Юбка клёш и жакет старомодного кроя,
тень от шляпы едва прикрывает морщины.
Про «таких», говорят, у неё возрастное
и «такие» не нравятся нынче мужчинам.
Она чаще за книгой грустит вечерами.
Ей по духу мир прозы любовных романов.
Погружаясь в сюжет, счастье мерит мечтами,
вспоминая его. Столько лет. Как ни странно.
Вилась осень ручьём. Дней пустых перекличка.
Повстрчать, повстречала. А было ли это?
Растворяясь в ночи, прочь ушла электричка
за дождём, не приметив людских силуэтов.
Одиноких, застывших осенним ненастьем,
Потерявших надежду на скорую встречу.
Словно шалость судьбы, за двоих, в одночасье,
не спросясь, одарила любовью в тот вечер.
Неказист, невысок, в голубой лётной форме.
Новый китель, погоны, кашне и перчатки.
Он стоял сиротливо на старой платформе,
и смотрел на неё. А, она в лихорадке,
Без раздумий, навстречу по шатким подмосткам.
Да и он, поутру, не прощаясь, исчезнет.
– Милый друг, угостите меня папироской!
Не могли бы вы с дамою быть полюбезней.
Эта история началась в один из ненастных дождливых дней, толи осенних, толи весенних. Не столь важно. В тот день у Нелли (высокой и стройной красавицы) сильно заболела голова и она, сославшись на плохое самочувствие, отпросилась с работы. Пораньше. Работа в библиотеке удаленной от центра города, как ни странно отнимала по вечерам много сил. Особенно по пятницам.
Возвращаясь с работы трудовой народ, забегал полистать журналы и разжиться заодно томиком фантастики или детектива, на выходные.
То и дело неслось со всех сторон:
«Девушка! Кто нибудь? Мне нужна книга…».
Свободных рук не хватало. Но её отпустили, за безотказность подменить кого-либо из работающих мамаш, без всяких отговорок.
Привыкнув ходить пешком, в любую погоду Нелли уверенно направилась в сторону дома. Рутинное и скучное время в дороге на первый взгляд позволяло ей оставить дела позади и подготовиться к отдыху.
Прихватив в кофейном магазинчике на развес зёрен кофе, она уже мечтала раствориться в виртуальном мире компьютера.
Сайт одноклассников пестрел огоньками, приглашая к общению, любого, кто чувствовал себя одиноким и брошенным. Люди стремились к общению себе подобных, кто-то искал друзей, кто-то любовь, а кто-то просто старался излить негатив, накопившийся в мозгах в виртуальное пространство. А мозги, в последнее время у всех были набекрень. Сводки телеэфира, как с поля боя расшатывали и без того расшатанную нервную систему. Политические скандалы, предвыборные дебаты и всякого рода криминальные разборки, информационным потоком проникали в души людей, заставляя днями и ночами сидеть у экранов телевизоров. Возмущаясь наглости одних, наивности других и жадности третьих.
Прячась за красивыми аватарками люди, писали всё обо всём, невзирая на чувства и эмоции собеседника. За экраном.
Вот и у Нелли на аватарке висела смазливая мордашка сиамской кошки. На
работе следили за моральным поведением сотрудников вне работы и
особенно проверяли их поведение в соцсетях. Но она твердо заявив, что ей и так хватает эмоций на работе, в анкете написала: «Ни, в каких „сетях“ не числюсь». И избегала добавлять друзей, всех кто мог, мало-мальски ее узнать.
Александра, мужчину с гитарой на аватарке: весельчака и ловеласа она заприметила сразу. Не было ни одного вечера, чтобы он не появлялся
в сети, флиртуя напропалую со всеми женщинами в поисках банальных интрижек.
«А, что еще делать по вечерам женатому военному в отставке, не обременённому ни детьми, ни внуками, и под каблуком у жены?»
Так вот. Александр средних лет, бывший военный, работал в комплексной охране некого объекта. На работе его не хвалили, но и не осуждали.
В вечерние часы, когда начальство отсутствовало, он доставал свой
маленький бук и превращался из примерного семьянина в ловеласа и проказника. Выставляя любого рода фотографии, он с нетерпением ждал комментариев. Так расширялись зоны его остроумия. И, конечно, же, зоны безграничного знакомства. Благо, что одиноких и наивных женщин в поисках душевного тепла: в последнее время прибавилось. И каждая старалась придать своему внешнему виду максимальной красоты, пропущенной через многочисленные фильтры фотошопов.
Однажды. В ленте майора (на его страничке) появилось фотография осеннего дерева. Пожелтевшие сухие вперемешку с ещё зелеными, не подверженными увяданию листьями притягивали взор, заставляя задуматься над мимолётностью жизни.
Не удержавшись, Нелли прокомментировала:
– Еще… Но уже! – Она постаралась передать мгновенность жизни.
– Лучше и не скажешь, – тут же откликнулся Александр.
– А я попробую! – вмешалась некая дама «грымза», как ее после назовет
Нелли. – «Я сам, как дерево седое, внутри оранжевой каймы, над пламенем,
и над водою, стою в предверии зимы». Грымза явно была начитанной и из числа знакомых Александра.
– Хоть не войны. А, то я ещё на седом дереве напрягся внутренне. – Александру явно стало неловко, что его поймали на флирте с девушкой.
– Я эстет по лучшим высказываниям. – Нелли парировала Грымзе.
– Эксперт вы хотели сказать? – поправил Александр.
– Эксперт это вы, а я эстетическая натура. Значит я эстет.
«Будет мне еще тут указывать». Но Александр вдруг согласился.
– С таким разделением функций я согласен.
– Солидарна.– довольная Нелли, явно почувствовала свое превосходство
над грымзой.
– Мне априори нечего делать на этой ярмарке тщеславия! – Грымза
не сдавалась. – И правильно! Но скорее только интуитивно. Ты не расшифровал грусть Галактиона Табидзе, да?
Она открыто давала понять, что между ними есть нечто такое, что нельзя вот так забыть, променять, вычеркнуть из общей памяти. И Александр послушно сдался.
– Галактион это целая галактика. Как я, простой смертный, могу расшифровать его грусть? Это я так многословно сказал – нет. То есть да, не расшифровал.
И улыбающийся смайл подтвердил, что, несомненно, есть между ними то, о чём недозволительно знать другим.
Но боевой дух военного тут же, добавил:
– Не прибедняйтесь, Людмила. С тщеславием – здесь у всех на твёрдую
пятёрочку!
Назвав имя собеседницы, Александр подтвердил, что он ее знает и довольно близко, но и ей не позволительно портить ему настроение.
– Да ладно, Саша, – перешла на раскрепощенный тон Грымза, – я тоже не поняла: много-много лет назад. Тогда мне просто нравились красивые и грустные (на интуиции) слова. Потом мне на пальцах объяснили, и умом я приняла. А сердцем – нет. И вот теперь эти стихи уже про меня, и я сейчас приняла сердцем, но вот незадача, теперь не понимаю. Умом. «Стою в преддверии зимы» – это про старость.
– Зима отменяется. Потепление глобальное грядёт. Тебе что, не сообщили? – Александр казалось, забыл про Нелли.
