Опровержение Повести временных лет. «Летописи полны лжи и позорят русский народ»
В 1749 году в Петербургской академии наук разгорелся грандиозный скандал, с которого и начинается то, что у нас называют «антинаучной норманской теорией» происхождения Российского государства и с которой идет борьба на протяжении веков.
Обязан сказать, что работа академика Готлиба Байера «О варягах» вышла задолго до этих событий. Причем не где-то на «вражеской» стороне, а в «Комментариях» Петербургской академии наук. (Рабочим языком Академии наук тогда был немецкий язык, и потому работа «О варягах» впервые опубликована на немецком.) Через 12 лет ее перевели на русский язык и выпустили под названием «Сочинение о варягах». Ни то, ни другое издание не привлекли шумного внимания.
Громкий скандал разразился в августе – сентябре 1749 года. На торжественном заседании Петербургской академии 5 сентября, по случаю тезоименитства императрицы Елизаветы Петровны, должен был выступить академик Герард Миллер с речью «О происхождении народа и имени российского». По правилам тех времен речь предварительно рассматривалась комиссией. Тредиаковский высказался за, заметив, однако, что сама «материя спорна». А вот Ломоносов яростно выступил против. Он нашел речь Миллера «ночи подобной». С Ломоносовым согласились почти все члены комиссии. Речь не только запретили к выступлению, но даже решили отобрать у автора. Миллер пожаловался на необъективность, и тогда президент академии распорядился рассмотреть ее на генеральном собрании. Рассмотрение длилось шесть месяцев (!) и закончилось тем, что работу Миллера постановили уничтожить. Однако она сохранилась. И в 1768 году была напечатана на немецком языке в Allgemeine historische Bibliothek, т. IV (Общая историческая библиотека).
Вот какие далеко не научные страсти. Как писал В.О. Ключевский, «причиной запальчивости этих возражений было общее настроение той минуты… Речь Миллера явилась не вовремя; то был самый разгар национального возбуждения…».
А еще Ключевский говорил, что споры вокруг варяжского вопроса «есть патология общественного сознания». И трудно с ним не согласиться. Ведь почти три века спорим НЕ О ТОМ. До идейной ненависти схлестнулись: славянами или норманнами («северными людьми») были Рюрик и варяги? Если славяне, то нормально, свои. А вот если норманны… Хотя ведь яснее ясного, что «норманны» не могли основать наше государство, потому что древнерусские государства в Новгороде и Киеве существовали задолго до упоминания «варягов» в Повести временных лет. Но логика нам не указ… вот уже 250 лет.
«Патология общественного сознания» еще и в убеждении, будто происхождение правящей династии каким-либо образом могло повлиять на многовековой уклад и жизнь громадной страны, задевает и оскорбляет национальное самосознание. Если судить по «составу крови», то и русских великих князей, к примеру Андрея Боголюбского и тем более Александра Невского, можно считать не русскими и даже не варягами, а узкоглазыми степняками-половцами. Не говоря уже о Николае II – на 95 процентов немце по «составу крови». Династии со стороны, пришедшие вместе с ними дружины, армии растворялись и растворяются в общей среде, как варяги и затем ордынцы – в славянском море Руси.
(Здесь и далее я употребляю слово и понятие «ордынцы», а «татаро-монголы» беру в кавычки, так как исторически-этнический термин «татаро-монголы» условен. Это изначально был тюрко-монгольский конгломерат, который точнее всего в общем и в целом обозначается, на мой взгляд, термином «ордынцы». Основную военную силу в нем составляли тюркоязычные степняки, покоренные монголами половцы. То есть люди, не родственные монголам по языку. Но – близкие по бытотипу, по образу жизни, тому, что называется конно-степной цивилизацией.)
Три века спорят, опровергают научную работу, которую никто не читал. Разумеется, читали Ломоносов, Тредиаковский и еще нескольких ученых в то время. А потом речь Миллера была уничтожена. И на русском языке никогда не публиковалась.
Должен еще заметить, что Герарду Миллеру русская историческая наука обязана многим – он ведь был ее основателем и зачинателем, первым официальным русским историографом, основателем исторического и первого научно-популярного журналов, первым ректором Петербургского университета, инициатором экспедиций на Камчатку и в Сибирь, за 50 лет трудов создал историографическую школу, оставил библиотеку (!) впервые изданных чужих и своих работ, в том числе первую «Историю Сибири», описание языков сибирских и поволжских народов, многое другое. Миллер первым начал изучать и публиковать летописи! Именно по его инициативе в 1732 году впервые начали выходить на немецком языке сборники древнерусских литературных памятников. Хотя и в сокращенном виде, отрывками, выдержками. Когда же в 1734 году академия – по инициативе Миллера, разумеется, – обратилась к Сенату за разрешением на издание летописей в полном виде, Сенат переадресовал прошение ученых Синоду, а Синод запретил, постановив, что летописи полны лжи и позорят русский народ.
Так что уничтожение речи Миллера, случившееся через пятнадцать лет после решения Синода, было вполне в духе времени.
Идеологически запретительный подход к летописям господствовал в России вплоть до царствования Екатерины II, когда с ее одобрения стараниями Новикова, Мусина-Пушкина, Щербатова, Болтина и других были изданы первые памятники древнерусской истории и литературы. Со времен оных прошло более двухсот лет, а нельзя сказать, что мы далеко продвинулись. В СССР было издано всего несколько летописей. Да и те подверглись сокращению. Сейчас запретов нет, но, как говорят, нет денег. Вернее, нет желания и стремления. Так или иначе, Россия до сих не имеет полного собрания летописей, изданного на современном русском языке. То, что издавалось со времен Мусина-Пушкина по сей день, выходило микроскопическими тиражами, а самое главное – в репринтном издании, на церковнославянском языке. То есть недоступно абсолютному большинству читателей.
Но это отступление. А у нас же речь о Новгороде и о варягах.
