МОЙ АЛТАЙ
Ты разный, временами года!
Но для меня, твоя краса
Озёра, лес, гольцы и реки
И утренних лугов роса.
Ночное небо, в звёздах ярких
Весеннее, цветенье гор.
Туман, рассветный на рыбалке
Охоты зверовой, дозор.
Алтай, любить, не перестану
Ведь для того я здесь живу
Красу, природы первозданность
Я вижу чаще, наяву.
РОДИНА
В круговороте современной жизни
Мы все забыли об Отчизне.
А ведь она у нас одна –
Россия милая страна!
Россия, в этом слове ширь:
Европа, Азия, Сибирь.
Есть в ней дыханье теплых стран, И Ледовитый океан.
И надо помнить всей стране:
ПРЕМЬЕРУ, ПРЕЗИДЕНТУ, МНЕ!
Ее нельзя всю жизнь доить,
Еще бы надо и любить!
МАРАЛЫ
Я качусь на лыжах ловко,
Поднимаюсь на белковку.
С левой стороны ялбан,
Гладкий весь, как браги жбан.
На вершине пять маралов,
Зимней ночи было мало, Продолжают гарцевать,
И траву тебеневать.
Утро, солнышко встаёт,
И лучами в сопку бьёт.
Вдруг волненье в табуне
Привлекло вниманье мне.
Молодой марал от стаи
Отошёл, чуть-чуть шатаясь,
И галопом наутёк,
Солнцепёком круг насёк.
Тут вся стая остальная,
Как пружина заводная,
Повторив мальца нарез,
Не спеша спустилась в лес.
Вся с разогнанной кровцой,
С разогретою мышцой,
Вмиг лежанки сделав ловко,
Стая улеглась на днёвку.
РЕКИ ГОРНОГО АЛТАЯ. СЛИЯНИЯ
Реки горные бурливы
Неуёмны, торопливы
И на устьях многих рек
Виден их спесивый бег
Кадрин валится со ската
Грохот, шум на полверсты
А уже за сотню метров
Не видать его воды.
Сумульта чиста до боли
Разбираясь кто же прав
При слиянии с Катунью
Долго держит чистый нрав
Чуя, тут рассказ особый
Своевольна, словно «барс»
На слиянии с Катунью
Воду всю смутила в раз
А Аргут, красавиц, бабник
Хочешь верь, а хочешь плюнь, Не успели повстречаться
Он уже обнял Катунь
Я еще заметил с детства
Как сливается Шавла
Будто кроткая невеста
В хату жениху вошла
У Урсула статус рабский
В сторону не пустишь вал
Как с Катунью повстречался
Сразу хвостик свой прижал.
ГОРДАЯ ЛЮБОВЬ КАТУНИ
Во времена так стародавние
Земли ледовый был портрет.
Иртыш посватался к Катуни,
Она ему сказала: нет!
Позор родителям Катуни,
Вершины две, отец и мать,
За самовольное решенье
Хотели дочку наказать.
Она Родителям сказала:
Не издевайтесь надо мной,
Я гордо горная Купава,
Зачем мне увалень степной.
Ведь я люблю Аргу», соседа,
Широкоплеч и величав,
Красив, мне сверху видно это, Имеет тоже горный нрав.
Тогда родители во гневе
Из скал устроили завал,
Чтобы их дочка побежала
Куда родитель указал.
Нет для любви преград на свете, Не горевав на берегу,
Враз раскатала камни эти, Сбежала к милому дружку.
ШАМБАЛА АЛТАЯ
В синей дымке все долины
Горы снежные вокруг
То Алтайские вершины
Плато, с именем Укок
Воды чисты, свежий ветер
Звёзды ближе, чем костёр
Тихий шелест вод Аргута
Небо – расписной шатёр
Ищут люди место лучше
Для души и для житья
Заявляю вам предметно
Лучше мест не знаю я
Здесь в горах полно животных
В реках рыбы, больше мух
Всё вот это вместе сложишь
Чем не «Шамбала» мой друг?
ПО ЧУЙСКОМУ С ЛЮБОВЬЮ
Если выехал из Бийска
В направлении Ташанты,
То теперь уж непременно
Красоту увидишь ты.
Переход от степи в горы
Называется «предгорье»
И в посёлочке Майме
Этот вид в твоём окне.
