1. Пролог.
Наташа.
Я перечитываю записи в своем дневнике и грустно улыбаюсь, даже не замечая, как начинают капать слезы. Они марают страницы, оставляя разводы.
Перед глазами проносятся счастливые воспоминания о моей первой любви, которые теперь отдаются в душе болью и отчаяньем. Слова на бумаге как кислотой прожигают дыры в сердце:
"Он позвал меня на свидание..."
"Сегодня впервые поцеловал..."
"Сказал, что любит..."
"Наша первая ночь..."
"Я самая счастливая на свете".
А потом записи резко обрываются… Ведь писать о том, что произошло всего лишь через месяц наших "отношений", не просто больно, это на грани безумия.
В тот момент, когда поняла, что в жизни любимого оказалась лишь очередной галочкой в череде побед, я как будто оглохла, онемела, замерла. Сначала просто не могла поверить, что это не бред, не ошибка, ведь еще вчера мы были вместе, я купалась в любви и счастье, строила планы, мечтала, а сегодня вижу его с другой.
Ярким кадром всплывает в памяти его равнодушный взгляд. Оттуда вдруг стерлись любовь и нежность, которые я видела там еще вчера. А потом жестокие слова:
– Ты в целом так ничего, но в койке бревно полное. Знал бы, что девственница, вообще бы с тобой не связывался. Сосать нормально не умеешь, и учиться не хочешь, – смеется, ослепляя меня улыбкой, от которой становится еще больнее. – Хотя, как научишься, приходи, заценю, – бросает небрежно, разворачивается и уходит.
А я стою на месте, по щекам текут слезы, омывая мою первую и последнюю любовь.
Рву первую страницу дневника, и начинаю всхлипывать громче, сминаю лист, который впитал мою любовь и счастье, а вместе с ним сминаю свое сердце, которое оказалось никому не нужным.
Рву вторую страницу, уже не сдерживая слез. За ней третью и четвертую. Если бы из жизни можно было также вырвать все воспоминания, завести новый дневник и переписать все сначала.
Только это невозможно.
Рву блокнот пополам, а вместе с ним и свою прежнюю жизнь. После того, что случилось, я многое поняла. Результаты моей глупости навсегда останутся в памяти. Меня еще преследует запах больничных стен, где мне сообщили о последствиях моей большой любви, и о том, что беременность сохранить не удалось.
Тогда я даже не знала, радоваться такому исходу или плакать. После десяти дней лечения я все еще чувствовала себя разбитой, слабой, несчастной. Но сегодня я вернулась домой и теперь твердо намерена начать новую жизнь.
Беру жестяное ведро, складываю туда обрывки дневника, подношу зажигалку и подпаливаю бумагу. Смотрю, как огонь пожирает листы, как они чернеют, и рассыпаются в пепел. Вот так и моя жизнь просто рассыпалась. Наивная Наташка сгорела в огне любви. Но теперь, вместе с дневником я сжигаю беззаботность, доверчивость, наивность. Я ведь сильная. Значит, из пепла растоптанной любви должна возродиться новая Наташа – неприступная, холодная. Она не способна на любовь, она не будет подпускать близко, доверять, потому что знает, как больно быть преданной.
2. Глава 1.
Наташа.
– Наталья, где отчет?! – орет в трубку начальник.
Вот не зря мы его за глаза называем злобным Гномом, как же он меня задолбал!
– Сегодня будет готов, – цежу сквозь зубы, стараясь не заводиться.
– Даю тебе час! – рявкает и отключается.
– Чтоб тебя пронесло, урод! – рычу на ни в чем неповинный телефон, представляя на его месте Гнома.
Мысленно выругавшись, приступаю к сведению таблиц.
Как же достала эта работа!
Бумажки, бумажки, таблицы, отчеты! Господи! Когда это закончится!
А Гном достал особенно! "Наташа, туда", "Наташа, сюда". Так хочется послать его в пешее эротическое путешествие, аж зубы сводит. Постоянно приходится сдерживаться, а сдерживаться я не люблю. Характер не тот.
Но лишиться работы я не могу, поэтому пока терплю. Несмотря на нюансы, работа меня устраивает и дает достаточную финансовую свободу.
Но если вдруг соберусь увольняться, бедный Гном. Выскажу тогда все, что думаю, он точно от злости лопнет.
Снова звонит телефон. На экране высвечивается имя, которое еще больше добавляет раздражения.
Опять Генка. Еще неделю назад сказала ему, что все! Встречаться мы больше не будем. Так нет же! Не понимает, гад!
По ходу он оказался из тех мужиков, у кого любовь просыпается только, когда их посылают. Шел бы лучше к жене. Она у него хорошая, покладистая. Наверное, поэтому он от нее и гуляет все время. Угораздило же меня вляпаться в женатика!
Но я сама виновата. Про семью не спрашивала, сразу дала понять, что серьезные отношения мне не нужны. Потом в телефоне случайно увидела, что звонит ему "Жена". Послала его тут же. Так Генка запричитал, извиняться начал, что не признался сразу. Полился из него такой словесный понос, просто жуть. Оказалось, у него еще и детей полный воз, младшему еще и года нет. Но он готов все бросить ради меня, ведь жену он не любит, а детям будет помогать.
Короче, бред сивой кобылы. Спросил бы сначала, на кой хрен он мне сдался, даже сам по себе?
И вот уже неделю достает меня звонками, караулит после работы, засыпает букетами. Вот и сейчас в мусорном ведре лежат красные розы. Лучше бы детям что-то купил или жене.
Короче, очередной козел в моей жизни. Хотя я сама таких выбираю. Потому что с ними все просто. Послал куда подальше, и они пошли. Никто ничего никому не должен.
Вспоминаю вчерашнюю встречу с подругой в доме ее жениха. Несмотря на то, что у Вероники все сложно, сразу видно, что ее Егор из другого теста. А вот от друга его, Кости, кобелятиной пахнет за версту. Но экземпляр достойный, ничего не скажешь. Я его еще в магазине заметила. Высокий, широкоплечий, наглый засранец, полностью уверенный в своей неотразимости. Таких я стараюсь обходить стороной, но тут не смогла удержаться. Увела у него из под носа наш с Вероникой любимый шоколадный торт. Мужик аж дар речи потерял.
Кто бы мог подумать, что через десять минут мы встретимся в квартире того самого Егора. Оказалось, это и есть его друг. Встреча получилась неожиданная и фееричная, а продолжение вечера еще более веселым.
Опять звонок. Да что ж за день! Хватаю трубку с твердым намерением вылить на Генку все свое негодование. Желательно матом. Хорошо, что замечаю – звонит не он. Это совершенно незнакомый номер.
– Алло.
– Добрый день, Наталья. Для вас доставка цветов.
Неужели опять?!
– А можно я вам сама доплачу, чтобы вы вернулись к отправителю и засунули ему их в задницу! Надеюсь, это розы? – гневно спрашиваю я.
На другом конце пауза, покашливание, и снова мужской голос:
– Боюсь, мне будет не совсем удобно самому себе засовывать в задницу букет. И нет, это, слава богу, не розы.
Блин. Узнаю голос Кости. Неловко получилось, ну, ничего. Меняю тон на самый милый:
