Порой безделье утомляет больше работы. Именно к такому выводу пришла четверка друзей после целого дня, проведенного на знойном медовском пляже. Наплававшись вдоволь в теплой речной воде, прожарившись на жгучем солнце, Ромка, Лешка, Артем и Венечка доплелись до своей штаб-квартиры, то есть старого сарая, и без сил свалились на душистое сено, покрытое стареньким пледом.
Ромка закинул руки за голову и с выражением полного блаженства на загорелом лице сладко потянулся.
– Хорошо-то как!
Но лежал он недолго. Даже с открытой дверью в сарае было слишком душно: день клонился к вечеру, и крыша отдавала накопленное за день тепло. Дышать стало тяжело, и друзья встали с сена, но в дом заходить не стали, а примостились у сарая, возле той его стенки, где с недавних пор красовалось гениальное Ромкино творение: летящий по синему небу радужный воздушный шар – монгольфьер.
– И здесь тоже жарко. Везде жарко, хоть обратно на речку беги, – вытирая со лба пот, пожаловался Венечка.
– Зато здесь красиво. Разве нет? Вы только посмотрите, какие слоники! – приставив козырьком руку ко лбу, Лешка неотрывно смотрела ввысь. Далеко-далеко в голубом небе медленно и лениво скользило розовое облако, и в самом деле очень похожее на слона. Следом за ним выплыло еще одно, такое же, но только чуть меньше. Несомненно, то была слониха. Потом появился маленький слоненок, за ним – еще один, и вскоре уже целая семья розовых слонов паслась на небесных угодьях.
Венечка проследил за Лешкиным взглядом и закивал:
– И правда, очень красиво.
– А слоны – к счастью, – радостно возвестила Лешка.
– Лешк, ты, что ли, несчастлива? – уставился на сестру Ромка.
– Я? Очень, очень счастлива! – воскликнула Лешка и отвернулась, смутившись от столь бурного проявления чувств.
Что правда, то правда: таких замечательных летних каникул у них никогда в жизни не было, несмотря на уймище разных, в том числе и опасных, приключений, а может быть, и как раз благодаря им.
– А кстати, – привлек к себе внимание Венечка, – не так давно я читал про индийских слонов-разбойников. Про то, как они находят себе пропитание во время засухи. Когда в джунглях все высыхает, слоны подходят к дороге и ждут, когда на ней покажется какой-нибудь грузовик. Потом самый большой слон, вожак стада, загораживает дорогу своим огромным телом, а другие слоны мгновенно разгружают машину, то есть мигом съедают все, что находится в ее кузове. А если грузовик везет не съестное, а какие-нибудь там промтовары, то они приходят в ярость: топают ногами, трубят в свои хоботы, а бывает, что и опрокидывают грузовик.
– А что с ними за это делают? – испугалась за диких зверей защитница природы Лешка.
– Да ничего страшного. Ловят, кормят и переводят на другое место или в другой заповедник.
– Это хорошо. А ты бы хотел покататься на слоне?
– Скажешь! Кто бы этого не хотел?
– Вот было бы здорово, если бы у нас появился слон, да, Венька?! – воскликнул Ромка, живо вообразив себя погонщиком индийских слонов. – А мы катаемся на нем по поселку, как будто так и надо. Нет, вы представляете, что тут было бы? Все, где стояли, там бы и попадали, когда увидели нас на слоне. Но еще больше… Еще больше я бы хотел снова полетать на монгольфьере.
Лешка непроизвольно оглянулась на Ромкин рисунок – зримое воплощение его мечты, выгнув руку, коснулась пальцами собственной спины, чтобы проверить, не отпечаталась ли на ней подтаявшая на жаре краска, и не смогла не согласиться с братом.
– Вообще-то я бы тоже не отказалась.
