– Ненавижу тебя! – вырвалось из уст девушки. – Ненавижу!
– Ты меня бесишь! – почти кричал парень, оскорбляя новоиспеченную сестренку. – Больше не суйся в мою комнату! Своей, что ли, мало?
– Индюк ты общипанный! – сдерживая очередной всплеск эмоций, выдала в ответ Матвеева и ушла в свою спальню, хлопнув дверью.
Оказавшись в гордом одиночестве и переполняемая злобой, она спустилась вниз по стеночке и обняла себя за плечи. Пусть снаружи Ксюша и казалась непоколебимой, постоянно показывала характер, но в душе была очень ранимой.
В начале января все формальности с удочерением наконец-то закончились, и Ксения обрела родителей. Честно говоря, шансов на это в ее семнадцать лет было немного – обычно брали малышей, и лучше сразу из роддома. Но Леонид Васильевич уже после первой встречи с Ксенией заявил, что именно о такой дочери всю жизнь и мечтал, и она тоже отказываться не стала. Такой шанс не каждому выпадал. Сам он приехать за ней, к сожалению, не смог, попросив водителя передать, что его вызвали на работу по очень срочным делам.
Ксения прекрасно знала, что у мужчины свой бизнес и компания, в которой работает и его жена – Елизавета Александровна, потому они часто бывают на конференциях, в командировках и различных поездках. За эти несколько месяцев она многое узнала о нем. Исключением не стало то, что у него есть сын – Максим. Ему восемнадцать и он учится в выпускном классе, умный и прилежный парень со своими тараканами в голове, спортсмен и просто хороший человек, с которым, со слов Леонида Васильевича, Ксения обязательно поладит, но как же он ошибался.
Переступив порог нового дома, даже особняка, девушка поняла, что успела продрогнуть и замерзнуть из-за сильной метели и жуткого холода за окном, потому первым делом чихнула, чем вызвала недовольный смешок молодого парня, что стоял недалеко, оперевшись на дверной косяк, едва ли оказавшись в прихожей. Вот и братец.
– Извините, – тихо бросила она, переводя осторожный взгляд на Елизавету Александровну, рассматривая ее.
Женщина выглядела так, словно только что явилась откуда-то из Ниццы – настолько ее летняя, южная внешность не вязалась с январским днем. Кроме того, все в ней буквально кричало о больших деньгах – и слишком гладкая, покрытая ровным загаром кожа, и неброский макияж, подчеркивающий большие глаза и белизну зубов, и прическа, с которой хоть на обложку глянцевого журнала сниматься.
Ксения смутилась, уставилась в пол, на носки своих черных зимних ботинок, тяжелых, неудобных и неубиваемых. Им явно было не место на здешнем светлом паркете, да и ей, скорее всего, тоже.
Отметив для себя детали внешности мачехи, она перевела взгляд на парня. Значит, вот он какой, сводный брат Максим. Леонид Васильевич уверял, что его сын будет прямо-таки счастлив с ней познакомиться, но теперь, глядя на хмуро сведенные брови и сжатые губы, Ксения понимала, что приемный отец, мягко говоря, несколько преувеличил.
Вряд ли у них получится стать друзьями, увы. Высокий темноволосый парень смотрел на нее, скрестив на груди руки и прислонившись к дверному косяку в позе утомленной славой рок-звезды. Черная футболка подчеркивала широкие плечи, волосы были растрепаны так, словно парень только что проснулся или вышел от стилиста – и смотрел он на Ксению, как на забежавшую в дом блохастую дворняжку. Пришлось собраться и ответить ему не менее любезным взглядом, в котором было и обещание выбить зубы, и по яйцам съездить, если только попробует лезть.
– Здравствуй, Ксения, – прервала тишину женщина, подходя к Ксении ближе. – Я Елизавета Александровна. Жена Леонида Васильевича, хотя, ты, наверное, об этом и так знаешь. Мы наслышаны о тебе, – говорила она. – Надеюсь, что найдем с тобой общий язык.
– Я тоже на это надеюсь, Елизавета Александровна.
– Просто Лиза, хорошо? Ни к чему нам вся эта официальность. Мы же теперь одна семья, как-никак, – тепло улыбнулась женщина, оборачиваясь в сторону парня. – Максимка… Не хочешь подойти?
Парнишка вздохнул и ленивым шагом подошел ближе, оставляя приличную дистанцию, явно не желая контактировать с девчонкой.
– Максим, – произнес он уж очень нехотя, а после обратился к женщине. – Все? Я свободен?
– Ксения, – пробормотала она, но ее проигнорировали.
Он уж было развернулся и готов был смыться, но женщина будто силой мысли заставила остановиться. Что произошло Ксения и понять не успела, а там уже и дверь позади скрипнула.
– Ксюша, ты приехала, наконец-то, – нарушил тишину Леонид, обнимая дочь. – Прости, что лично не смог забрать тебя.
– Ничего страшного, – улыбнулась русоволосая, обнимая мужчину и улыбаясь. – Спасибо тебе, я так рада.
– Не благодари. Вы уже познакомились, как я погляжу. Давай-ка мы посмотрим на твою комнату? – предложил Леонид, игнорируя еле слышное фырчание со стороны сына.
– Мы с Максимкой пока что на стол накроем. Спускайтесь к ужину через десять минут, – бросила им вслед Елизавета, переведя взгляд на Максима. – Будь немного вежливее. Хорошо? – то ли попросила, то ли приказала женщина.
– С какой радости я должен хорошо к ней относиться? Она – никто. Отец притащил какую-то нищебродку из детского дома, а я должен считать ее сестрой?
– Я не прошу тебя считать ее своей сестрой, а просто принять в семью и быть вежливым. Не разочаровывай ни меня, ни отца. Мы тебя воспитали хорошим человеком, как мне кажется. Твой отец говорил этой девушке только хорошее о тебе, не выставляй его полным идиотом перед ней.
Парень промолчал, расставляя четыре тарелки на стол и рассматривая столовые приборы, и пыхтя, словно паровоз, пытаясь не взорваться от злости. Он будет к ней хорошо относиться. Но только через свой труп.
В тот вечер ничто не предвещало неприятностей. Максим честно сделал домашку и собирался отправиться к своему лучшему другу – Денису. У него квартира в городе, а не коттедж в поселке, как у семьи Матвеева, да и родители Дементьева не так часто бывают дома. Так что – свобода и никакого родительского контроля, а что еще надо, когда подростки в выпускном классе, и совместный поход в кино на мультики, конечно, мило, но и сигарета с марихуаной иногда не помешает, впрочем, как и веселье с девушками. Именно так оба друга и думали.
Накинув куртку, спеша отправиться на очередную тусовку, Максим уже собирался открыть дверь, как вдруг его позвали.
– Максимка, подожди, – мама парнишки сбежала вслед за ним по лестнице, звонко стуча по ступенькам каблуками домашних туфель. – Мы с папой хотим с тобой поговорить.
Первая мысль, что посетила подростка, была пугающей, ведь он подумал, что родители спалили его, узнав про их развлечения, пусть и не такие частые, как хотелось бы. Но улыбка на лице Елизаветы смягчила ситуацию, хоть и она не вселяла уверенности, но немного полегчало, ведь данное выражение лица не предвещало никаких нотаций, но и хорошего не сулило.
