Молодой парень бежал изо всех сил по широкому полю подсолнухов, спасаясь от преследования. Нёсся, без особого разбора топча толстые стебли и срывая невызревшие жёлтые головки. Он просто летел, сломя голову, в сторону скоростной шоссейки, которая едва виднелась на горизонте. Там его ждало спасение в виде старенького «жигулёнка», за рулём которого сидел его лучший друг Феликс. Но трое крепких молодых цыган, преследователи беглеца, с серьёзными лицами и с длинными палками в руках, не давали ему расслабиться ни на одну минуту.
– Стой, студент! Мы всё равно тебя догоним! – кричали они, тяжело дыша ему в спину.
– Остановись, Виорел, для тебя же лучше будет! Если не остановишься, то мы тебя всё равно поймаем, тогда разорвём на куски! – спотыкаясь от усталости, кричали они из последних сил.
Грозные слова цыган, словно пули, свистели над головой Виорела, и от этого он ещё больше ускорял бег, прекрасно осознавая какая расплата ожидает его, если попадётся им в руки. Когда кто-то из цыган спотыкался или по другим причинам уменьшался темп бега, Виорел непроизвольно поворачивал голову назад, но, увидев позади разъярённые лица, сразу же увеличивал скорость. Эти парни шутить не будут и поэтому он стремился убежать от них, как можно дальше.
Вот и дорога, ну совсем рукой подать, только осталось выскочить на бугор, а там и долгожданный асфальт, помощь и спасение. Но, о Боже! С противоположной стороны поля ему наперерез несётся повозка, запряжённая двумя жеребцами, которой лихо управляет молодой цыган, стоящий в полный рост. А внутри повозки прыгают и резвятся, словно сумасшедшие, несколько цыганят. От такой бешеной скачки у жеребцов аж пена изо рта летит, а цыган громко что-то кричит, с азартом гонясь за студентом. Цыган, преследуя беглеца, явно не жалел лошадей, и Виорел понимал, что в случае поимки, его ждут большие неприятности. Виорел был хорошо осведомлен, как цыгане бережно, с любовью относятся к лошадям, а это означало, что такая откровенная гонка на выживание была им просто необходима. Значит «на кон», в данный момент, поставлено что-то большее, чем эта пара лошадей. Для цыган главное сейчас было – не дать уйти этому наглому студенту по имени Виорел от справедливого возмездия – и поэтому они так сильно спешили.
Всё же студенту удалось на некоторое время обойти своих преследователей, и он уже был почти близок к своему спасению, как вдруг с другой стороны поля выскочил до боли знакомый Виорелу чёрный «мерседес». И неважно, что чёрный «мерин» немного дергался и «чихал». Он всё больше и больше набирал скорость, мчась по пыльной дороге, отсекая у студента последнюю надежду на отступление. Студент и представить себе не мог, кто именно в этот момент управлял «мерсом», ну, а если бы узнал, то точно не обрадовался, так как за рулем находился сам Барон. Тот мёртво вцепился в руль своего дохлого «мерина», давя ногой на педаль газа почти до самого «полика», тем самым стараясь, как можно больше увеличить скорость своего железного «скакуна».
Феликс, развалившись на переднем сидении «жигулей», с большим удовольствием слушал музыку, включив приёмник на полную мощность. Модная мелодия настолько его увлекла, что находясь в полном экстазе, он то и дело тряс головой в такт музыки, и при этом его пышные кудри плавно развевались на ветру. Феликс блаженно покуривал «мальборо» и наслаждался музыкой. И ни о чём не беспокоился, потому что прекрасно знал: Виорел разберётся с этими олухами и умело всучит им старый «мерс». Так было уже не один раз и всегда всё сходило с рук.
Сладостно потягивая сигарету, Феликс так размечтался о будущей райской жизни, что сначала даже не заметил, как из-за поворота на дорогу выскочила повозка. Но, когда она понеслась прямо на него, у Феликса улетучилось не только блаженное состояние, но от страха он чуть не проглотил зажжённую сигарету. И сразу даже не почувствовал жгучую боль от сигареты, а только с широко раскрытыми глазами испуганно смотрел, как быстро приближается к нему расплата в лице грозного цыгана, лихо управляющего лошадьми. Феликс, ничего не понимая, машинально повернул голову в сторону поля и только сейчас увидел, что по нему бежит Виорел, и его вот-вот догонят трое здоровых цыган. Присмотревшись повнимательнее, он увидел сквозь большие клубы пыли, как с противоположной стороны, по просёлочной дороге, дёргаясь в предсмертных конвульсиях, мчится знакомый до боли «мерседес». Теперь ему стало всё ясно. Медлить было нельзя. Ещё немного и «мерс» выскочит на асфальт позади него, а впереди мчащаяся повозка с цыганом и тремя чертенятами полностью отрежет все пути отступления. Ни минуты не раздумывая, Феликс завёл свой потрепанный «жигуль» и, включив заднюю передачу, как мог резво дернулся к развилке дороги, к которой на огромной скорости по проселочной дороге тоже мчался «мерс». Проскочив первым развилку, «жигулёнок» лихо развернулся и на секунду остановился, но потом, будто бы передумав, как заправский гонщик ринулся по свободной трассе в сторону города.
– Феликс, стой! Подожди! – выскочив на полотно асфальта, запыхавшись, прокричал Виорел.
Но Феликс его не слышал. Он так сильно испугался, что только успевал переключать скорости передач, придавая всё большее ускорение старой колымаге и стараясь как можно быстрее оторваться от преследователей. Одним словом, он убегал, как последний трус, бросивший своего товарища.
– Подлец! Предатель! – задыхаясь от злости и падая от усталости на колени, только и успел прокричать Виорел.
В этот миг над его головой со свистом пронеслась брошенная дубина. Он повернулся, привстал с асфальта, и, неожиданно даже для себя самого, решил всё же продолжить бег, не сдаваться им ни при каких обстоятельствах. И не успел подумать, как вторая пущенная цыганом дубина попала ему прямо в висок. Падая, Виорел даже успел улыбнуться своим уже подбежавшим вплотную врагам. Лёжа на асфальте, он увидел, как над ним склонились перекошенные от злости лица цыган.
– Ничего у вас не выйдет! – только и успел сказать Виорел, и полностью отключился.
Он лежал с открытыми глазами на горячем асфальте, почти не шевелясь, тупо уставившись в небо. В его замутненном сознании, словно во сне, проплывали картинки из недавнего прошлого. Он видел себя, словно со стороны. Память ещё крепко держала его в своём поле и не давала ему расслабиться. Он отчётливо помнил, как совсем недавно ему, молодому студенту, но уже опытному «перегонщику», доверили купить и перегнать из Западной Европы хорошую машину. И всё было бы ничего, если бы эту машину просто заказали у него знакомые перекупщики. Но в этот раз всё вышло намного сложнее. Машину попросили перегнать для одной одиозной личности, для цыганского Барона, который возглавлял табор местных цыган. Виорел был на хорошем счету у всех своих покупателей, потому что всегда привозил заказчикам то, что они просили. Он свободно перемещался по Европе, так как был одним из немногих перегонщиков, который обладал шенгенской визой и мог подолгу колесить по всем европейским странам. Но сам больше всего любил ездить в Голландию, и не из-за того, что там был самый большой автомобильный рынок подержанных автомобилей в славном городе Утрехте, а больше по другой причине, которую он не открывал никому…
