Пролог
Тусклый фонарь слабо освещал стены заброшенного склада.
Где-то вдалеке был слышен шум прибоя.
Тишину нарушил слабый голос.
– Потерпи еще немного, помощь скоро будет, – она старалась держать себя в руках, не давая воли слезам. Ее рука судорожно прижимала окровавленный платок к его груди.
– Лилит, я должен сказать тебе… – в его голосе слышалась хрипотца, будто виной тому легкая простуда, а не пуля, застрявшая в груди.
– Тебе нельзя разговаривать, побереги силы. Я вызвала скорую, они едут.
Слезы душили ее, но она пыталась бороться с ними. Перед глазами вновь и вновь всплывали минувшие события.
Роскошная вилла на берегу океана. Благотворительный вечер. Они сидят за столом в окружении сотен гостей. Дамы блистают бриллиантами. Мужчины вальяжно потягивают крепкие напитки. Вокруг царит атмосфера веселья и безмятежности. Хэнк самый красивый мужчина из присутствующих. Лилит – его спутница. Что может быть лучше?
В этот вечер его сердце оттаяло. Лилит чувствовала это, когда ловила на себе его влюблённый взгляд. Ей хотелось раствориться в этих серых глазах.
Хэнк улыбался, шептал что-то ей на ухо. И внезапно всеобщее веселье прервал звук выстрела.
Началась паника. Люди кинулись на пол, пытаясь укрыться под столами.
Хэнк торопливо схватил Лилит за руку и потащил к выходу. Она едва успевала за ним на своих высоченных каблуках. Черт ее дернул выбрать именно эти туфли для благотворительного вечера. Некто преградил им путь и был отброшен в сторону.
– Пригнись, – Хэнк толкнул Лилит в салон «Ауди», и не успела она оглядеться, Хэнк уже был за рулем. Седан рванул, и они помчались прочь от виллы, где в этот вечер собрались все сливки высшего общества.
– Ты не ранена? Осмотри себя. – Его голос, обычно низкий и бархатистый, сейчас звучал твёрже стали, будто он говорил со своим врагом, а не с любимой девушкой.
– Кажется, цела… Пара царапин. – Лилит прокляла себя за дрожь в голосе.
Хэнк бегло оглядел ее с ног до головы.
– Черт, – его рука сжалась на руле так, что побелели костяшки пальцев. – Отвезу тебя в больницу, пусть осмотрят.
Это прозвучало так безапелляционно, что ей расхотелось спорить.
В зеркале заднего вида показались фары. Машина стремительно приближалась. Хэнк надавил на газ, но преследователь не отставал.
От дурного предчувствия по спине Лилит побежали мурашки.
– Хэнк, там, на банкете, стреляли в тебя? – она пыталась унять дрожь, но панические нотки все равно выдали ее тревогу. – Если да, то скажи, я должна знать.
– Под твоим сиденьем ящик, достань его. – Хэнк никак не отреагировал на вопрос.
Лилит наклонилась, пытаясь вытащить тяжелую для своих размеров коробку.
Едва она подняла крышку, руки задрожали так, что пришлось сжать их в кулаки.
– Умеешь обращаться?
На его лице появилось подобие улыбки, но Лилит не видела этого, ее взгляд был прикован к пистолету.
– Он заряжен, нужно только снять с предохранителя. Запасная обойма здесь. Если кто-то приблизится – стреляй не раздумывая.
– Но ведь ты меня не оставишь одну… – под конец фразы ее голос сорвался. – Мне не придется стрелять, ты меня защитишь, я не умею, не могу…
– Успокойся, сейчас главное – слушать все, что я тебе говорю, и выполнять все инструкции четко, поняла?
Лилит едва кивнула. Кажется, дрожь в ее теле усилилась так, что начали стучать зубы.
Сзади просвистели выстрелы. Треск. Вдребезги разлетелось одно зеркало заднего вида, затем второе. Пуля попала в заднее стекло, отчего его покрыла паутинка трещин. Еще выстрел. Стекло разлетелось на мелкие кусочки.
