Глава 1. Лиза.
Зажатые неуверенные движения ее тела говорили о замкнутости, которую она пыталась скрыть за своей милой улыбкой. Каштановые волосы всегда были убраны в строгую шишку, но она не могла скрыть их непослушности: волосы все равно вырывались из сковавшего их плена и торчали то тут, то там в разные стороны. С людьми она разговаривала мило и уважительно. В учебе не отставала, но и не выделялась. А на работе ее любили за трудолюбие и беспрекословность… Лиза.
Был ли кто-то, кто действительно знал ее?
***
Ну вот и конец дня. Выдохнула и выхожу на улицу из душного помещения. А там… волшебство. Снег пушистыми хлопьями осыпается на землю. Свет фонарей подсвечивает замысловатый танец миллионов снежинок. Они укладываются в снопы снега на отвесах домов, делая их массивнее, но от того не уродливее, а наоборот – мягче и уютней. Лед блестит. Под ним водрузилась тишина и безмятежность. Спокойное течение замедленных процессов.
Изо рта идет пар – такое удивительное явление природы. Я делаю шаг по мягко уложенному снегу, и скрип из-под подошвы разрушает спокойную тишину ночной улицы. Снежинки навязчиво налипают на одежду и неукротимо лезут в глаза, залепляя вид на дорогу. Словно пытаются привлечь внимание к своей редкой, исключительной красоте. Странное, далекое и оттого не совсем приятное ощущение тяжести одиночества, переплетается с протяженностью момента. Хочется просто замедлиться и раствориться в нем.
Но пора домой. Ведь праздник сегодня, Рождество.
***
Захожу в подъезд и слышу играющую музыку, веселящихся людей. От этого ощущение праздника не прибавилось. Я рада, что кто-то счастлив, но мне почему-то все равно – так я устала.
Открываю дверь своей квартиры, и меня встречает тихая пустая темная комната. Включаю свет – все вокруг приобретает очертания. Потрескавшаяся краска на откосах и окнах когда-то была белой, но время превратило ее в грязно-серый цвет. Старые, кажется еще советские, обои, такой же старый диван, кресло и стол, на котором красуется одинокое живое растение, а рядом лежат книги да тетради для учебы. Деревянные половицы поскрипывают, как только делаю шаг внутрь, издавая почти единственные звуки в этой квартире.
Все тихо и спокойно, как я люблю.
***
Погружаюсь в кресло, намереваясь уснуть прямо в нем. Мои мысли прерывает стук в дверь. Странно – я никого не жду.
Открываю дверь, на пороге стоит седовласый старичок, небольшого роста, сухонький и немного скрюченный. Одет он в коричневый кардиган поверх светлой рубашки и твидовые темные штаны. Это дедушка Игорь. Очень милый и добрый старичок. Живет на пятом этаже со своей женой, которая практически не выходит из дома. Дед Игорь старается поддерживать хорошие отношения с соседями, всегда приветлив и весел, чего нельзя сказать о его жене. Она угрюма и ворчлива. Ее слова – это язвительная редкость, как и она сама.
По всем канонам вежливости пытаюсь выведать у старичка, зачем же он пришел в столь поздний час. Меня пугают такие гости. Но его улыбка, скрипуче-протяженный голос и слегка опущенные, уставшие от времени глаза, немного меня успокаивают. Он спрашивает про мое настроение. Я не хочу обидеть этого милого старичка, потому стараюсь продолжить этот бессмысленный разговор. Тут он достает из-за спины бутылку шампанского, которую умело прятал. Предлагает выпить по бокалу в честь праздника. Ну что ж, в этом его поступке я не вижу ничего предосудительного, у нас в доме принято ходить с поздравлениями к соседям.
Как только я согласилась, глаза его засияли от радости, на морщинистом лице растянулась улыбка.
Приглашаю его пройти в зал, а сама отправляюсь на кухню. Он что-то рассказывает про великолепие праздника и как он в далекой своей молодости встречал Рождество с родными и с соседями. Я поняла, что ему совсем одиноко, совершенно не с кем поговорить по душам. Странно, что он выбрал себе в качестве собеседника именно меня – я не отличаюсь общительностью.
