Женька проснулся от того, что кто-то настойчиво и довольно энергично тряс его за плечо. Голова гудела как барабан, поэтому он сразу не смог открыть глаза. Когда ему удался этот героический поступок, он присел на кровати и увидел мать, которая со скорбным видом стояла у его кровати, держа в руке банку из под пива.
– Женя, ну что это такое? – грустно спросила она и сын несколько раз моргнул, а потом в упор уставился на неё.
– Пиво! – рявкнул он в ответ, – или ты не видишь?
– Вижу, – мать тяжело вздохнула, – ты где вчера опять напился? Тебя Илья домой притащил, еле живого…
– О, Господи! Мать, ну чего с утра такую чушь спрашивать? – Женька откинулся на подушку и сжал ладонями болевшую голову. – Где, по твоему мнению можно напиться? Разумеется, в баре! Хватит ныть, как будто это в первый раз! Лучше скажи, от головы есть что нибудь?
– Топор! У тебя собеседование сегодня, не забыл?
– Какое? – Женька вытаращил глаза, и мать покачала головой.
– Забыл, значит. Тетя Люба хотела тебя курьером взять к себе в салон! Так что вставай, пей кофе и поедем к ней.
Женька едва не застонал. Люба была маминой подругой, она открыла недавно свадебный салон и предложила Веронике, так звали мать Женьки, взять его на работу, чтобы великовозрастный балбес не сидел без дела. Но у самого Женьки были другие планы. Работать он не собирался, тем более простым курьером. Вот только вакансии президента Майкрософт ему не предлагали. Поэтому он сидел на шее матери, которая искренне жалела непутевого отпрыска.
– Мать, сегодня я не могу, хоть убей! – Женька упал на подушку и закрыл ладонями лицо. Щеку неприятно кольнуло и пальцы Женьки нащупали свежие ссадины. Он нахмурился и снова потрогал кожу. Неприятные ощущения повторились.
– Значит, не пойдешь к Любе? – голос матери уже стал раздражать Женьку, – опять с Ильёй в клуб?
– Отвали! – не выдержал Женька и вскочил с кровати, – сказал же – не пойду! Иди лучше кофе свари, у меня башка трещит!
В ванной, куда Женька спрятался от нытья матери, он внимательно осмотрел себя в зеркало. Щека его, действительно, была расцарапана, причём довольно сильно, на коже до сих пор были следы засохшей крови. Кто и когда умудрился его расцарапать, Женька не мог вспомнить, как ни напрягал он свой стонавший от боли мозг. Шутка ли, вчера он с Ильёй на пару опустошил половину бара в клубе. Пили все, что горит. Женька помнил только то, как он пришёл в бар, потом спор с каким-то мужиком, кто больше выпьет шотов, потом в памяти был провал. Очнулся Женька только утром, в своей кровати. Как всегда, домой его доставил Илья. Что было в перерыве между клубом и доставкой домой, Женька не помнил.
Поворчав, мать, наконец, куда-то ушла. Женька вышел из ванной, когда услышал хлопок двери. В кухне его уже ждал завтрак, Вероника Филипповна все таки пожалела сына и сварила кофе. Но поесть Женька не успел – зазвонил его мобильный. Женька взял его в руку, в другой руке него был бутерброд с сыром. Звонил Илья.
– Привет, страдалец! – голос друга был довольно бодрым, – как ты? Живой?
– Угу. Сегодня я дома побуду, башка на отрыв уходит, – Женька дожевал бутерброд, – Илюха, а с кем я вчера поцапался?
– Не понял…? Вроде ни с кем. А что такое?
– Да щека разодрана, – Женька поморщился, – болит, зараза…
– Может, та девка, с которой ты познакомиться хотел? – предположил друг, – ты её в окно увидел и из клуба ушёл. Я тебя звал-звал, бесполезно, хочу телку и все тут. Потом ты назад пришёл, уже поцарапанный. Что, совсем не помнишь ничего?
– Нет, – мрачно изрёк Женька, – значит, та сука меня и саданула когтями своими. Повезло ей, что я её не запомнил, получила бы сейчас по соплями.
– Женя, надеюсь, ты без криминала обошёлся? – забеспокоился Илья, – ты злой был, как черт. Продинамила тебя видно девка…
– Чёрт с ней, упустила она свое счастье! – Женька захихикал, – ладно, Илюха, давай завтра в кафе сходим в торговый. А сегодня мне отоспаться надо.
– Давай, спи, Казанова!
Илья отключился. Женька допил кофе и поплелся назад, в спальню…
…
…Когда к двери приёмного покоя городской больницы подъехала карета «Скорой помощи», завывая сиреной, на крыльцо уже выбежал немолодой врач в сопровождении медсестры и двух санитаров. По рации бригада скорой передала, что везут молодую девушку с сердечным приступом, поэтому скорую встречали на крыльце.
Два дюжих санитара быстро выкатили из скорой носилки на которых лежала пациентка. Врач мельком отметил про себя, что на вид ей лет двадцать, она была без сознания, одежда порвана, лицо украшал внушительных размеров кровоподтек на подбородке, а губы были посиневшие.
– В реанимацию! – крикнул врач санитарам и те, с грохотом, покатили носилки по пандусу. Коллега из скорой подошёл к встречавшим их медикам и протянул врачу карту.
– Что тут? – отрывисто спросил тот, и коллега пожал плечами.
– Разбойное нападение в парке, – ответил он, – а пациентка сердечница, у кардиолога на учёте стоит, операцию перенесла в детстве. Вот и случился приступ.
– В детстве? – голос старого врача дрогнул, – да она до сих пор ребёнок… Сколько ей лет? – снова заглянул он в карту.
– Марьяна Валерьевна Полетаева, девятнадцать лет, – усталым голосом отрапортовал врач из скорой, – там еще полиция разбиралась на месте с женихом этой Марьяны, он её и нашёл.
– А подонка, который напал, поймали?
– Сбежал. На пару минут с женихом Марьяны разминулись, он ее встречать шёл. Кстати, он скоро приедет сюда, там полиция протокол строчила, мы ждать не стали, разумеется. Пациентку сюда, а парень её пока там остался.
– Обидно, что наша полиция только и умеет протоколы строчить, – старый врач горько вздохнул и повернулся к медсестре, – дождитесь жениха, только не пускайте его в реанимацию, я сам к нему выйду, а я пошёл. Спасибо, коллега.
– Удачи! – врач скорой пожал ему руку, – а вот жениха я бы и вообще не пустил, даже за порог.
– А что так?
– Да странный он какой-то… Так посмотрел на меня, что у меня все поджилки затряслись. Ладно, нам пора!
Скорая отъехала от крыльца. Старый врач пошёл в здание больницы и поднялся по лестнице, а медсестра осталась в приемном покое. Долго ждать ей не пришлось. Минут через двадцать за окном послышался шум подъехавшего автомобиля. Взвизгнули тормоза и хлопнули дверцы, а спустя ещё минуту в приёмный покой вошли парень и девушка. Парень, высокий брюнет, одетый во все чёрное, подошёл к медсестре. Врач скорой не преувеличил – взгляд его тёмных, почти чёрных глаз был очень тяжёлый. Такой, что медсестре захотелось провалиться сквозь землю. На пальце он крутил брелок с ключами и медсестра мельком заметила на его мизинце массивный золотой перстень с рубином. Его спутница остановилась у двери, вытирая платочком заплаканные глаза.
