Ловушку я ощутила сразу. Как ступила через порог, так и ощутила. Гостей-то еще раньше почуяла, из-за них мне в избу возвращаться и пришлось, а вот ловушку – только сейчас.
И вот что странно – я в избе к приему гостей ну от силы минут десять готовилась, а они за это скромное время нехилую яму выкопать умудрились. Да споро-то как! И филигранно. И формы такой… прямоугольно-намекательной. И я вот сейчас не поняла слегка, они меня ловить собираются или хоронить вознамерились?
И кто там копает со скоростью неимоверной-то?
Они что, взаправду погребальную команду наняли?!
Просто, кто ж еще так ямы копает?! Тем, кто фундамент для дому готовит али колодец какой роет, такая скорость не надобна, там основательность подхода в приоритете, а вот тем, кому на погосте последнее пристанище для бренных остатков требуется соорудить, да по-быстрому до захода солнечного управиться, те как раз по скорости первые. Ну и вид у ямы этой очень уж характерный и недвусмысленный. Из тех, что хотелось бы забыть, а еще лучше вообще не знать.
Постояла, подумала, снова силою магической к земле лесной потянулась. Да, все верно ощутила – ловушка была аккуратной прямоугольной формы. Точно копали не яму ловчую, а место упокоения посмертного. И вот как-то обидно мне стало. Не то чтобы я там очень уж суеверная была, но кто ж для поимки невесты могильщиков нанимает? У людей вообще хоть какая-то совесть есть?
Еще постояла, прислушиваясь к шелесту листвы, к шепоту ветра, к лесной нечисти, откровенно готовящейся потешиться, к животине, тоже не собирающейся отказывать себе в удовольствии развлечься, и к охотничкам, что на меня охотиться собрались.
«За третьим поворотом от могучего дуба копали. Да яму такую странную понавыкопали… – шепнул мне ветер. – И не одну».
Точно мастеров скорбных дел подрядили!
«Яда нету, одни сонные зелья», – добавил грибовик, высунувшись из-под пня.
Оно и неудивительно, жениться на умертвии охотников нету, так что яду и не ждала. Однако ж и спящую девушку к алтарю тащить тоже такое себе удовольствие, как по мне.
«Скоррррее уже!» – раскричались сороки.
Уже! Бегу и падаю! Нет, так-то вообще я собиралась поторопиться, но вот сейчас все настроение пропало. Гады они бессовестные, а не сваты с женихом! То ли дело вчерашние – и бусами заманивали, и вином, а уж сарафаны-то один краше другого поднесли, и сапоги с лаптями не забыли, даже совестно как-то обижать было, пришлось лучшую кикимору заместо себя отправлять. И что в итоге? Она предложила выпить прямо там же, на полянке, всех перепила и ушла гордо, а жениху ползком пришлось восвояси убираться. Слабый мужик нынче пошел. Кикиморы сказывали, раньше добрый молодец полбочонка не хмурясь выпить мог, а теперь с четверти замертво падает. Все никак не могу решиться кикиморам страшную истину поведать – бочонки-то в старину разов в десять меньше по размеру были, нежели нынешние. Технологии кузнецкие, дерево мореное и все такое – вот бочки и стали делать больше.
– И чего стоим, кого ждем? – поинтересовался возникший рядом кот Ученый.
– Нет, ну ты видел что удумали, а? – не сдержалась я.
– Он нет, а я видел, – каркнул с крыши Мудрый ворон. – Дело так было: они по плану одну ловушку вырыть должны были да недогляд случился – копатели сначала приняли на грудь, да так, что ровно стоять смогли, только на лопаты опираясь, а потом как разошлись – три лишние ямы закапывать пришлось, так они под шумок те три лишние закопали, а четыре новые выкопали. Сейчас пятую роют.
– Ироды! – Я аж за сердце схватилась. – Да где ж это видано, в моем лесу да погост устраивать?! Тут не место для последнего пристанища!
