Сдав Дмитрия на руки медсестрам, наспех немного почистив от крови и пыли одежду, Катя и Маркус покинули здание больницы.
Катю до сих пор немного трясло, но напряжение спало, страхи ослабли.
Близился третий час ночи, но сонливости не было. Сегодняшние события грозили надолго остаться в памяти. Катя боялась, что если закроет глаза, ей привидятся кроваво-красные глаза демонессы, человекоподобные твари с жуткими звериными когтями. Но она не жалела о содеянном. Риск и будущие бессонные ночи стоили того. Она и Маркус спасли из лап демонов хорошего человека.
- Отвезешь меня домой? – спросила Катя Маркуса, когда они направились к припаркованному недалеко автомобилю.
- Сама собой, - усмехнулся иностранец. – Только сначала постоим, подышим свежим воздухом. Ненавижу духоту, запах медикаментов и больницы.
Маркус присел на капот «Ниссана» и достал пачку сигарет.
Катя вздохнула, поежилась и обхватила себя руками. На улице заметно похолодало.
Подняла голову. В темном небе мерцали звезды, из-за обрывков туч выглядывала бледная луна. Затем Катя посмотрела в красивое и правильное лицо иностранца. В спокойные черные глаза.
- Что ты теперь будешь делать? Охотник может напасть в любой момент.
- Не тревожься, разберусь. Это не твоя головная боль, а целиком и полностью моя проблема, - ответил он, чуть склонив голову на бок, вертя в пальцах пачку сигарет. – Однозначно один из нас сдохнет.
Маркус убрал пачку обратно в карман пальто и встал с капота. От пристального, буравящего взгляда стало не по себе. Катя опустила глаза и уставилась на черные узконосые ботинки иностранца.
- Я заметил ты преобразилась, - с ядовитой усмешкой произнес Маркус, подходя ближе. – Вырядилась по-новому. Накрасилась немного ярче. Однозначно старалась не для меня. С новым дружком на свидание ходила?
- Да, - гордо вздернув подбородок, ответила Катя и вновь посмотрела в черные глаза, в которых читалась насмешка.
- Как прошло?
- Отлично. Андрей замечательный парень, мы прекрасно провели время.
- Ты настолько хорошо его изучила, что можешь с уверенностью утверждать о его замечательности? – в голосе иностранца сквозила неприкрытая ирония.
В груди вспыхнуло негодование. Он издевался.
- В обществе Андрея я могу расслабиться и нормально дышать. Не чувствую напряжения, не боюсь, что в ответ на мои фразы или действия он жестоко высмеет меня. Андрей относится ко мне как к равной. Он знает цену любви и уважает это чувство, - отчеканила Катя, почти выплюнув в лицо Маркуса.
- Значит, у тебя новое увлечение и мое присутствие больше не трогает? – уголки губ иностранца дернулись.
- Именно так, - твердо, не дрогнувшим голосом ответила она. Это была ложь. Чувства к Маркусу не угасли ни на грамм. Катя всеми силами пыталась забыть. Даже начинало получаться, но вот он снова рядом и по-прежнему волнует душу. Безжалостно рвет на куски сердце. Это бег по кругу. Лабиринту, из которого она не может найти выход. Сейчас безумно хотелось задеть иностранца, ранить его самолюбие.
- Уверена? Хорошо подумала прежде чем сказать? – губы иностранца расплылись в ироничной улыбке. Его довольное лицо не понравилось Кате. Он был уверен, что она врет.
- Я вычеркнула тебя из жизни еще после того разговора на лестничной клетке, когда попросила уйти, - эти слова не были лишены правды. – Ты слишком самоуверен, если думаешь, что тебя нельзя забыть и выкинуть из сердца.
- Могу с легкостью доказать свою правоту, - встав опасно близко, прошептал на ухо, щекоча кожу возле виска теплым дыханием.
Кровь прилипла к щекам, предательское сердце зашлось в бешеном стуке. По позвоночнику пронеслись нервные импульсы.
Катя попыталась отойти, но иностранец крепко сжал ее руку чуть выше локтя, другой нежно провел по щеке. Затем обнял за талию и сильнее прижал к своему телу.
- Плевать на меня говоришь… - произнес тихо. Темные глаза иностранца все глубже увлекали в таинственный лабиринт, из которого невозможно выбраться. Сила, тепло тела, приятный знакомый аромат мужских духов пьянили. От близости Маркуса стало трудно дышать. – Попробуй, оттолкни…
Иностранец поцеловал нежно, медленно, едва касаясь ее губ, словно специально дразня. Потом поцелуй стал более глубоким, горячим, страстным и властным.
Земля поплыла из-под ног. Дыхание стало тяжелым и прерывистым.
Здравый смысл надрывно кричал, чтобы Катя прекратила это безумие. Но она не могла. Не хватало сил. Она слишком слаба перед чувствами, которые испытывала к Маркусу и не могла бороться с его словно сверхъестественным влиянием.
Почувствовала, как он расстегнул пуговицы ее плаща, и вздрогнула, когда прохладная ладонь нежно и ласково заскользила по телу. Кровь в венах горела огнем, стало невыносимо жарко. Катя сильнее прильнула к Маркусу, довольно отмечая, как быстро, неровно колотится его сердце и сбивается дыхание.
Но любая сказка заканчивается быстро и чаще жестоко…
Маркус резко оттолкнул Катю и произнес ледяным стальным голосом, словно острой бритвой по сердцу:
- Одно из двух: либо ты прикидываешься чистой и целомудренной девушкой и тебе плевать «с кем» главное получить удовольствие. Либо ты нагло соврала и я далеко небезразличен и чувства совершенно не угасли. Какой вариант больше нравится, дорогая?
Ярость и обида опалили щеки. Жгучая ненависть заклокотала внутри.
- Подлец! – сквозь зубы процедила Катя. На глазах выступили слезы, но она сдержала их, поджав губы. Замахнулась, чтобы влепить иностранцу пощечину, но он перехватил ее руку, крепко сжав запястье и притянув к себе.
- Думала уколоть, заставить думать, что забыла меня, - прошептал на ухо. – Глупо. Никогда не нужно мне врать. Я читаю тебя, словно открытую книгу. Я вампир и замечаю, чувствую больше, чем смертные. Любовь въедлива, ты не могла избавиться от нее за столь короткий срок. Но это еще не все… Тебе стало интересно, что я почувствовал, когда пил твою кровь. Сейчас отвечу. Если мы захотим, то питаясь из источника можем видеть кадры из жизни жертвы, ощущать ее эмоции. Так вот, я много чего ощутил, когда пил твою кровь. Меня накрыло лавиной твоих чувств ко мне, переживаний, боли. Едва не раздавило под этой тяжестью. Стало до такой степени дурно, что даже голод отступил, словно и не было. Ты слишком эмоциональна.
По щеке все же заскользила слеза. Стало больно. Ужасно больно. Сердце будто вырвали из груди и растоптали.
- Ты безнадежен, Маркус, - устало произнесла Катя. – Мой недостаток – это искать в людях доброе и светлое. Теперь я вижу, что в тебе этого нет. Точнее есть, но толку от этого никакого. Твоим сердцем правит тьма. Ты жуткий эгоист. Думаешь лишь о себе. Никогда не поймешь меня и моих чувств. Ответь, ты ведь ощутил, как мне было тяжело без тебя, как я страдала весь месяц?
