Джек Лондон - Мартин Иден

«Кармен и двух дней не протянет.Мэйсон выплюнул кусок льда и уныло посмотрел на несчастное животное, потом, поднеся лапу собаки ко рту, стал опять скусывать лед, намерзший большими шишками у нее между пальцев.– Сколько я ни встречал собак с затейливыми кличками, все они никуда не годились, – сказал он, покончив со своим делом, и оттолкнул собаку. – Они слабеют и в конце концов издыхают. Ты видел, чтобы с собакой, которую зовут попросту Касьяр, Си

«Зов предков» – одно из самых известных произведений замечательного американского писателя Джека Лондона. Подчиняясь «зову предков», домашний пес Бэк одичал и ушел в волчью стаю… Тысячи людей, томимые жаждой наживы, которая пробуждает зов первобытной дикости, устремились в живописный Клондайкский край – неизвестный и загадочный мир Севера, суровых испытаний и золота!

«Залитый солнцем песчаный берег Тихого океана, шумевшего прибоем гигантских валов, остался у них позади. Выбежав на дорогу, они вскочили на свои велосипеды, сразу дали быстрый ход и вскоре окунулись в зеленые аллеи загородного парка.Их было трое – трое мальчиков-подростков в светлых свитерах. Они покатили по велосипедной дорожке с таким шиком, с каким обыкновенно любят ездить все мальчики в ярких свитерах, рискуя ежеминутно переступить черту дозв

«Сердца трех» – жемчужина творческого наследия Лондона.Завораживающая история кузенов Френсиса и Генри Морганов, далеких потомков великого пиратского капитана, отправившихся на поиски сокровищ своего легендарного предка, и прекрасной Леонсии, в которую влюблены они оба, не однажды экранизировалась – как на Западе, так и в нашей стране.Но даже самым удачным экранизациям все-таки не удалось в полной мере воплотить все обаяние и увлекательность бесс

«Едем с Илюшкой в город.Жаркий ветер рабочей поры, бьющий с сушью и зноем в лицо. Узкий проселок в зреющих хлебах – ничего вокруг, кроме их желтого моря да томного, серо-синего неба…»

«Князь умер перед вечером двадцать девятого августа. Умер, как жил, – молчаливый, ото всех отчужденный.Солнце, золотясь перед закатом, не раз заходило в легкие смуглые тучки, островами раскинутые над дальними полями на западе. Вечер был простой, спокойный. На широком дворе усадьбы было пусто, в доме, как будто еще более обветшавшем за лето, очень тихо…»

«На раннем рассвете, почти в темноте и в густом тумане, привезли из города пожилую черничку и огромный гроб, черный с белыми крестами, который полулежал возле нее в тарантасе, упираясь узким концом в козлы, а широким в полуоткинутый верх. Пустой, по-осеннему мертвый двор усадьбы, по которому туман шел из сада сонным, мрачным дымом, весь серел крупной сизой изморозью…»

«На пожелтевшей визитной карточке с дворянской короной молодой швейцар дешевой московской гостиницы «Версаль» кое-как прочел только имя-отчество: Казимир Станиславович; дальше следовало нечто еще более трудное для произношения. Повертев карточку в руках, он заглянул в паспорт, поданный приезжим вместе с нею, пожал плечом, – никто из приезжающих в «Версаль» не предъявлял визитных карточек, – бросил то и другое в столик и опять стал глядеться в сер

«Дорогие товарищи!Получил ваше бодрое, дружеское письмо. Разумеется, очень обрадован его боевым тоном. Это вот и есть тот крепкий, твёрдый голос подлинных хозяев своей жизни и страны своей, – тот голос, которого давно ждала наша страна…»

«Товарищи, я скажу несколько слов о том, что мне не нравится в борьбе, которая вами начата и которая могла бы идти, по моему мнению, значительно успешнее, дать гораздо больше результатов, если бы приёмы, методы борьбы были несколько изменены…»

В 16 лет мы испытываем свою любовь на созданных нами кумирах. Они идеальны, несравненны. Век их не долог, потому как для того и посланы они нам, чтобы мы научились любить. Это история о девушке, которая нашла своего кумира в лице подруги. Дружба, граничащая с любовью. А может, это и есть самая что ни на есть любовь?

Генри оказался начитан не по годам. Уже тогда он мог цитировать Байрона, Диккенса, Теккерея. Кроме того, Генри увлекался культурой и мог многое рассказать, например, о Ренессансе. Влияние нового друга я ощутил в этот же день: едва переступив порог дома, я рванулся к книжному шкафу в поисках услышанных фамилий…