Пролог
Какое-то время Сергей с нескрываемым удивлением рассматривал полуразрушенную крепость и никак не мог понять, как он здесь очутился. Разбросанное оружие – мечи, копья, щиты. Торчащие из всех деревянных поверхностей стрелы, опрокинутые повозки и несколько поломанных катапульт, заряженных круглыми камнями, напоминающими футбольные мячи.
Огромный разорванный в клочья флаг развевался над воротами, указывая на то, что защитники не только смогли отразить нападение, но и обратить неприятеля в бегство.
Несколько догорающих башен, витающие в воздухе сажа и пыль от большого пролома в каменной стене говорили о том, что битва закончилась не так давно. Сергей, аккуратно переступая через груду камней и оглядываясь по сторонам в надежде увидеть кого-нибудь из защитников, быстро перелез через пролом на другую сторону стены.
Неожиданно на холме недалеко от крепости Сергей заметил фигуру рыцаря. Тот, не шевелясь, стоял спиной к парню и крепко держал в правой руке меч: вернее, то, что от него осталось. Лезвие в пылу боя было переломано ровно пополам, а, судя по тому, как оно было измазано кровью, по-прежнему являлось грозным оружием.
Подойдя ближе к незнакомцу, парень заметил, что кровь у рыцаря капает не только с меча, но и течёт у него по спине и ногам, образуя на земле небольшую лужицу голубоватого цвета.
Две глубокие раны на лопатках и торчащее из них некое подобие сломанных ребер указывали на тяжёлые увечья, полученные рыцарем во время битвы. Но незнакомец, несмотря на это, продолжал неподвижно стоять, словно эти раны вообще его никак не беспокоили. Сергей подошел к воину вплотную и, заглянув в лицо, невольно вскрикнул.
– Михаил? Этого не может быть!
У рыцаря было лицо матроса с корабля «Архангелъ Михаилъ». Но мужчина никак не отреагировал на вопль: он даже не повернул голову в сторону Сергея. Казалось, он вообще его не видит и не слышит. Лицо выражало глубокую скорбь и озабоченность. Слёзы стекали по нему, капая на песок и превращаясь в небольшие цветы, распускающиеся буквально на глазах.
– Михаил? Вы меня слышите?
Сергей попытался привлечь к себе внимание раненого рыцаря и слегка коснулся его руки. Рука Сергея прошла сквозь фигуру воина.
– Ничего не понимаю, – прошептал парень, удивленно рассматривая то свою руку, то руку рыцаря.
В этот момент Михаил приподнял голову и произнес несколько слов: «В следующий раз я найду способ вас остановить! Я знаю, что мне нужно сделать! Больше четыре всадника апокалипсиса никогда никому не навредят».
Сергей внимательно прислушивался к каждому слову воина и проговаривал их про себя в надежде хоть немного понять смысл. Внезапно Михаил повернул голову в сторону Сергея и уже совершенно с другой интонацией добавил: «Совсем скоро мне понадобится твоя помощь. Ты откроешь врата, и тогда мы вместе…»
Но договорить Михаил не успел. Раздался резкий громкий звук, и в то место, где он стоял, ударила молния. Михаил исчез, а Сергея ударной волной на несколько метров отбросило в сторону. Парень от боли схватился за голову и что было силы закричал.
– Сергей, Сергей! Проснись! Ты опять кричишь во сне, – Татьяна поцеловала любимого в щеку.
– Опять? Да? – Сергей отдышался и присел на край кровати. – Не понимаю, что со мной творится последнее время. То «жнецы» атакуют, то крысы, то огонь с неба мне на голову падает.
– Это нервы, Серёжа, нервы. Ложись, сейчас я тебя обниму, и больше до утра никто на тебя не нападёт…
Татьяна обняла Сергея, и тот медленно опустился на подушку, уставился немигающим взглядом в потолок, разглядывая странную тень от люстры, которая своим видом сильно напоминала матросскую бескозырку и две ленты, развевающиеся от неё по бокам.
***
Глубоко за полночь к зданию городского морга подошёл невысокий человек в шляпе. Он медленно поднялся по ступеням к входной двери и, положив руку на ручку, на мгновение задумался, слегка улыбнулся и без труда прошёл сквозь дверное полотно, словно того вообще не существовало.
В это время в зале патологоанатом Антон Леонардович Моретти, внешне напоминающий столетнего старика с почти выцветшим от времени бейджем на груди, насвистывал «Реквием» – последнее музыкальное произведение великого композитора Вольфганга Амадея Моцарта, которого он, как бы это ни казалось невероятным, не только видел живым, но и с удовольствием вместе с ним принимал участие в репетициях и выступлениях. Антон Леонардович закончил свистеть и, всё ещё находясь в плену музыки, продолжил дирижировать скальпелем невидимым человеческому глазу музыкантам, сидящим с музыкальными инструментами у противоположной стены.
– Запомнили? Больше повторять не буду! – с лёгким раздражением в голосе патологоанатом обратился к призракам.
Те испуганно начали кивать огромными напудренными париками на головах, но, как только музыканты попытались прикоснуться к своим фантомным инструментам и сыграть вступление, Антон Леонардович заткнул уши руками и от негодования затопал ногами:
– Ну кто так играет? Сколько можно повторять, сколько вас нужно учить? – Антон Леонардович на секунду замолчал, но потом, окинув взглядом свой импровизированный оркестр, снова запричитал. – А почему струнники опять не сидят парами? Пока один играет, второй переворачивает страницу с нотами. И вообще: кто вас так сегодня рассадил? Под «Реквием» нужно сидеть совершенно иначе, и здесь дата вашей смерти совершенно не играет никакого значения! Только мастерство!
Крайний призрак с большим барабаном вскочил с места и начал бубнить басом.
– Я полковой трубач! За каким чёртом мне всучили этот барабан? И вообще я больше не собираюсь плясать под твою дудку! Я своё давно уже отыграл, когда погиб в бою!
Призрак сорвал с головы парик и запустил им в патологоанатома, но тот лишь ухмыльнулся и направил руку со скальпелем в сторону трубача. Призрак в ту же секунду растворился в воздухе, а все остальные музыканты опустили в пол глаза и, не издавая ни одного звука, продолжили ждать своей участи.
– Сотру каждого, кто осмелится мне перечить!
Раздосадованный Антон Леонардович хлопнул в ладоши, и призраки музыкантов в ту же секунду растворились в воздухе.
– Как же я опрометчиво поступил с первым составом. Теперь приходится набирать в оркестр дилетантов, которые даже близко не понимают музыку…
Возле окна кто-то умышленно громко кашлянул, и у Антона Леонардовича от неожиданности из рук выпал скальпель.
– Развлекаешься? Ну-ну… Я, значит, его по всему миру ищу, а он здесь, у меня под носом… Репетирует, так сказать. Господин крайне недоволен твоим исчезновением! Крайне!
