Одним счастливым солнечным днем, я вышла из поликлиники и танцующей походкой направилась на стоянку, где припарковала свою красавицу – ярко-красную Шкоду.
Весна была в полном разгаре. Только распустившиеся, еще маленькие листочки на кустарниках и деревьях украсили, пробудившуюся после зимней спячки землю, в нежный светло-зеленый наряд. В садах и парках зацвели яблони и вишня. Со всех сторон слышался радостный щебет птиц. Всё торжествовало приходу весны. И в душе царила весна, полная надежд.
Сегодня я получила результаты месячного обследования. Они были отличными. Лариса Алексеевна сообщила, что у меня все хорошо и препятствий к беременности нет.
– Теперь все в ваших руках, – сказала она в заключение. – В ваших и вашего мужа.
– Спасибо, вам огромное, Лариса Алексеевна! – едва себя сдерживала, чтобы не заключить доктора в объятья.
– Да, мне то за, что? Я ничего такого не сделала, только провела диагностику и назначила соответствующее лечение.
– Вы вернули мне надежду! – со слезами на глазах прошептала я.
– Ну, все! Быстро осушила свои бездонные очи! – пожурила она. – Жду тебя в скором времени для постановки на учет!
– Хорошо!
И вот, окрыленная, я спешила домой, обрадовать мужа.
Мы с Сашей уже семь лет женаты, сначала хотели пожить для себя, а потом, когда созрели для детей, ничего не вышло. И начались бесконечные обследования и смена врачей. Полгода назад подруга дала мне контакты доктора, которая бралась за самые безнадежные случаи. Я решила, что схожу к ней. Если и Лариса Алексеевна не сможет мне помочь, то усыновлю ребенка. Саша меня в этом поддержал. И вот сегодня в чудесный весенний день, я узнала, что все-таки смогу стать мамой.
– Это надо бы отметить! – решила я и поехала в магазин. – Устрою Саше романтический вечер, и расскажу радостную новость.
В гипермаркете я кидала в тележку все подряд. Даже зашла в детский отдел, но усилием воли сдержала себя, чтоб чего-нибудь не прикупить. Встав у полок с детскими вещичками, я представила, как вскоре буду покупать малышу распашонки, ползунки, крохотные носочки.
Всю дорогу от магазина до дома на моем лице цвела улыбка от уха до уха, и я ничего с этим поделать не могла, да и не хотела.
Припарковавшись, с продуктами, тортом и бутылкой вина в руках, я горной ланью вбежала на четвертый этаж. С трудом из-за занятых продуктами рук открыла дверь и зашла в квартиру. Пакеты я тут же сгрузила на пол, а торт поставила на тумбочку. Разувшись, я направилась на кухню, неся торт и вино.
Когда проходила мимо спальни, меня насторожил какой-то странный звук, как будто кто-то мяукал. Кошки у нас отродясь не было, у Саши на них аллергия. Решив проверить, что это может быть, я открыла дверь, я замерла, как громом пораженная.
Лиска, моя лучшая подруга, с которой мы дружим с детского сада, во фривольном сарафанчике стоит в объятьях моего мужа, и они страстно целуются. Пуговицы на его рубашке расстегнуты, и она висит на локтях. На столике рядом с кроватью стоит открытая бутылка шампанского, два полупустых фужера, фрукты, шоколад.
От шока, не веря в происходящее, я не могла вымолвить ни слова.
Вино из моих ослабевших рук выпало и разбилось о паркет. Только после этого целующаяся парочка, оторвалась, друг от друга и обратила на меня внимание.
Сашка тут же отпрянул от Лиски и воскликнул:
– Маришка! Я все объясню!
– А, что здесь объяснять? Я и так все прекрасно вижу, – прошептала сдавленно. – Ты страстно целовал мою подругу. И, судя по всему, тебе это очень нравилось. Тебя никто не заставлял, не принуждал! Все происходило по обоюдному желанию!
– Нет, ты все не так поняла! Маришечка!
Смотрю на некогда любимого мужчину и не верю, что он мог со мной так поступить. Саша два года меня добивался, увел у Лешки с Юрфака, говорил, что любит, жить без меня не может.… И после семи лет брака решил изменить мне с лучшей подругой.
– И давно это у вас? – проявила я любопытство.
– Что? Нет между нами, ничего нет! Это мы репетировали! – выпалил мой благоверный.
Лиска – актриса играет в местном театре, и иногда, чтобы вжиться в роль, она перед нами устраивает сценки, оттачивая свое мастерство.
– Репетировали? – переспросила я.
– Да, Лиске для спектакля нужно натурально изобразить страсть, вот она и попросила меня порепетировать! Она гениальная актриса, ты вот сразу поверила! – выдал муженек.
– Ага, ты я тоже смотрю великий актер, раз я поверила! И вот что странно! – произнесла я, обращаясь к уже бывшей подруге. – Мне казалось страстные поцелуи это первое, что ты научилась изображать на сцене?
– Да, но практика не помешает никогда, – скомкано ответила «подруга».
– Но почему с моим мужем? В моей спальне? – спрашиваю я.
Пробегаю взглядом по комнате, и останавливаюсь на сервировочном столике.
– А это? Декорации? – киваю на столик, а потом, как рявкну. – Что здесь можно не так понять? Все красноречивее слов!
Развернувшись, я выбежала в коридор.
– Марина! – ломанулся за мной Саша.
На тумбочке около зеркала приметила зонт, схватив его, я запустила ему в голову. Увернулся, жаль. Миновав ошеломленного мужа, вернулась в комнату и подлетев к «подружке», надела на ее рыжую голову торт. Когда только крышку с него снять успела?
– Чтоб к моему возвращению ноги вашей здесь не было! А ты выметайся вместе с вещами! – ткнув пальцем в грудь мужу, процедила я, развернулась и выскочила из квартиры.
А вслед мне донеслось:
– Мариша, постой!
Я в считаные секунды спустилась по лестнице. Слезы застили глаза, и я плохо видела перед собой. В результате чуть не сбила Антонину Павловну, соседку со второго этажа.
– Извините, – не останавливаясь, произнесла я.
– Мариночка, у тебя, что-то случилось? – прокричала любопытная соседка.
Даже не обернувшись, я выскочила из подъезда, хотелось как можно скорее убежать отсюда и где-нибудь затаиться, чтоб дать волю слезам.
Я быстро пересекла двор и побежала к дороге. Там недалеко был уютный скверик, где можно найти уединенное место и вволю порыдать.
