Я родился в месте под названием Мичиган, в Соединенных Штатах, в городе Ферндэйл. Так случилось, что там был роддом. Я не помню роддом, и я даже не могу в точности вспомнить, где находится этот город. Вырос я в городе Ливония. В то время Ливония была маленьким городком, окраиной большого города Детройта в штате Мичиган. И я был четвертым ребенком из четырех. Я отличался от своих братьев и сестры тем, что они все родились в другом штате, Иллинойсе. Это тот штат, в котором находится Чикаго, где жил Барак Обама.
Незадолго до моего рождения родители переехали в Мичиган. У нас была большая разница в возрасте между мной и братьями. Сначала родился один брат, Брюс, в следующем году – второй, Аллен, еще через год – сестра Энн, а затем, перед тем, как родился я, был перерыв примерно в полтора года или чуть больше. И, возможно, я был для родителей неожиданностью. Возможно, они не планировали еще одного ребенка. Поэтому между отцом и матерью было напряжение по поводу того, как поступить в сложившейся ситуации. И сразу после моего рождения матери сделали операцию, чтобы она больше не имела детей. Она была этому не рада – ее вынудили пойти на такой шаг. Это имело определенное отношение к началу моей жизни, ведь она находилась в обстоятельствах, которые отличали ее от других матерей. Большинство матерей были бы просто счастливы, что у них будет ребенок, а моя мама была вынуждена думать о том, что у нее будет ребенок, и о том, что ей предстоит операция, которую она не хочет делать.
Никто не говорил мне об этом, но я полагаю, что после моего рождения мама проводила рядом со мной меньше времени, чем это делала бы нормальная мать. И все из-за этой операции. Также операция привела к некоторым осложнениям в ее жизни, потому что до этого она была стройной и красивой. Очень привлекательной… выглядела как фотомодель, просто очень красивой. А после моего рождения она быстро набрала много лишнего веса. В общем, было ли это из-за ее злости, или за этим стояло что-то, связанное с физиологией, – не знаю… Во всяком случае, после моего рождения ее здоровье начало ухудшаться быстрее, чем следовало бы.
Когда я был ребенком, было много вещей, которые я видел и чувствовал, но не очень понимал. Я не понимал, что действительно хорошо, а что нет. Однажды в школе (мне тогда было лет шесть), нам показали много разных видеофильмов о вреде курения. Я был очень напуган, потому что мои мама и папа курили. А на видео показывали, как люди могут заболеть и даже умереть от сигарет. Я был действительно очень взволнован и даже пытался объяснить своим родителям, насколько ужасны могут быть последствия. К сожалению, они, как и большинство родителей, не слушали маленького ребенка в таких вопросах, как этот. В итоге курение стало причиной смерти их обоих – они умерли гораздо раньше, чем это было нужно. Они курили в машине, с закрытыми окнами и включенным кондиционером, так что… Они были не плохими людьми. Просто такова жизнь. И тогда мир только учился заботиться о своем здоровье. В то время никто не знал, что делать со стрессом и эмоциональным напряжением. Мои братья, сестра и я – мы тоже могли курить, но, к счастью, выбрали другой путь, нежели наши родители.
Мои родители были совсем разными. Мой отец был старшим ребенком в семье, и у него было больше возможностей выразить себя – как в положительных, так и отрицательных поступках. Мама же была младшим ребенком в семье и всегда держала свои эмоции внутри, как в бутылке. Они встретились, влюбились друг в друга и быстро поженились. Вскоре забота о детях, ответственность, ежедневные стрессы и рутина поглотили их. В общем, как бы это объяснить? Мне казалось, когда я рос, что в нашей семье нет гармонии. Я помню, как однажды прогуливался по улице и думал: «Почему я родился в этой семье? Почему мне не досталась какая-нибудь другая семья, как у некоторых моих друзей или знакомых?» Мама и папа не были близки… Были постоянные ссоры и разочарования друг в друге. И у меня не было ощущения безопасности. Семья не казалась мне безопасным местом. Я чувствовал себя в безопасности только с бабушкой и дедушкой.
И представьте всю ситуацию. Я был самым младшим, и поэтому в раннем возрасте получал огромное количество агрессии со стороны братьев и сестры. Я помню, что никогда не чувствовал себя защищенным от них. Они завидовали мне, так как мой день рождения был весной, двадцать четвертого марта. Их же дни рождения были в сентябре, октябре и ноябре – сразу три дня рождения в одно время года. Им всегда казалось, что их подарки были намного меньше моих. Когда день рождения был у меня одного, они становились завистливыми и злыми из-за внушительного размера моего подарка. Так что мне было сложно расти в подобной обстановке.
Ощущение безопасности было только с дедушкой и бабушкой. У них был дом в городе Джексон (это в Мичигане), до которого можно было за час или полтора доехать на машине. Так что часто, где-то раз или два в месяц, в воскресенье, мы все собирались у них на обед. Бабушка и дедушка были консервативными, так что все было мило, но несколько строго… Я должен был сидеть за столом прямо и соблюдать те правила, эти правила. Например, нам не разрешали тянуться к другому краю стола. И было душновато. Настолько, что такой маленький ребенок, как я, не мог радоваться этому обеду. Кроме того, я был левша. Быть левшой и так-то непросто, а тем более соблюдать правила за столом. Бабушка вдохновляла меня на то, чтобы я стал правшой – и мне даже предлагали деньги за это. К счастью, меня не сильно принуждали, поэтому я решил остаться левшой, каким сделала меня Природа.
У бабушки и дедушки были разные взгляды на религию. Бабушка была очень набожна. Не то чтобы она на всех давила, но ее религиозность была во всем, особенно христианство – это была наиважнейшая часть ее жизни. Дедушка же не был так погружен в религию. Он, бывало, даже ездил на мотоцикле. Его отношение к религии было, скорее, из разряда «стоит ли из-за всего этого беспокоиться».