Предсъёмочная движуха всегда однообразна и систематична.
Костюм.
Главная задача каскадера – отбрыкаться от всего, что хотят на тебя надеть, и найти удобную, по размеру обувь. Здесь необходимо проявить остроту внимания и быстроту движения, обогнав товарищей по цеху, имеющих схожие цели. Никому не хочется натирать мозоли и носить на себе пуды фантазий исторических консультантов. Другое дело, если у тебя роль, да еще и с текстом. Тогда тебя вежливо спросят: не жмут ли черевички, не давит ли поясок, не трескается ли харя? Все предвкушают звездный час, когда ты вышибешь дверь и с брутальной миной процедишь сквозь зубы – «гдемоибабки?». Конечно, потом Герой Героич достанет свой неприлично большой ствол (меч, бластер, дубину) и добро восторжествует. Ты же сквозь приятную дрему будешь осознавать, почему всегда симпатизировал отрицательным персонажам. Потому что нет в злодеях суеты: убили и валяйся, можно поспать, если не холодно. Люблю свою работу.
Грим.
Ветераны в курсе, что перед работой бриться не стоит. Разборки с гримерами по поводу утерянных в процессе «экшена» усов и сгоревшей бороды – лишние нервы. Но надо быть на чеку, поскольку, торопясь после смены домой, гримеры могут запросто оторвать ваши усы, приняв их за свои.
Реквизит.
Увешанный оружием вояка на экране, обильно залитый кровью и закопченный как балык, это парень из массовки. См пункт 1.
Пример.
Костюмер: Костюм не фактурим, это арендованный, за него деньги плачены.
Гример: Бороду не теряем, мы постиж две недели готовили.
Пиротехник: Оружие не бросаем – раритет.
Постановщик трюков: Забей, твоя задача – качество без травм, все. Ну ладно, оружие побереги, а то подорвут еще, пироманы. Гы-гы.
Занятый подготовкой, я и не подозревал, что главная роль этого утра будет у … коня. У моего коня, рыжей масти, карачаевской породы и философского склада ума. Любимец киношных «лыцарей» и детворы, в зависимости от ситуации он звался то кривоногим ишаком, то «шладким зайчиком», красавчиком и умничкой. В досье же проходил под позывным «Скиф». Для своих Скифарь или Скифандр.
В ту смену в свите Грозного Царя было заявлено пятнадцать всадников. Аутентично одетый Скифарь дремал в кругу сородичей, сканируя ухом пространство вокруг: «светики» ставили свет, фокусники-джедаи фехтовали лазерными указками, артисты зубрили текст. Закованный в металл по самые брови, Грозный Царь заново учился ходить, когда из ниоткуда появился человек в костюме боярина и потребовал себе коня, забыв полцарства пообещать. Поскольку наличие коня определяло заработок, в коллективе к боярину шевельнулась личная неприязнь. Но «боярина» не послали, а вежливо спросили, чем аргументированы его претензии, на что тот ответил, что ради этих съемок он занимался верховой ездой у известного мастера. Боярина опять не стукнули и попытались донести, что его претензии безосновательны. Но тот оказался по боярской традиции коррумпирован, и через минуту вмешался авторитет в лице режиссера. Значительным тоном намекая на происхождение боярина, режиссёр попросил разрешить ситуацию без кровопролития и в интересах всех сторон. Вняв авторитету, отдали Скифаря, как самого спокойного и безопасного. Довольный боярин с длинной фаллически-символической рукоятью меча на бедре взглядом эксперта осмотрел коня, неуклюже вдел в стремя ногу и, пытаясь взгромоздиться в седло, ткнул рукоятью ему в бок… (Фанфары)
Самый покладистый конь в мире заскакал зайцем, вышибая седока. Боярин отстегнулся и-по-ле-тел.
– Та – да, та – да, та – да, та – да, та – дааа…
«Эль кондор пасо» показался мне самым подходящим саундтреком.
– Та – да – да…
Расправив полы кафтана, словно крылья кондора, «боярин» летел бесконечно долго…
– Та – да – та – та – дада…
Мимо широко раскрытых глаз массовки…
– Та – да – та – та – дада…
Мимо нахмуренных лбов администрации…
–Та – даа…
И удовлетворенных каскадерских ухмылок, чьи сердца не ведали жалости, ликуя от редкого торжества справедливости. Саундтрек трагически оборвался звуком упавшего на землю мяса, одетого в железо. Готовый к погрузке с табуретки на своего коня Грозный Царь заметно побледнел. Из облака выбитой из «боярина» спеси походкой мачо явился Скифарь – взгляд великого уравнителя лучился неисповедимостью господних путей.
Законы жанра требовали драматической паузы, но киношному народу чувство прекрасного чуждо, и посему все кинулись «боярина» спасать. Послышались истерические возгласы, мол, конь-то бешенный, но, уловив нервные движения нагаек, естественным образом стихли. К облегчению администрации «боярин» отделался лишь психотравмой, видать не так просто их, бояр, извести. Экспертный разбор выявил боярскую профнепригодность, и того проводили с площадки. Скифарь же вернулся ко мне, с апгрэйдом кармы и славой разрушителя шаблонов. Ты ж мой шладкий зайчик-красавчик-умничка.
