– Так, давай ещё раз, – Карина зажала телефон плечом, разглядывая несколько белоснежных роз.
Голос у её уха всё звучал и звучал, а волнение росло и росло.
– Подожди минутку… – девушка аккуратно опустила цветы на небольшой столик, который стоял в углу просторного помещения её цветочного магазина и принялась снимать серёжку.
Та давила и, постукивая своим серебряным листочком по телефону, не давала толком расслышать говорившую женщину. Надо сказать, бабуля позвонила совсем некстати. Скоро должен подойти важный клиент, но ведь всё всегда случается не вовремя.
– Кажется, я тебя неправильно поняла. Повтори ещё раз и убери, пожалуйста, от трубки Соломона. Я ничего не разберу из-за его тявканья, – проворчала девушка.
– Соломон, к твоему сведению, слишком аристократичен в манерах, чтоб «тявкать», как ты изволила выразиться, моя девочка, – с особой гордостью в мелодичном голосе, поправила её бабушка, – он выражает свои чувства, потому что рад слышать твой голос. А теперь он обижен.
– Бабуль, – Карина опустилась на деревянный стул и потёрла усталую лодыжку.
Она была вконец измотана, а ведь не прошло ещё и полдня. Сейчас нужно успеть закончить первый заказ, но её отвлекали назойливая собачонка и бабушка, любившая вести долгие бессмысленные беседы.
– Не называй меня так! Сколько можно твердить, – обиделась госпожа Орабель.
Девушка вздохнула, глядя на незаконченный букет. Заказ на две свадьбы, на все входные. Смиряясь, Карина рукой поманила помощницу и велела ей самой закончить укладку двухцветными лентами. Это был довольно странный заказ. Карина покосилась на чёрно-белый букет для невесты. Заказчики пожелали провести свадьбу в виде бал-маскарада, в чёрно-белых тонах. Ну, на вкус и цвет, как говорится…
– Я, конечно, ни в коей мере не собираюсь жаловаться или отвлекать тебя, – голос бабули стал делано-трагичным, и девушка нутром почуяла беду.
– Что опять случилось? – Карина удобнее перехватила телефон, убирая длинные волосы на другое плечо, – я тебя умоляю, говори наконец, у меня клиент на подходе.
– Ты не можешь не помнить Бастиана Бомелье, дорогая. О, эти бравые усы, а седина в висках! – женщина на другом конце света снова принялась репетировать очередную речь, словно на театральной сцене.
– Да помню я его дурацкие усы, – возмутилась девушка, – и что он натворил? Нет, правильнее будет сказать, что вы оба на этот раз учудили?
– Мы отлично провели время в Энген-ле-Бен. Там такая располагающая атмосфера, а ещё и чудесная компания…
– Ты опять была в казино? Бабуль! Да как, чёрт возьми, ты умудряешься? Их в Париже позакрывали давно. Как ты находишь такие места? Ну, скажи мне? – Карина прижала тыльной стороной ладонь к вспыхнувшей от волнения щеке.
– Дорогая, думаю, нет причин для беспокойства, но… – женщина замялась, и снова послышался звонкий лай её собачки.
– Но? – приподнялась со стула Карина, – ты проиграла большую сумму, бабуль? Да? Сколько ты ставила?
– Всё не совсем так, дорогая, – растерянно отозвалась бабушка, – не знаю, как мы увлеклись. А потом весь этот спор! И всё было так нереально в тот вечер… Это, наверное, действие магнитных бурь…
– Бабуль!
– Дом.
– Что?.. – Карина сделала несколько шагов по магазину и остановилась перед разноцветными пластиковыми горшками с саженцами.
– Ставкой был дом… Но я непременно найду эту сумму! О боже! Да о чём вопрос? Бастиан не такой человек! Я могла бы и не беспокоить тебя по подобному поводу, – небрежно кинула госпожа Орабель.
– О боже… – Карина зажмурилась сильно-сильно и даже тряхнула своей светлой головой.
Нет, нет и нет! Нет! Она еле сдержалась, чтоб не завопить на весь магазин и лишь в ярости принялась топать ногой, царапая каблуком паркет.
– Я скоро буду! – прокричала девушка, немедленно отключая телефон и боясь своей несдержанности в этот момент.
Карина не помнила, как оставила свой магазин на помощницу, и даже как вела свою подержанную машину. Девушка взбежала по ступенькам, поднимаясь к лифту, и едва дождалась, пока он поднимет её на нужный этаж. От нетерпения Карине казалось, что она живёт не в простой девятиэтажке, а в небоскрёбе, да ещё и не на седьмом, а на последнем этаже. Стоило ей остановиться у родной двери, как девушка принялась несколько раз ронять ключи, которые то и дело выскальзывали из дрожавших ладоней.
– Да господи! – всхлипывая, выдохнула Карина, но заставила себя успокоиться хоть немного.
У неё просто не было времени плакать. Она сделает это потом. Сейчас предстояло собраться и спешить к аэропорту. Благо билет ей удалось заказать по телефону ещё по пути домой. Карина наспех побросала самые необходимые вещи в сумку и принялась искать документы, боясь забыть что-нибудь в спешке. Девушка надела простое светлое платье и балетки, не желая попросту убиться на каблуках, спеша повсюду.
Конец мая выдался тёплым, но не настолько, чтоб она не боялась замёрзнуть, особенно к вечеру. Карина схватила с вешалки любимый плащик, по привычке накидывая его почти воздушный, широкий капюшон. Она в последний раз оглядела свою квартиру и вернулась взглядом к голубой сумке у её ног. Косметику пришлось смыть, поскольку не было ровно никакой гарантии тому, что слёзы обиды не заставят тушь потечь. Карина поправила волосы, послушно спускавшиеся с её плеч гладким шёлком, и обречённо вздохнула.
Спустя пару часов, задыхаясь от волнения, она спешила по гладкому полу аэропорта, крепко держа пластиковую ручку дорожной сумки, которую катила за собой. Капюшон короткого ярко-вишнёвого плаща спал с золотистых волос. Карина остановилась, сама не понимая зачем, пытаясь снова его накинуть. Видимо, нервы сдавали…
Стоило ей поправить одежду, как упустила с руки билеты. Теперь она присела, убирая падавшие на лицо пряди и принялась собирать документы. Карина едва сдержала слёзы, которые вот-вот собирались обидными дорожками растечься по её щекам.
– Я богиня невезения…
Флоранс или просто бабушка Флора, жила в своём небольшом замечательном домике в северной части Парижа, в районе, примыкавшем к Булонскому лесу, который был особенно, по её мнению, хорош осенью. Но осень, с её дождями и отвратными промозглыми ветрами, Карина не любила. Лето – вот её пора и точка. Пожилая женщина, в прошлом довольно неплохая актриса, уже давно схоронила своего последнего мужа, кажется пятого, который был на пару десятков лет старше её.
Роскошная женщина так и не смирилась с годами, беспощадно гнавшимися за нею, и проводила своё время довольно эксцентрично в компании таких же скучающих одиноких прохвостов. Очередным итогом подобного времяпрепровождения стал проигрыш в карты завещанного покойным дедом домика. Когда-нибудь он мог стать и её наследством, притом, что Карина всегда искренне желала бабуле долгих лет, так как та была её единственной, любимой, хоть и беспокойной семьёй.