Не так давно друзья познакомились с пилотами, управляющими тепловыми аэростатами, побывали на их летном поле и даже поднялись высоко в небо на настоящем воздушном шаре, и эти незабываемые впечатления до сих пор бередили их души.
– И я, – закивал Венечка. – Жду не дождусь, когда у них будут соревнования. Помните, они нас к себе приглашали.
– Было бы хорошо, если бы они прошли до сентября, чтобы я тоже успел побывать на летном поле, – сказал Артем.
С Лешкиного лица медленно сползла улыбка.
Она прекрасно знала, что осенью Артем снова уедет в Англию, в город Бирмингем, где уже провел весь предыдущий учебный год. Только почему-то ей казалось, что каникулы будут длиться если не вечно, то еще очень и очень долго. И только сейчас она ясно поняла, что время не стоит на месте, что большая часть лета уже прошла и что их отъезд из Медовки, а стало быть, и разлука с Артемом не за горами.
Лешка откинула голову назад, чтобы никто не заметил ее печали. Облака-слоны давно уплыли за холм. Она тихо вздохнула. Эх, если бы можно было остановить мгновение!
Артем и сам расстроился, вспомнив о своем скором отъезде. Он учился в Англии по настоянию родителей, а сам бы туда ни за что не поехал.
А Венечка поправил сползающие с потного носа очки, придвинулся к другу и с сочувствием произнес:
– Если ты, Тема, не попадешь на соревнования, то мы снимем их на самую крутую видеокамеру и пришлем тебе запись.
Лешка перенеслась мыслями на летное поле и живо представила себе безоблачное небо, расцвеченное гигантским фейерверком из красочных воздушных шаров. Представила и то, как они сами садятся в корзину, взмывают ввысь и, слегка покачиваясь в воздушных потоках, плывут вдаль, а над ними восхитительно шумит горелка.
– А у тебя видеокамера, что ли, с собой? – повернулась она к Венечке.
– Ну да.
– И ты молчал?! – вскричал Ромка.
Венечка виновато пожал плечами:
– Сначала, когда я сюда приехал, нам было не до камеры, сами знаете, а потом я о ней забыл.
– Хорошо, что хоть сейчас вспомнил. Фотографий мы наделали кучу и видеороликов тоже, а вот чтобы снять настоящий фильм…
– А давайте сделаем кино о нашей жизни, – предложила Лешка. – Заснимем нашу дачу, и дом с мансардой, и всякие места в Медовке, и друг друга, а Артем в Англии будет его смотреть и вспоминать… наше лето.
Ромка вскочил.
– Так чего же мы сидим? Пошли скорее за Венькиной камерой.
Венечка гостил на улице Солнечной, в доме под номером одиннадцать, у Маргариты Павловны и Жан-Жака. Несмотря на почтенный возраст обоих супругов, ребята искренне считали их своими лучшими друзьями, а Маргарита Павловна и Жан-Жак отвечали им полной взаимностью. Они-то и пригласили к себе Венечку, который не мог жить у Артема, потому что приехал в Медовку не один, а со своим Дожиком – подросшим щенком немецкого дога. А, как известно, у Лешки тоже была собака – «кавказец» Дик, и под одной крышей два пса ужиться не могли. То есть Дожик бы еще мог – он был дружелюбным созданием, а вот Дик на своей территории никаких посторонних собак видеть не желал.
Одновременно с друзьями во двор дома с мансардой въехал новенький красный «Рено», и кроме Жан-Жака из автомобиля вышел темноволосый молодой человек. Друзья сразу догадались, что это Анри, сын приятеля Жан-Жака. Пару недель назад молодой француз прибыл из Парижа в Москву по делам своей фирмы, Жан-Жак встретил его в аэропорту и вместо того, чтобы отвезти в гостиницу, поселил в своей городской квартире, решив, что так будет удобнее и дешевле. Все равно они с Маргаритой Павловной все время жили за городом, а их московская квартира пустовала. А теперь, значит, он привез Анри сюда.