– Другое удивляет меня, – кот Ученый задумчиво почесал когтем под мордой, – сколько же заплатили им? Видать дорого. У копателей с погоста как оно – за могилу плата вечная, неизменная, пять медяков. И вот как получается – коли больше заплатили, у мужиков-то в голове оплачиваемое количество ям тут же складывается, дескать надо столько-то, и точка. Может, обождем? Уж самому интересно, что из этого уравнения выйдет-то.
– Все бы ничего, арифметика вещь увлекательная конечно, только вот они МОЙ лес копают! – напомнила я.
– Так закапывают же за собой, – выдвинул аргумент кот Ученый, мой наставник по части научной.
– Закапывают али не закапывают – без разницы. Лесу-то, почитай, все равно вред, – высказался Мудрый ворон, мой наставник по мудрости.
– Все, я злая! – заключила я, разворачиваясь и уходя в избу.
И такая злая была, что дверью хлопнула со всей дури… и зря я так, изба-то у меня древняя совсем, ветхая.
– Ой, и весело сейчас всем нам будет, – протянул, мурча, кот Ученый, думая, что не услышу.
– Главное, чтобы леший не вмешался, – вставил грибовик, судя по голосу, он уже из-за деревьев под лестницу переместился.
– Не вмешается, далеко он, да делом занят, – прокаркал Мудрый ворон.
В общем да, в нашей компании только один леший и мудрый, и умный, и сдержанный, и суровый, и вообще ему за нас, почитай, завсегда стыдно, но нас всех это почему-то никогда не останавливает.
– А чем пугать будешь, Весь? – повысив голос, поинтересовался кот Ученый.
– Собой! – рявкнула я.
– Сурово, – каркнул ворон.
– Ой-ой… побегу нашим расскажу, – спохватился грибовик.
– Сорок оповести, – начал мудро наставлять Мудрый ворон.
– Кикимор зови, – умно протянул кот Ученый.
«Книги пришли про любовь любовную и страсть страдательную. Забери, пока леший не увидел», – прошелестел на волне лиственного шума дуб Знаний.
Так и живем!
Одно радует – чаща Заповедная сейчас тоже с лешим, так что повеселимся. Уж так повеселимся, что не поздоровится. Причем не нам.
И завершив приготовления, я распахнула жалобно заскрипевшую дверь и шагнула из избы.
И хороша я была. Уж так хороша, что Мудрый ворон клюв от восхищения раскрыл, а с деревьев белки попадали.
Но все испортил кот.
– Ты нос забыла, – меланхолично зевнув, сообщил мой Ученый.
Как забыла?
Подняв руку, прикоснулась к лицу и поняла, что таки да – забыла. Пришлось возвращаться, а это очень плохая примета. Нет, я не суеверная – но сначала могильщики, теперь вот вернуться пришлось, не к добру как-то.
Вошла в избушку, подошла к зеркалу и обнаружила нос, забытый в пудре темно-зеленого цвета. Как упустила – ума не приложу, я же с него обычно всю маскировку начинаю. Что-то день сегодня… странный какой-то. И предчувствие странное. Не нравится мне все это.
Нацепила страшный крючковатый нос на место, лицо дополнительно от души зеленой пудрой припудрила, на руках перчатки в виде крючковатых пальцев с когтями поправила. На голове радовал мой лично взор косматый парик, поверх него шла остроконечная, черная, поганками поросшая шляпа. Поганки сама растила, и выросли они знатные, на зависть самым замшелым пням. Поверх стандартного грязного плаща, вконец страшный натянула. Так, на всякий случай. Я на него мухоморы и плесень лично крепила и магией зашивала, по плечам вообще здорово получилось – седой такой мох, с пауками. Пауки не живые, не изверг же я над живыми так издеваться, но так-то издали не различишь. Не часто я это все надеваю, но это ж надо было придумать, заявиться ко мне и в
