Открой глаза. Слышишь? Пищит зуммер на твоем будильнике. Посмотри на зеленые цифры. Лунный день закончился, но ночь еще не началась. Встань с кровати. Отыщи в темноте любимые шерстяные тапочки. Выйди на улицу и закури сигарету. Видишь? Небо черное-черное. И там, дальше, большая бледно-голубая сфера, залитая светом. Если вынести стул и набраться терпения, то можно увидеть движения воздушных масс, циклоны, приливы и отливы… Да, это именно то, о чем ты думаешь. Это – Земля. Земля, на которую ты смотришь с лунной поверхности, затянутой озоновым слоем. Сплюнь себе под ноги в реголитовую пыль. Посмотри на соседский дом. Здесь, в Море Дождей, они все похожи один на другой. Темно-серый грунт под ногами. Темно-серое небо над головой. Можно скопить денег и переехать в Море Ясности. Там у грунта красноватый оттенок, но оттуда не видно Земли. К тому же не стоит этот красноватый цвет таких затрат. Если и переезжать, то в Море Спокойствия. Там теплее, чем здесь. Там у грунта голубой оттенок, и там расположена Селена – самый большой город Луны. Вспомни родственника из Ияха – центрального города Моря Дождей. Пять лет работы в Селене, и теперь он богач в Ияхе. Большой дом, жена из Селены, трое детей. Нет, ты не такой счастливчик. Если тебе удастся устроиться на работу в Селене, то все твои заработанные деньги придется тратить на аренду жилья и еду. Единственный шанс – это найти женщину, как твой родственник. Ты будешь жить у нее, откладывать деньги, а когда сбережений будет достаточно, чтобы купить недвижимость в Море Ясности или в Море Дождей, ты и твоя жена сдадите в аренду ее квартиру и переедете в другую область, живя на деньги от аренды и тихой, спокойной работы, которую ты найдешь в родном городе. Но все это в идеале. В реальности ты просто потратишь пять лет своей жизни, заработаешь гастрит и вернешься с позором в родной город, где родители оставили тебе в наследство свой маленький серенький домик под серым небом. Так что надевай тапочки с пробковой подошвой, выходи на улицу и кури, глядя на далекую, недосягаемую Землю, ну или на звезды.
Теперь возвращайся в постель. Проверь будильник, чтобы он снова не поднял тебя посреди ночи. Шторы задернуты, но свет в окнах дома напротив слишком яркий, и ты видишь, как там ходят люди. Вспомни лицо хозяйки этого дома. Смуглое, с черными тяжелыми волосами, прямыми у основания и вьющимися у самых кончиков. Глаза голубые, без малейшего оттенка серого. Прямой нос. Чувственные губы. Спроси себя, почему она живет здесь? Почему прожигает свою жизнь в Море Дождей? Мужа нет. Дочери двенадцать. Вспомни ее лицо. Совсем не такое, как у матери. Жидкие волосы мышиного цвета. Высокий лоб. Безвольный подбородок, увенчанный маленьким ртом, непропорционально широкие плечи, как у отца. Вспомни ее смех: детский, задорный…
Ты убираешь во дворе желтые листья, а Хэйли раскачивается на пластиковых качелях через улицу. Ее мать стоит на крыльце. Средний рост. Дорогой костюм свободного покроя. Она улыбается тебе и махает рукой. Такая сдержанная, но от этого не менее искренняя улыбка. Хэйли на качелях взлетает высоко вверх и довольно повизгивает. Мать смотрит на нее, прижавшись плечом к опоре, нависшей над крыльцом зеленой крыши. Ее руки сложены на груди, чуть ниже бюста. Ноги скрещены. Представь Селену. Представь Море Спокойствия. Эта женщина должна жить там. Не здесь. Иер. Море Дождей. Все это для таких как ты. А она… Она слишком сложная для этой жизни. Подумай, чем она зарабатывает на жизнь после развода? Вспомни ее мужа: высокий, крепкий, с короткими светлыми волосами и прямым взглядом. Помнишь, как он привел в этот дом свою молодую жену? Сколько ей было? Семнадцать, девятнадцать? Поклянись себе, что они были счастливы. Хотя бы вначале. А потом…. Потом молодая жена повзрослела. Как-то незаметно, неощутимо, словно плотина, о которой никто не думает, пока она не переполнится и не смоет город внизу. Сколько она уже одна? Пять, шесть лет? Твоя жена ушла год назад – значит, пять. Закрой глаза. Ты всего лишь друг. Друг для той, которой не нужны друзья, по крайней мере, здесь. Интересно, кто-нибудь читает те книги, которые она пишет? О чем хоть они? Может быть, завтра по дороге на работу ты купишь одну из них. Вечера ведь такие длинные! Хотя какого черта, ты ведь не читаешь книг. Ты всего лишь слесарь, и если и сможешь произвести впечатление на эту женщину, то уж точно не обсуждая ее книги. Скорее починишь ей раковину или потекший кран. А потом, может быть….
Чувствуешь? Сон на цыпочках подбирается к тебе. Теплый. Тягучий. Слышишь? Тишина перешептывается в темных углах одиночеством. И где-то далеко снова пищит зуммер будильника. Чертов несовершенный мир!
* * *
Пересекаем улицу. Зеленый забор. Незакрытая калитка скрипит, раскачиваясь на старых петлях. Желтые листья лежат на вымощенной природным камнем тропинке к дому. Деревянные ступени. Одна, вторая, третья. Двойная дверь. Жесткий коврик под ногами. Бледный, дрожащий свет. Голубые обои на стенах. Фотографии в пластиковых рамках. Женское пальто на вешалке железной треноги – легкое, практически невесомое на фоне массивной мужской куртки. Черные сапоги с капельками осенней грязи. Каблуки с железными набойками, на которых нанизана пара сухих листьев. Коричневые мужские ботинки без шнурков. Голоса в гостиной. Хэйли в детской на правом боку. Тени от ночника по розовым стенам с яркими золотыми звездами. Куклы, из которых она выросла. Большая плюшевая панда, которую подарил отец на ее одиннадцатый день рождения. Голос матери из гостиной: тихий, сдобренный мужским голосом отца. Хэйли не слышит, о чем они говорят, но улыбается. Такая счастливая детская улыбка на грани сна. Мать подливает красное вино в бокал бывшего мужа. Достает сигарету из пачки «Вирджиния Слимс». Говард смотрит, как она курит. Губы с бледно-красной, практически бесцветной помадой обхватывают белый фильтр. Тонкая струйка синего дыма от разгорающегося угля, извиваясь, поднимается к потолку.
– Когда-нибудь это тебя убьет, – говорит Говард.
Деллавейн пожимает плечами. Густой дым вырывается между приоткрытых губ.
– Как Майкл?
– Хорошо.
– Хэйли хочет познакомиться с ним.
– Может быть, чуть позже….