Манжерок и Усть-Сема –
Это красота сама.
Горы и Катунь река
Рядом с трактом широка.
А Семинский перевал –
Это прелестей завал.
А кедровые леса –
Это есть сама краса.
А с вершины горный вид,
Даже сердце защемит.
Это гривы и леса
И гольцов в снегу краса.
Исторический процесс
На Чекете виден весь,
Все дороги налицо
Замыкаются в кольцо.
Первым делом есть пока
Тракта вьючная тропа,
А левей ее немного
Гужевая есть дорога.
А правей и выше так
Там автомобильный тракт.
Замыкает вид вообще
Современное шоссе.
А, спустившись с перевала,
Попадаем в гор завалы.
Между гор Катуни вал
Вниз стремится между скал.
Следующий лист программы –
Это Бомов панорамы:
Кындыгар и Айрыташ, Яломан любимый наш, И Уркош и Коркечу – расставаться не хочу.
Ты доехал до Ини
На Катунь правей взгляни.
Мост ажурный деревянный,
Так не строят в наши дни.
От Инюшки до Иодрушки
Триста тридцать три вилюшки.
Это было раньше так,
Когда был тот старый тракт.
Вот теперь до Акташа
Просьба ехать не спеша.
Тут тебе везде в награду
Скалы, реки, водопады.
А, доехав до Курая,
Ты увидишь ширь без края,
И по гриве, вдоль реки
Вековые ледники.
Продолжаем дальше путь,
На мильон озер взглянуть.
Как глаза Алтайский гор
Этот миллион озер.
Я еще не описал
Усть-Кан, Коксу и Чемал.
Это в сторону от тракта,
Но там тоже все прекрасно.
ГОРЫ МОИ АЛТАЙ
В горах родился я и рос,
И может пользу там принес.
Любил, работал и дружил,
Всю жизнь горами дорожил.
И по сей день милей всего
Есть мой Алтай, а я его.
У степи тоже красота:
Есть необъятность, широта.
Округлый к ночи горизонт,
В нем солнца шар,
Как будто зонт.
Но красоты, милее гор,
Я все ж не видел до сих пор.
У моря прелести свои:
Прибой, волна и корабли.
Сравним со степью горизонт,
Но для меня не горный он.
А горы – сила, крутость, мощь, Прохлада подсеверных рощ,
Дневной от солнцепеков жар,
Стремнины рек и звезд пожар.
Красоты гор не описать
ИХ НАДО ВИДЕТЬ, НАДО ЗНАТЬ!
БАШМАЧКИ
У черта на рогах, на самом перевале, Где в двух шагах всего седые ледники, Цветут то там, то тут, как путник на привале, Цветы моей любви – степные башмачки.
А рядом дикий лук ядреный, настоящий, С бордовою головкой с кулачок.
И этот хрупкий, нежностью парящий, Степной обыкновенный башмачок.
Здесь эдельвейс растет назло природе, И тут же под скалой, как светлячок, У тропки козерожьей на дороге, Нежнейшее создание – башмачок.
ВЫСОКОГОРНЫЙ МАК
Июльским жарким днем,
Поднявшись на голец,
Я замер от увиденного мной.
Сугробов белизна средь зелени зимой, Как натюрморт предстали предо мною.
О красных маках много песен есть, Долина вся залита красным цветом, А этот желтый нежненький цветок
Цветет, борясь за жизнь, с заката до рассвета.
Здесь лето тридцать дней, и то не каждый год, И плюс температуры лишь в дневное время.
И чтобы дальше жить красивому цветку
Он должен расцвести, созреть и бросить семя.
На вечной мерзлоте два узеньких листка
Законам вопреки, пробившимся из «Тризны».
Соломка стебелек, головка с ноготок,
Впрямь не на что смотреть, а сколько воли к жизни.
ПРИВЕТ ОТ БЕЛУХИ
Собрав потоки всех долин Укока, У места под названием Беляши, Аргут течет степенно и широко
В объятие реки своей мечты.
И вдруг сорвался вниз до Карагема
Весь в бурунах, среди камней и скал, По дну крутого не широкого каньона, Как будто на свиданье опоздал.
Затих, течет размеренно, как старец.
Верст двадцать он неспешным тем шажком.
Спокоен, деловит, как иностранец, Турист, шагающий с тяжелым рюкзаком.
