Молния вспорола ночное небо, и ливень обрушился, как водопад, на маленькую семейную машину, одиноко двигающуюся по пустынной городской улице.
«Ну и ночка!» подумал водитель, волнуясь. «Темно, как у Дьявола в ж…»
Он глянул на жену, сидящую рядом, затем – в зеркальце заднего обзора – на дочку, малышку лет трёх, пристёгнутую в детском сиденье.
– Мам, я устава.
Девочка зевнула, пытаясь не заснуть. Она склонила головку, заглядывая в окно. Она обожала грозы и не хотела пропустить это эффектное явление природы.
– А, Мэри, малышка, понравилось тебе, как мы справили твой день рождения? – развернувшись к дочери, спросила мать. Девочка кивнула и задремала. Улыбнувшись, женщина взглянула на мужа и заметила его тревогу и напряжённое состояние.
Дождь лил как из ведра; «дворники» не справлялись.
«Под водой и то легче было бы вести машину,» думал водитель, вглядываясь во тьму.
– Не волнуйся, милый. – Женщина дотронулась до его руки. – Всё в порядке.
* * * * *
Роскошный автомобиль, чёрный, как полночь, двигался им навстречу.
Шикарно разодетый парень, брюнет, лет двадцати-пяти, стройный, скорее даже – худощавый, вёл её так бесшабашно, как будто правила дорожного движения вообще не существуют.
– Мистер Чёрнсын, сэр, – предупредил его компаньон, сидящий рядом. Очень красивый, импозантный, он выглядел гораздо старше своего подопечного. – Даже люди знают правило: «выпил – не садись за руль!»
– Так то – люди! – Молодой водитель рассмеялся. – Роджер, но я-то – не человек!
– Мама мия. – Роджер закатил глаза на секунду. – У вас же человеческое тело! И алкоголь на него действует соответствующе… О Дьявол! Мы же чуть в автобус не врезались! Пустите меня за руль!
– Не употребляй имя Отца Моего всуе! – Водитель снова расхохотался. – Позволь мне напомнить «Заповеди…»
– «Всуе» – значит – «напрасно», вы имеете в виду, а? – произнося это, прекрасные губы Роджера изогнулись в странную, леденящую кровь ухмылку. – А позвольте мне напомнить вам, что ваш Отец поручил именно мне присматривать за вами, и в такой ситуации, как сейчас, вы должны меня слушаться!
– Да ладно, Роджер, я – в порядке!
– Не обращай на него внимания, А́ртур, миленький! – чирикнула симпатичная девица, сидящая на заднем сидении. Она подалась вперёд и начала массировать худощавые плечи водителя, и тот закинул голову, наслаждаясь. Он представил, когда они приедут, как эти же ручки в этих же шёлковых перчатках…
Свет от фар сближающихся автомобилей скрестился, как дуэльные шпаги.
В обоих салонах женщины взвизгнули одновременно, и водители нажали тормоза.
Слишком поздно.
Скользя по мокрой поверхности, машины не смогли даже уменьшить скорость движения.
Сила инерции швырнула девицу с заднего сидения вперёд, в ветровое стекло.
Пуленепробиваемое снаружи, стекло было сконструировано так, чтобы изнутри оно выбивалось легко, и девица вывалилась на капот в фонтане осколок.
Она скатилась прямо под колёса, и машина слегка подпрыгнула, переехав её тело.
Подобно кашалоту, пожирающему дельфина, чёрный автомобиль буквально вгрызся в злополучную семейную машину, смяв её почти вдвое. Её крыша была ниже и въехала в салон, и распятие, висящее на зеркальце заднего обзора, болталось теперь между молодым водителем и его компаньоном.
Автомобили наконец остановились, и, ругаясь, Артур и Роджер выскочили наружу, словно кипятком облитые.
Они взглянули друг на друга, и Артур изобразил виноватую улыбку.
Дождь кончился, и полная луна, выглянувшая из облаков, равнодушно взирала на происходящее. Роджер бросил несколько быстрых взглядов вокруг, выясняя обстановку.
– По крайней мере – ни свидетелей, ни полиции, – произнёс он холодно. Затем указал на мёртвую девицу. – «Вперёд и с песней!»
– Если я это сделаю, у меня энергии ни на что уже не останется! – Артур попытался возразить, но, подчиняясь тяжёлому взгляду своего компаньона, вздохнул, тихо выругался и приблизился к девице.
Он дотронулся до неё, и та сразу села, словно проснувшись.
– Что случилось? – пробормотала она, с ужасом оглядываясь по сторонам.
– Делай молча, что я скажу, – Артур буркнул ей, помогая встать.
Он подвёл её к машинам и указал на распятие.
– Убери эту штуку, – приказал он.
Девица послушалась. Она держала крестик в руке, но Артур так глянул на неё, что она зашвырнула распятие в сторону, подальше, так далеко, как смогла.
Роджер ухмыльнулся опять.
– Очень правильное решение, – произнёс он с издёвкой.
Не отвечая, Артур вернулся в машину и попытался отъехать назад. Намертво сцепленные, автомобили были неразделимы.
– Чёрт, Роджер! – крикнул Артур. – Придержи эту ё***ную машину!
– Не могу, – тот ответил спокойно. – Внутри ещё два распятия и один крест.
Артур плюнул и вылез опять. Немного подумал, потом вздохнул.
– Жалко. Мне эта машина очень нравилась. Ну что ж, сожги её и пошли домой.
– Тут ребёнок внутри. – Роджер указал на семейную машину.
– Живой? – удивился Артур. – Роджер, я-то – не человек, я не могу убить невинную душу!
– А я – тем более, – получил он холодный ответ.
Артур приблизился и заглянул внутрь.
Девочка по-прежнему сидела в своём сиденье. Головы её родителей были теперь рядом с ней, по обе стороны, но дитя не могло осознать, что это значило.
Она подёргала кудряшки матери, потом погладила светлые волосы своего отца.
Артур и его компаньон смотрели с изумлением, как она вдруг сняла нательный крест отца и одела на себя.
– Мам, – произнесла она радостно. – Мотли а меня!
– Очень впечатляет, – холодно обронил Артур и повернулся к своей девице.
– Достань её оттуда! – приказал он.
– Иди сюда, малышка, – проворковала девица, пытаясь исполнить приказ.
Она отстегнула девочку, но, когда вытянула её наружу, дитя устроило крик, царапаясь и даже кусаясь.
«Просто монстр какой-то!» Девица подумала, борясь с ребёнком. Ей казалось – она пытается удержать взбесившегося дикобраза.
Артур глянул по сторонам с досадой и тревогой; на ночной пустынной улице пронзительный детский крик звучал громче любой сирены.
– Сделай же что-нибудь! – Воскликнул он, топнув ногой в нетерпение.
– Я знаю! – Роджер быстро вынул детское сиденье из машины, и девица пристегнула Мэри, вздохнув с облегчением.
Напрасно дитя извивалось и дёргалось, пытаясь освободиться – ремни держали крепко. Держа сиденье в руках, девица побежала следом за Артуром прочь от машины, оставив Роджера «заметать следы.»
– Мама! Пап! – кричала девочка, вся устремлённая назад, на удаляющуюся навсегда машину.
