Ночью Серёжка лежал и думал, как всё будет? Как это вообще может быть? Сегодня он просто Серый, а уже утром будет первоклассник Сергей Денисенко? Всего-то ночь пройдёт, а чудо уже случится.
Он ворочался с боку на бок, думал о том, как пройдёт завтрашний день, мечтал поскорее усесться за парту. Непременно за первую парту! Чтобы всё видеть и слышать, а ещё, чтобы первым отвечать. Пока это остальных увидят, а он – вот он, рядышком, поднял руку и ответил. Увидит учительница, как он старается и спросит его. И начнёт он, Серёжка, пятёрки получать.
«Эх!», – мечтательно вздохнул мальчишка и улыбнулся в темноте своим мыслям. Он в очередной раз перевернулся с боку на бок и чуть не уткнулся носом в стену. Сон отказывался приходить к нему. Полная луна, словно уличный фонарь светившая в окно, ярко освещала стену. Серый вытянул руку вверх и сложил пальцы вместе. На стене появилась гусиная голова на длинной шее. Мальчик разомкнул пальцы, и его Лунный гусь раскрыл клюв. Улыбка разъехалась от одного Серёжкиного уха до другого.
– Привет! – прошептал он за гуся. – Чего не спишь?
И сам же ответил:
– Да, не спится, понимаешь ли. Завтра в первый класс иду.
– Волнуешься?
– Ага.
– А мы Лунные гуси никогда не волнуемся.
– Как так? – сам себе удивился мальчишка.
– А так. Мы шею вытянем и шипим. И все почему-то этого боятся.
– Что же мне тоже как гусю шипеть завтра на линейке? – ухмыльнулся мальчишка.
– Конечно.
– Представляю, выйду я на линейку, а там народу – тыща милльёнов. Стоят, ждут, когда я стих читать начну. А я шею вытяну, как гусь, и скажу им: «Ш-ш-ш-ш, да ш-ш-ш!»
Серёга затрясся от смеха, представив эту сцену.
– А Юлька глаза выпучит и тоже начнёт шипеть: «Ты чего это, Серый? Совсем сбрендил?». А Юрок даже икать от волнения станет. Или нет. Он яблоко достанет и будет его грызть. А знаешь почему?
– Почему? – спросил Лунный гусь на стене.
– Потому что он яблокогрыз. Так его Юлька назвала. А ведь и правда яблокогрыз. Куда бы ни пошёл, вечно яблоками хрустит.
– Ну, что? Перестал волноваться? – спросил Лунный гусь.
– Вроде да, – удивился мальчишка. – Совсем чуточку осталось. Как это у тебя получилось?
– Это еще что, – отмахнулся тот в ответ. – Есть у нас, Лунных гусей, волшебный танец для тех, кто чего-то боится. Это, конечно, секрет и рассказывать его можно только лучшим друзьям…
– А я как же? – подскочил Серый. – Я же и есть твой лучший друг!
– Ладно-ладно, так и быть. Только для тебя станцую. А ты гусей не считай, движения запоминай. Утром повторишь перед линейкой, и будешь спокойным, как удав.
– Почему, как удав? – удивился Серёжка.
– Просто так говорится.
– А, понятно.
Тут Лунный гусь развёл откуда-то взявшиеся крылья в стороны, поднял высоко голову и на мгновение замер. А потом несколько раз щёлкнул клювом и в комнате, к удивлению Серёжки, зазвучала музыка. Она лилась из неоткуда, была тихой и мелодичной. Гусь вытянулся в струнку, сложил крылья вместе, совсем, как мама, когда занималась йогой, и начал свой лунный танец. Движения его были плавными и даже грациозными. Шея изгибалась, как змея, а крылья плавно двигались то в одну, то в другую сторону. Голова покачивалась в ритм мелодии. Сам он то поворачивался, то вдруг подпрыгивал. Серёга, не отрываясь наблюдал за удивительным танцем, стараясь запомнить все движения. А, когда мелодия смолкла, Лунный гусь вдруг исчез! Совсем! Чтобы не разбудить родителей, Серый отчаянно звал его громким шёпотом, искал его тень на стенах комнаты, свесился даже с кровати, вглядываясь в темноту. Но тут, не удержавшись, он громко грохнулся, больно стукнувшись при этом коленкой о пол. Неожиданно кто-то включил солнце, и оно залило светом комнату. Серёжка сидел на полу, потирая ушибленное колено и щурясь от света.
