Именно Сёта предложил забраться в развалюху – сказал, что знает подходящую.
– В смысле – подходящая развалюха? – спросил Ацуя, глядя сверху вниз на мелкого Сёту, в выражении лица которого все еще оставалось что-то детское.
– В прямом. Это значит, что в ней как раз можно укрыться. Я ее случайно нашел, когда приезжал сюда на разведку. Правда, мне и в голову не приходило, что нам действительно придется ею воспользоваться.
– Извините, ребята. – Кохэй съежился всем своим крупным телом. Он виновато бросил взгляд на заглохшую «Тойоту-Краун». – Кто бы мог подумать, что аккумулятор сядет именно здесь.
Ацуя вздохнул:
– Да что теперь говорить …
– Но как это объяснить? Ведь до сих пор все было в порядке. Фары я включенными не оставлял…
– Просто ее время вышло, – легко бросил Сёта. – Ты же видел пробег. Больше ста тысяч. Это как дряхлость. Срок службы подошел к концу, так что, когда мы добрались сюда, машина полностью отключилась. Вот я и говорю: если уж красть, то новое авто.
Кохэй сложил руки на груди и укоризненно хмыкнул:
– На новых машинах стоят противоугонные устройства.
– Ну хватит! – замахал руками Ацуя. – Сёта, эта твоя развалюха далеко?
Тот задумчиво наклонил голову.
– Если быстрым шагом, то минут двадцать.
– Тогда пошли. Показывай дорогу.
– Я-то покажу, а с машиной что делать? Думаешь, можно бросить здесь?
Ацуя огляделся.
Автомобиль стоял на парковке жилого квартала с помесячной оплатой. Место было свободно, однако, если машину заметит его владелец, непременно сообщит в полицию.
– Не стоило бы, но ведь она не заводится. Вы ничего не трогали руками без перчаток? Если так, через машину на нас не выйдут.
– Предлагаешь доверить судьбу небесам?
– Я же говорю – нам больше ничего не остается.
– Просто спросил. Ладно, идите за мной.
Сёта легко зашагал вперед, Ацуя двинулся за ним. В правой руке он нес тяжелую сумку. Кохэй шел рядом.
– Слушай, Ацуя. Может, такси возьмем? Чуть дальше – большая улица. Там, наверное, можно поймать свободную машину.
Ацуя хмыкнул:
– В такое время, в таком месте трое подозрительных типов садятся в такси – уж наверняка водитель это запомнит. Если повсюду развесят наши портреты – нам конец.
– Но водитель же не будет рассматривать нас.
– А если будет? Есть же люди, которые с одного взгляда отлично запоминают лица.
Кохэй замолчал, но через некоторое время тихонько сказал:
– Извини.
– Ладно уж. Шагай молча.
Они втроем шли по жилому району, выстроенному на возвышенности. Был третий час ночи. Вдоль улицы тянулись похожие друг на друга дома, свет горел лишь в нескольких окнах. Однако расслабляться нельзя. Если, забыв об осторожности, заговорить громким голосом, их могут услышать и потом сообщить полиции: «Ночью здесь ходили какие-то подозрительные люди». Ацуя хотел, чтобы полицейские решили, будто с места преступления они уехали на машине. Конечно, для этого было необходимо одно условие: чтобы украденную ими «Тойоту» не нашли сразу.
Дорога постепенно забирала вверх. Подъем становился круче, а дома попадались все реже.
– Долго еще? – задыхаясь, спросил Кохэй.
– Не очень, – ответил Сёта.
И правда, через несколько шагов он остановился перед каким-то зданием.
Это оказалось небольшое строение, в котором размещались дом и магазин. Жилая часть – деревянная постройка в японском стиле, а магазин с фасадом шириной в пару кэн был закрыт рольставнями. На рольставнях прорезь для почтовых отправлений, но никаких надписей. Рядом – сарай: видимо, склад и заодно гараж.
– Здесь, что ли? – спросил Ацуя.
– Хм, – разглядывая дом, пробормотал Сёта. – Вроде здесь.
– Что значит «вроде»? Не туда пришли?
– Нет-нет, туда. Только мне кажется, в прошлый раз он по-другому выглядел. Как будто поновее был.
– Ты же в прошлый раз днем приходил. Наверное, из-за этого.
– Наверное.
Ацуя вынул из сумки фонарик и посветил вокруг. На вывеске над входом он с трудом прочитал: «Тысяча мелочей». Дальше шло что-то еще – какое-то имя, но его разобрать уже было невозможно.
– Магазин? Здесь? Неужели кто-то сюда ходит? – не удержался от изумленного вопроса Ацуя.
– Не ходят, вот он и закрылся, – справедливо заметил Сёта.
– Логично. Ну и где вход?
– Сзади есть дверь. Там замок сломан. Сюда.
Сёта двинулся в промежуток между домом и сараем. Ацуя пошел за ним. Продвигаясь вперед по узкому, шириной около метра, проходу, он посмотрел на небо. Прямо над головой висела круглая луна.
Сзади действительно обнаружился черный ход. У двери – небольшой деревянный ящичек.
– Это еще что? – пробормотал Кохэй.
– Ты что, не знаешь? Ящик для молока. Молоко привозят и ставят туда, – ответил Ацуя.
– Ишь ты! – Кохэй восхищенно посмотрел на ящик.
Они открыли дверь. Пахло пылью, но не очень сильно. В закутке площадью примерно в два дзё прямо на земляном полу стояла явно сломанная ржавая стиральная машина.
Там, где обычно снимают обувь, лежала пара запыленных сандалий. Троица перешагнула через них и прошла внутрь, не разуваясь.
Сразу у входа находилась кухня. Пол обшит досками, у окна – раковина и плита, рядом двухкамерный холодильник. В центре комнаты – стол и стулья.
Кохэй открыл холодильник.
– Да тут ничего нет, – разочарованно сказал он.
– Само собой! – резко ответил Сёта. – А даже если бы и было. Ты что, стал бы это есть?
– Я просто сказал, что тут ничего нет.
Комната рядом была в японском стиле. В ней стоял комод и домашний алтарь. В углу – стопка подушек для сидения. Был и встроенный шкаф, но открывать его не хотелось.
За комнатой – магазин. Ацуя посветил туда. На полках еще оставались немногочисленные товары: канцелярские принадлежности, кухонная утварь, уборочный инвентарь – пожалуй, и все.
Сёта заглянул в выдвижной ящичек под алтарем и вскрикнул:
– Повезло! Здесь свечи. Не придется сидеть без света.
Он зажег несколько штук зажигалкой и расставил их в разных местах. Стало гораздо светлее. Ацуя выключил фонарик.
Кохэй вздохнул с облегчением и по-турецки уселся на татами.
– Осталось только дождаться утра.
Ацуя вынул мобильный телефон и посмотрел на время. Чуть больше половины третьего.
– О, смотрите, что я нашел!
Из нижнего выдвижного ящичка алтаря Сёта вытащил какой-то журнал – похоже, старый еженедельник.
– Покажи-ка, – протянул руку Ацуя.
Он стряхнул с журнала пыль и снова взглянул на обложку. Это что, певичка какая-то? На него с улыбкой смотрела молодая женщина. Лицо показалось знакомым, он всмотрелся пристальнее и вдруг узнал актрису, игравшую всяких мамаш в сериалах. Сейчас ей, пожалуй, уже ближе к семидесяти.
