Жанна сидела в салоне самолёта, полностью заполненном российскими туристами. Душный вентилируемый воздух замкнутого пространства уже через пятнадцать минут после старта начал сушить слизистую глаз. Приходилось часто моргать и зажмуриваться. Спать не хотелось – слишком удивительным и неиспробованным всё ощущалось сейчас. Впервые в жизни Жанна совершала резкий прыжок из зимы в лето. Она рассматривала нынешний отдых как новую возможность вырваться из того мира, который видела в сером цвете и воспринимала только через призму собственных негативных эмоций. Когда было принято решение рискнуть и пролететь большую часть пути над Атлантикой, уже тогда Жанна ощутила себя другим человеком. Сейчас она открывала в своей жизни новую страницу, белый пустой лист для ощущений, переживаний, разрешений самой себе. Она летела на другую часть земли, к новым людям, в другое государство и прекрасно осознавала, что уже в Домодедово она изменилась. И когда вернётся, то вернётся совершенно другой. Сейчас, сидя в кресле «боинга», Жанна собиралась с мыслями, пыталась вместить в своей голове события минувших недель. Суетливые, но плодотворные. Подруга позвонила и предложила билет в Доминикану с белыми песчаными пляжами – с мужем хотела отдохнуть, да с отпуском не сложилось. Жанна терзалась немного, но рискнула согласиться – другого такого шанса не выпадет. Бумаги, справки, потребительский кредит – всё позади. Сейчас только гул турбины, словно мантра, располагающая к миллионам раздумий. В первую очередь Жанна благодарила подругу и само небо за всё то, что сложилось: рейс не отменили, погода благоприятная, поезд не опоздал. Когда мысленно проговариваешь, всё кажется таким мелким. И через несколько часов полёта гул, духота, запах вспотевших тел, синтетической еды тоже казался мелочью, на которую стоило бы не обращать внимания, но отчего-то негодование внутри нарастало.
Предательски разболелась голова, заложило уши и нос, хотелось умыться, открыть форточку, глотнуть свежего воздуха, но четыре туалета на триста шестьдесят человек и получасовая очередь в заветную кабинку начисто отбили желание подниматься из кресла. Жанна достала книгу и принялась жадно читать. Изобилие свободного времени и требование пилотов отключить технику очень располагали к прочтению бумажной книги. Нельзя сказать, что Жанна любила книги, но если какая-то действительно захватывала и нравилась, то прочитывалась очень быстро. В книге говорилось о путешествиях, поиске себя и ответов на жизненные вопросы. Совсем недавно нечто подобное Жанна задавала и себе. Полностью поглощённая книгой, Жанна путешествовала по Италии, Индии, Индонезии, завтракала во французской булочной, медитировала в храме с йогами, помогала паломникам и задавала себе те же вопросы, что и героиня из книги. Часов шесть спустя в салоне аппетитно запахло съестным – разносили ужин и напитки. Жанне безудержно хотелось кофе. Она очень любила этот напиток, различая десяток оттенков послевкусия. Сейчас была рада даже самому горькому и невкусному, с горелым привкусом. Голова болеть перестала, но продолжать чтение оказалось невозможно – над креслом не загоралось освещение. Жанна посидела в полутьме, обдумывая прочитанное. Очередь в середине салона поредела, кто-то стоял просто так и разговаривал. Жанна поднялась, решив, что пора бы и размяться. Ноги сделались ватными. Отекли. Хотелось пить и продолжать чтение. Протиснувшись через нагромождение чемоданов и ног, Жанне удалось занять место у крохотного кружочка иллюминатора. Сквозь толстое стекло виднелась тёмно-синяя вода Атлантического океана. Она завораживала, приковывала взгляд, очень пугала. «Если учесть, что часов восемь из тринадцати мы будем лететь над океаном, то значит осталось ещё немного потерпеть», – пронеслось в голове Жанны. Она плохо плавала и панически боялась глубины, поэтому сейчас в своих искренних молитвах обращалась ко всем святым, чтобы с самолётом, с нею и с другими пассажирами ничего не случилось. И чтобы в аэропорт города Пунта-Кана Доминиканской республики самолёт прилетел благополучно, без проблем и задержек. Затем Жанна отыскала тонкую полоску света и принялась читать. Приходилось напрягать зрение, чтобы разглядеть буквы. «Вы ж себе так глаза сломаете!» – послышалось где-то над ухом. Жанна не сразу сообразила, что это адресовано ей. Подняла глаза и увидела приветливое веснушчатое лицо молодого бортпроводника, который щёлкнул каким-то выключателем и повернул лампочку с гибкой ножкой поближе к книге. «Так же удобнее вам будет, а если надоест, то вот тут выключается», – продолжал улыбаться парень. Жанна улыбнулась, поблагодарила и продолжила чтение, заметив, что так действительно читать гораздо удобнее. Но через полчаса заныла спина, призывая вернуться в кресло. Пришлось покориться. И мозг устал впитывать в себя новые порции информации. Теперь хотелось размышлять. Эта поездка обязательно даст больше, чем просто отдых. Но что именно? Жанна чувствовала, что именно этот длительный перелёт, так располагающий к долгим раздумьям, что-то откроет в глубинах души такое, куда она сама себе закрывала доступ несколько лет и особенно яростно совершала это в последние месяцы. Терзало что-то недосказанное, непрожитое, и это что-то сейчас начинало приобретать смутные очертания, выступать из тумана неким силуэтом, светлым, бело-жёлтым, на фоне мрачно-серого. Но что это? Или кто? Человек. Всегда важно вовремя задать себе верный вопрос.
Жанна поднялась с кресла и снова пробралась к тонкой полоске света в середине самолета. За бортом по-прежнему виднелся океан. Синий и холодный. Жанна прекрасно понимала, что за человек желал выйти на свет, а ещё яснее понимала, что сама она затолкала этого человека в свой эмоциональный чулан и с силой захлопнула двери. При одном воспоминании здесь, сейчас и сегодня боль уже не казалась столь огромной. Она уже становилась меньше. Словно каждый километр полета отщипывал кусочек и кормил этим неведомую зверюшку. Оставалось только усмехнуться, вернуться в кресло и моментально уснуть.
Город Пунта-Кана встречал тридцатиградусной жарой. Ещё за час до прилёта в салоне всё пришло в движение: люди раздевались и переодевались, упаковывали куртки и тёплые свитера. Им на смену появлялись майки и лёгкие цветастые рубашки, оголяя бледные, синюшные, как куриные окорочка, прыщавые плечи, руки и спины без загара. Пятьсот глаз уставились в иллюминаторы на зелень и квадратики домов, смеялись, шутили. Все устали, хотелось уже выскочить из душного самолёта, переодеться и погрузиться в воду. Не имеет значения – душ, ванная, море, океан. Хоть куда.
