Часть первая
Вадя
Моя попытка прорваться к компьютеру частенько заканчивается скандалом, а ноутбук явно не светит. Гениальная мысль озарила внезапно – почему бы не писать от руки? В конце концов, все великие делали то же самое.
Не откладывая в долгий ящик, я отправилась покупать блокнот.
В «Канцелярскую крысу» не поехала, там, слов нет, есть из чего выбирать, но цены!.. А нам, гениальным писателям, это ни к чему. Будь проще, и люди к тебе потянутся…
Короче, в простеньком канцелярском отделе выбор был невелик: обычный блокнот, непременно скрепленный сверху пружинкой (мы, гонимые гении, любим писать на коленях, потому к блокноту особые требования) и разлинованный с двух сторон (так надо!), нашелся быстро и был предложен мне за двадцать четыре рубля. Чуть поменьше и пожиже стоил двенадцать.
– Давайте за двенадцать, – пробубнил моим голосом Ипполит Матвеевич.
Продавщица подалась выбивать чек, но мой внутренний Киса Воробьянинов вовремя очнулся и решительно изменил ситуацию:
– Нет! За двадцать четыре!
Продавщица долго рылась в своих коробках, в результате чего констатировала, что этот, с витрины, последний. Был шанс поторговаться, потому как этот с витрины выглядел пыльноватым и с заломами на обложке, но Киса прошипел мне в ухо: «Ша! Гулять так гулять!» Чек на покупку был незамедлительно выбит.
…Солнце!
Солнце жарило, как перепуганное.
Я теперь люблю будние дни, потому что на пляже мало народу. Ну да, народ же в будни работает, а загорает по выходным. Я раньше тоже любила выходные.
Потому что в будни из-за работы невозможно было выбраться на пляж. Приходилось париться в офисе или еще хлеще – мотаться по городу в душной машине, проклиная пробки и всяких козлов в других автомобилях. А в выходные – ни тебе пробок, ни тебе работы…
Ну а самый смак, конечно, – пятничная предтеча. Мм! «Спасибо, Господи, сегодня – пятница!» – это не я, это американцы изобрели себе такую утреннюю пятничную молитву, и что-то в этом есть, в точку попали. Не такая уж горькая я лентяйка, но в пятницу с утра настроение было всегда получше, чем, к примеру, в понедельник.
Сегодня вот не пятница и даже не четверг, а всего лишь безликий то ли вторник, то ли понедельник – какая разница теперь? Начало трудовой недели, в общем. Но дни недели меня теперь мало волнуют.
Солнце! Солнце!! Солнце!!! И гладкое-гладкое море. Слабый ветерок. На пляже почти безлюдно.
Здесь вообще народу много не бывает. Во-первых, от остановок общественного транспорта далеко – только на машине подъехать удобно, во-вторых, берег слишком каменистый – толком не поваляешься, да и в море спокойно не войдешь. Ну и потом не забываем – разгар рабочей недели. Зато воздух здесь – чистейший, и море тоже.
Да и вообще живописно вокруг: скалы, валуны, море. Но не каждому горожанину дано оценить это. В целом принять такой пляжный ландшафт могут только две категории: такие, как я, – это первые, и пацаны лет до шестнадцати – это вторые. Первые – по причине наличия шезлонга и невеликой привязанности к водным процедурам. Вторые – из-за пристрастия понырять с этих самых валунов в чистейшую воду, а потом на этих же камнях распластаться ящерицами под солнцем.
Короче, мало нас, истинных любителей экстремального загара. Сижу себе, загораю и под шум волны книжечку почитываю, кайф!
Однако солнце жарит, зараза! Пойду-ка отсюда, а то сгорю, не ровен час. Сборы много времени не занимают: шорты, футболка, сандалии. Шезлонг складывается легким движением руки, хоть уже и трехлетний старичок, и совсем выгорел, но технически не подводит – держится…
Двинулась потихоньку. Не тут-то было!
– Девушка!
Я так и знала, что он прицепится! Но не ожидала, что с такой прытью. Он выпрыгнул из своего навороченного шезлонга так шустро, что тот, бедняга, упал.
В этом месте – немного о себе. Мне тридцать шесть, и даже если кто-то хочет мне польстить, то все равно меньше тридцати пяти не дают. Маникюр и педикюр имеют место быть, но даже беглого взгляда достаточно, чтобы определить – их делал не великий профессионал, а точнее, я сама. Прическа еще куда ни шло в силу того, что волосы собраны в хвост, а там уже не разберешь – может, я вчера от стилиста, а сегодня вот солнце, зараза, жарит, пришлось хвостик подобрать. Комплекции я не мелкой, а за последний год прилично поднабрала, хотя и раньше к разряду худышек не относилась. К плюсам можно отнести только одно: одеваюсь я весьма демократично и почти с изюминкой. Объяснить это нетрудно: последний раз мне удалось кардинально обновить гардероб два с половиной года назад. Мы тогда с друзьями встречали в Париже Новый год. Заодно и шопинг сделали. Приличный такой шопинг, на все времена года. С тех пор больше ни Парижей, ни шопингов. Да и друзей поменьше стало.
Можно, конечно, в Китай куда-нибудь смотаться обновиться. Но как-то и в Китай вдруг стало накладно. Да и разве сравнишь французскую тряпку с китайской? Шарм есть шарм, хоть и двухлетней давности. Так что бережно донашиваю парижские вещички.
Вот такой, почти тяжелый, словесный автопортрет. Поэтому на «девушку» я особо не отреагировала, хотя и заподозрила, что это в мой адрес.
До этого он целый час дефилировал передо мной туда-сюда. Нет, ну сначала он, конечно, подъехал на сверкающем джипе. Моделька джипа так себе, не из последних. Но блестит! А наворочек! И наклейки, и чехол для запаски, и литье, и лесенка сзади, и сверху что-то там понакручено! В салоне – я так невзначай бросила взгляд – чистота, футлярчики всякие и подставочки прицеплены. Ну а парнишка оттуда неспешно выгребся – орел! Фигура как у Аполлона, плавки, как у американца, до колен, походка – Шварценеггер, взгляд – Бельмондо. Нет, ну правда – симпатичный такой паренек. И ежик на голове аккуратненький, чуть рыжеватый. Один минус – росточком подкачал. Примерно как я – сто шестьдесят шесть. Но это его не очень портило, если честно. А в остальном – хоть сразу в кино. Из машины достал красивый шезлонг, новенький, блестящий, справа от меня расположился. Ну и ладно, не мешает.
Я прядку, выбившуюся из хвостика, за ухо пристроила и дальше себе в своем шезлонге военном сижу, книжку почитываю, на морскую гладь гляжу.
Сначала я думала: он перед девчонками выпендриваться взялся, которые рядом на камнях жарились, ровненькие, гладенькие, молоденькие – глаз радуется. Качественная пошла у нас молодежь, чего греха таить! Он и так и эдак гоголем пройдет. Даже на камень в море взгромоздился и нырнул красиво. Недолго плавал, правда. Вернулся, эффектно в шезлонг свой упал, кремом каким-то ароматным из пшикалки набрызгал на тело, по сотику пару звонков сделал. И тут вдруг чудиться мне стало, что весь этот спектакль – для меня. С трудом, конечно, верилось. Да и помоложе меня этот Шварценеггер выглядел.
