сосновому бору. Добравшись до большого разлапистого дерева, она на секунду замерла. Куст, стоящий перед ней, шевельнулся и внезапно метнулся навстречу. Толстая ветка быстро протянулась до ее головы, и что-то черное вонзилось аккурат в правую глазницу. Тело бывшего человека осело на мягкую подушку из прелых листьев и хвои, а странная ветка вновь втянулась обратно в куст, пряча то самое черное, что так быстро прервало нежизнь очередного мертвяка.
– Мародер, это Леший… – раздалось из-за «живого» куста. – Добрался до домика. Вокруг с десяток мертвяков было. Дорога чистая, продолжаю. Можете выдвигаться.
– Понял тебя, – прозвучал голос в наушнике. Назвавшийся Лешим откинул с головы капюшон костюма снайпера, похожий на надетую на спину болотную, или лесную кочку.
Пятнистая сетчатая маска скрывала лицо человека, который медленно и тщательно вытер свой черный вороненый нож о траву. Уложив клинок в ножны на ноге, он снова запахнул полы своего костюма, скрывая навешанное на тело обмундирование, вынул откуда-то из-за спины футуристического вида автомат с глушителем и кучей различных приспособлений. Медленно, аккуратно ступая по опавшей хвое, он двинулся дальше.
По пути Леший еще дважды применил свой нож, навсегда упокоив какого-то мужичка в майке-алкоголичке и пожилую даму в вечернем платье. С каждым днем мертвяков в округе становилось все меньше. Если в первые дни они бродили большими стаями, в основном переродившись из укушенных людей, пытавшихся отыскать укрытие за городом, то сейчас в лесу редко можно было встретить более трех-четырех одновременно, не любили почему-то мертвяки лес и забредали в него лишь по случайности или какой-то, одной им известной причине. Упокоение мертвяков было рутинным делом, которое стало уже порядком надоедать Лешему. Изо дня в день, неспешным, прогулочным шагом он мог вырубать ножом десятки мертвяков, даже не прибегая к огнестрельному оружию, при этом практически ничем не рискуя.
Прожженные вирусом мозги этих существ работали очень плохо и чаще всего они даже не могли понять, что передним не куст, или кочка, а человек, что позволяло Лешему оставаться незаметным для большинства из них. Такой простой метод позволял ему подолгу бродить по окрестным лесам, и вершить свой молчаливый суд.
Маскировочный халат ему достался еще из той жизни, что была до катастрофы. Словно чья-то незрима рука толкнула парня забрать со службы свою сумку, в которой и лежал его «рабочий» костюм.
После катастрофы выяснилось, что такое решение оказалось очень даже простым и полезным. Останавливаясь посреди пустынной улицы, Леший мог быть уверенным, что больше половины оживших мертвецов пройдет мимо. Только совсем уж «молодые» особи могли что-то заподозрить, увидеть, услышать или ощутить запах. Более «старые» же, прогнившие, испускающие трупный запах, слышимый порой за десятки метров, не выказывали никакого интереса к этому непонятному и, на вид несъедобному, объекту. В лесу же обычный человек не всегда мог разглядеть под таким камуфляжем человека, потому лес был территорией Лешего…
* * *
Два грузовика на основе древних "Уралов" неспешно катили по старой разбитой дороге с высохшим асфальтом. В кузове каждого из них тряслись по нескольку человек. Сборщики ехали в новую разведанную и зачищенную точку. С каждым разом забираться приходилось все дальше, а пригодных продуктов становилось все меньше. Несмотря на хорошо развитую ферму на острове, людям были необходимы такие продукты, которые они не могли вырастить, например, соль, сахар, сода, различные химические вещества и многое другое.
– Петрович! Готовимся! Пять минут осталось! – прокричал водитель, стукнув кулаком по решетке, отделяющей его от грузового отсека.
Люди в кузове зашевелились. Кто-то натягивал перчатки, кто-то проверял свой ремень с различным навешанным на него оборудованием.
– Первый раз в рейде? – поинтересовался пожилой мужчина с веселым, живым взглядом у молодого парнишки, который заметно нервничал, распихивая по кармашкам запасные аккумуляторы от шуруповерта.
– Да, первый, – кивнул он, немного стушевавшись.
– Не пережива-а-а-ай, Леший там уже подчистил, нам попроще будет, ты главное вперед не лезь! Наша армия проверит дома, мертвяки их дело! – он кивнул на трех бойцов с автоматами, в бронежилетах, с кожаными вставками на рукавах и штанах, весело хлопнул парнишку по плечу своей огромной ручищей так, что тот чуть не упал с лавки, – …твоя задача, пацан, бери больше, кидай дальше… – Люди в кузове заулыбались, раздались тихие смешки.
Еще больше стушевавшийся парнишка подбоченился, поднялся на ноги, придерживаясь за спинку длинной лавки, идущей вдоль всего борта грузовика.
– А Леший этот… Зачем его вперед пускать-то, если у нас военные есть, они же быстро справятся с мертвяками…
Мужчина по-отечески посмотрел на парнишку. Лет 15 от роду… Худой, грязные немытые волосы, острый дерзкий взгляд… Раньше в 15 лет дети в айфонах сидели своих, бед не знали. Дома всегда еда, заботливо приготовленная матерью. Тепло, сухо… А сейчас детям с раннего возраста приходится играть в прятки со смертью, голодать и даже бороться за кусок хлеба со сверстниками… В других анклавах такое норма, в их же дети довольно сносно одеты, обуты, накормлены и даже обучены… Гонору в них побольше стало, конечно, чем в тех, довоенных, но это порой и к лучшему.
– Зачем, говоришь, Леший у нас впереди?.. Крюгер… – обратился он к одному из сборщиков.
Невзрачный мужчина, сидевший напротив мальчика, в треснувших очках, склеенных прозрачным скотчем, молча закатал рукав левой руки, демонстрируя обрубок чуть выше запястья.
– Это вот, мальчик, ответ на твой вопрос, – слегка печальным голосом начал Петрович, видя, как юнец вновь стушевался. – Чистили мы как-то один домик за городом, значится… И так увлеклись, что прозевали стадо… Они вышли из леса, голов под полсотни. Когда мы очухались, было уже поздно. Солдатиков смели первыми, те даже по магазину выпустить не успели. Нас зажали в доме. Крюгеру вот, тварь палец прокусила, пришлось оттяпать всю кисть… Леший – это наша разведка, зачистка, наш карающий меч, если тебе так угодно. Он постоянно тут в лесах бродит, подчищает оставшихся. – Мужчина прислушался к шуму двигателя, который стал сбавлять обороты. – С тех пор, как стали выходить с разведкой, только по глупости случались нападения, но тут, малой, – мужчина снова шлепнул паренька по плечу, – ты уж сам не зевай. Пальцы куда попало не суй, сперва внимательно все осматривай, а прежде чем в комнату войдешь, пошуми. Мертвяки на звук реагируют, обязательно выползет, если притаился где-то.