Но взгляд Лилит по-прежнему был прикован к пистолету.
– Сможешь сесть за руль? – голос Хэнка вывел ее из транса.
– Что?
– За руль, Лилит. Живо!
Он грубо сдернул ее с пассажирского сиденья к себе на колени. Затем, пока она судорожно хваталась за руль, переместился на сиденье рядом и схватил пистолет. Снова выстрел. Началась перестрелка.
Фары задней машины погасли. Он вывел их из строя, чтобы ослепить противника.
– В двух милях отсюда есть просёлочная дорога, сверни на нее и двигайся, не сбавляя скорости, поняла?
– Да. Хэнк, бензин почти закончился.
– Будем действовать по ситуации. Продолжай ехать.
Снова прицелился – выстрел, – машина противника стала стремительно отставать.
– Черт! Хэнк… – «Ауди» тоже начала сбавлять скорость.
– Видимо, пуля зацепила бак с бензином. Мы чудом не подорвались. Здесь неподалеку склад, там укроемся, – отрезал он.
Машина остановилась прямо посреди дороги.
– Их было трое, одного я снял, второй тоже ранен, но один, кажется, цел. Идем!
Он схватил ее руку и направился в сторону какого-то строения, с виду – сарая, но гораздо крупнее и массивнее.
Каблуки вязли в сыром грунте. Лилит бы отстала от Хэнка, не тащи он ее так быстро, что, казалось, еще чуть-чуть – и ее ноги перестанут касаться земли.
Выстрел. Мимо просвистела пуля, чудом не задев их. Они приблизились к дверям склада.
– Сейчас ты спрячешься там и будешь ждать, пока я за тобой не приду, старайся не шуметь, и если кто-то заявится раньше меня – стреляй! – Его голос был таким же властным, как и несколько минут назад, казалось, он даже не запыхался, хотя только что пробежал добрых полмили, таща ее за руку.
Выстрелы возобновились.
– Он близко, попробую добраться до него раньше.
– Хэнк. Не оставляй…
– Нет времени, – перебил он. – Прячься. – И скрылся в темноте.
Склад напоминал большой ангар: масса коробок и прочего хлама, валявшихся в беспорядке. Лилит выбрала самый дальний угол, чтобы просматривался вход, и, укрывшись за ящиками, стала ждать. Сколько времени прошло? Час? Десять минут? Она не знала.
Тишину прервал звук открывающейся двери. Кто-то вошел. Очень тихо. Лилит крепче сжала рукоять пистолета. Дрожь в руках почти прошла.
В голове промелькнула мысль: удивительно, как оружие успокаивает. Сейчас, предстань перед ее глазами враг, она выстрелила бы не мешкая.
Шаги приближались. Она сняла пистолет с предохранителя. Щелчок.
– Лилит, это я.
От звука его голоса ее тело разом обмякло, рука с пистолетом опустилась.
– Господи! Как ты меня напугал! Как ты?
– Все хорошо. Я прикончил его, но он успел меня зацепить. – Хэнк покачнулся, затем привалился к стене и осел на пол.
На его груди стремительно растекалось алое пятно. Лилит подбежала к Хэнку, но поздно. Он уже был без сознания.
Первое, что Хэнк увидел, когда пришёл в себя, – любимое лицо, склонившееся над ним. Между бровей залегла складка. Видок, конечно, не очень – макияж потек, будто Лилит плакала. Платье порвалось, одна бретелька болталась на груди. Губа распухла, словно она долго ее кусала. Но все равно она была красивее всех, кого он когда-либо знал. Самая красивая. И самая лживая.
Не будь он так слаб, его руки сжались бы в кулаки от еле сдерживаемой ярости. Как она могла так поступить? Как он мог ничего не заметить? Истина была перед носом, а он – влюбленный дурак – не хотел видеть…
