Человеку свойственно давать определения. Говоря о ком-то, мы обычно присовокупляем: «писатель», «художник», «рабочий», «преподаватель». И, вроде бы, ясно, что за личность перед нами. Однако иногда мы начинаем испытывать затруднение, связанное с тем, что того или иного индивидуума нельзя охарактеризовать каким-то одним словом; более того, даже набор из нескольких выражений не даёт ему более-менее точную характеристику.
Именно с такой трудностью сталкиваешься, когда пытаешься ответить на вопрос, кто такой Лев Толстой. Точнее сказать, кем он был для всех нас, для русской культуры и для русской истории? Писатель и мыслитель, просветитель и публицист, защитник Отечества. Знавший несколько языков, чрезвычайно эрудированный, любивший слушать музыку и сам умевший неплохо музицировать, Толстой являл собою образец разносторонне развитого представителя русского дворянства XIX в. – сословия, называвшегося благородным.
Благородство Толстого – это, прежде всего, гуманизм. Всю свою жизнь Лев Николаевич бился за правду, за достойное отношение к людям, выступая, порой, вразрез с интересами господствующих сословий. С упорством фанатика он отстаивал нравственные, подлинно религиозные основы жизни: «Человек без религии, т. е. без какого-либо отношения к миру, – утверждал Толстой, – так же невозможен, как человек без сердца». Его конфликт с церковью был, прежде всего, конфликтом живого, пытливого ума с каменными глыбами догм и предрассудков, загораживающих людям дорогу к подлинному счастью. Вот два его выражения, наглядно свидетельствующих об этом: «…Религия, то самое, что одно даёт человеку истинное благо жизни, религия в извращённом виде есть главный источник заблуждений и страданий людских» и «Исправление существующего зла жизни не может начаться ни с чего другого, как только с обличения религиозной лжи и свободного установления религиозной истины в самом себе каждым отдельным человеком».
Религиозность его сознания проявлялась буквально во всём, и в творчестве, и в общении с людьми, и в повседневной жизни. Великий мыслитель вёл жизнь отнюдь не отшельническую, он жил с людьми и ради людей, с головой погрузившись в окружавший его мир, что, в свою очередь давало ему мощный стимул к духовному развитию и метафизическому осмыслению реальности. Вспоминаются вот какие его слова: «Человек чувствует себя в несвойственном и тяжёлом для него состоянии, когда не только не сознаёт, но не чувствует своего духовного единства со всеми людьми мира. Естественное и свойственное человеку состояние то, когда, сознавая себя единым со всеми, радуется радости и печалится горестью всякого сближающегося с ним человека».
Желание жить не для себя, а для других, и непрестанные усилия на этом пути превратили его со временем в человека, которого можно было бы назвать святым. В этой связи весьма характерно следующее высказывание Льва Николаевича: «Ничто духовное не приобретается духовным путём: ни религиозность, ни любовь, ничто. Духовное всё творится материальной жизнью, в пространстве и времени. Духовное творится делом».
В то же время, суета жизни не имела над ним такой сильной власти, которую имела над остальными. Несмотря на свою занятость делами семейными и общественными, Толстой находил время для размышлений о Боге и мире в одиночестве. Как-то раз он сказал: «Бог не любит посторонних лиц. С Ним можно общаться только один на один». И такой Толстой – это уже больше, чем писатель, больше, чем моралист, больше, чем общественный деятель. Это уже другой Толстой, неизвестный нам – мистик, эзотерик, если хотите – мастер дзен-буддизма. Почитайте внимательно его мысли, приведённые ниже, насладитесь их красотой, глубиной, мудростью. Вот некоторые из них:
«Личность – моё «я» должно быть орудием служения. И это можно. Когда же употребляешь это орудие, то является вопрос, кто тот, кто употребляет его? Это тот, кто не есть орудие, кто не материален, кто вне пределов – Бог во мне. Только начни заниматься орудием: чистить, украшать, беречь его, и нет жизни, и подвержен всем мучениям. Только кто употребляет его, живёт и растёт».
«Есть одно средство любить Бога: оно состоит в том, чтобы любить себя, своё божественное «я», так же, как мы любим своё телесное «я», т. е. жить для этого «я», руководиться в жизни его требованиями и потому ничем не огорчаться, ничего не бояться и всё считать для себя (этого «я») возможным».
«Какое заблуждение и какое обычное: думать и говорить: я живу. Не я живу, а Бог живёт во мне. А я только прохожу через жизнь или, скорее, появляюсь в одном отличном от других виде».
«Иногда возникает глупый вопрос: зачем всё это? А между тем, если бы я знал, зачем всё это, всего этого не было бы». «Наше постоянное стремление к будущему не есть ли признак того, что жизнь есть расширение сознания. Да, жизнь есть расширение сознания.
(…)
Для того, чтобы могло быть расширение сознания (благо), нужно, чтоб оно было ограничено. Оно и ограничено пространством и временем».
«Не ищи Бога в храмах. Он близок к тебе, Он внутри тебя. Он живёт в тебе. Только отдайся Ему, и ты поднимешься выше счастья и несчастья».
«Я был уже многим. И всё, чем я был, всё это во мне, всё это моё я. И жизнь моя здесь и после смерти будет только приобретением нового содержания моего я. И как бы я ни увеличивался, я никогда не перестану быть ограниченным, ничтожным, потому что Всё бесконечно».
«Я есмь вне причины, вне времени и вне вещества, и вне пространства. То, что моё я представляется мне во времени в зависимости от причины и в пространстве, связанным с веществом, происходит оттого, что я живу, то есть постепенно всё больше и больше открываюсь сам себе как невещественное, внепространственное (вездешное), беспричинное, вневременное (вечное) Я. Не будь этого Я или не будь того, что скрывает его, не могло бы быть того, что мы называем жизнью.
Жизнь есть проявление невещественного вечного во временном и вещественном».
Сгруппированные по темам, идеи и афоризмы выдающегося мыслителя не только обогатят ваш багаж знаний, но и помогут по-новому взглянуть на личность автора «Войны и Мира», «Воскресения» и «Анны Карениной». Толстой не просто один из самых значительных писателей в истории русской и мировой литературы – он самобытный философ и глубокий мистик, учитель нравственности и гуманист, благотворитель и педагог. Если собрать эти характеристики воедино, то получится образ Духовного Учителя.
И у нас появляется шанс, пусть даже заочно, стать его учениками, научившись претворять полученные от него откровения в конкретные дела, направленные на преумножение любви, добра и радости в мире.
