– Сбежать-то недолго… – задумчиво выскребая дно миски ложкой, сказал Садко. – И охрана так себе, да и ты дверь высадить можешь – вон лось какой вымахал! Кушал хорошо, наверное.
Кат уже доел и сейчас просто сидел на своей лавке, прислонившись к стене. Сучки на плохо оструганных бревнах впивались в спину, но ему было почти все равно.
– Можешь ведь? – не унимался Садко.
– Могу попробовать… Но куда я без жены?
– Вот то-то! А у князя разговор короткий: веревку на шею и в пляс с безносой. Ты уйдешь, ее повесят.
Кат пошевелился, устраиваясь удобнее. И так болит все после драки, а тут еще этот шип в позвоночник.
– И что делать?
Садко доел, вытер рукавом рот и отставил миску в сторону, бросив в нее ложку. На столе, сколоченном из кривых досок без малейших забот о дизайне, больше ничего не было.
– Чего-чего… Ждать. Раз вешать не тащат, нужен ты князю зачем-то. Торгуйся.
Простреленная спятившим правителем Базы нога давно зажила, но иногда ныла – по холоду или от излишней активности. Сейчас и то, и другое очень некстати навалилось одновременно. Ноябрь, тепла ждать не приходится, да и избежать драки с дюжими дружинниками было никак.
Бродячий певец тем временем вытер руки о бороду, застегнул доверху пуговицы на забавной фуфайке – горчичного цвета, простеганной вертикальными швами – и взялся за инструмент. Кат не мог определить, что это. Гусли? Но их вроде как на колени кладут. Может, домбра какая-нибудь? Гриф длинный, черт ее разберет. Но от нее и прозвище у мужичка – ходит по поселениям, поет, истории собирает.
Сам так и представился: Садко. Богатый, стало быть, гость.
Дзин-н-нь… Неожиданно высокий нежный звук струны пронзил воздух. Словно кто-то сломал льдинку в духоте избы, пахнущей дымом, немытыми телами, поганым ведром и промерзшим деревом стен. Печурка в углу темницы имелась, но грела, похоже, только саму себя.
– Сыграть тебе, городской? – подтягивая струну, спросил Садко.
Вид у него был сытый, расслабленный. Нестарое, но какое-то мятое лицо с вечной, будто наклеенной улыбкой разгладилось, на нем появилось мечтательное выражение. Хитрющие глаза чуть навыкате слегка прикрыли веки с неожиданно густыми, как у женщин, ресницами. И бородка клинышком вперед торчит. Забавный тип.
Кат промолчал. Сокамерник его не напрягал, но и не радовал. Других забот хватало, чтобы еще и песни слушать. За окном, узкой щелью прорезанным высоко под потолком и закрытым куском мутного пластика, послышался скрип снега. Охрана. Обходят владения дозором, ничего не скажешь, или просто греются: минус десять, не меньше, озвереешь на одном месте стоять.
– Расскажи лучше… Ты же знаток окрестностей?
Садко отложил якобы настроенный инструмент и посмотрел на Ката:
– Да могу и побрехать, когда знаю о чем. Скучно молча сидеть-то. Тебе про что интересно?
– Про места здешние, я тут впервые. А хотя нет… Про Чистый Град давай. Слышал о таком?
Бродяга почесался. Этим движением – нервным, быстрым – он напомнил Кату какого-то зверька. Семейства кошачьих.
– А то ж! Есть такое местечко, есть… Только там, парень, не все так просто.
Можно подумать, в остальных все было просто.
В укрытии детей дракона, которых после смерти Черепа возглавил его помощник Тай, один из тех, что выручали сталкера и бандита из Монфокона, Кат, Винни и Филя просидели почти четыре месяца. Все лето и кусок осени – деваться было некуда. Нога упрямо не хотела заживать, поэтому Кат плюнул на боль и взялся за тренировки, чтобы не потерять форму.
Винни сперва осваивал левый берег – ранее почти недоступную для сталкеров территорию. Интересно, но не прибыльно. Продать товар можно или в убежищах, или на Базе, а туда добраться сложно. Плоты дети дракона чужакам не давали, а плавать с ним туда-сюда ради прибыли одного человека – дураков нет.
В какой-то момент Кат почувствовал в себе силы идти. Только вот ни направления, ни точных подсказок – где искать, как, кого. Одни намеки в записках Книжника и безжизненный тяжелый шар, который не доказывал ничего. Может, предки им любовались на закате. Или, например, по столу катали в целях релаксации, как тогда Старцев на прощание. Или с горки в речку запускали – плюхнется, а на душе хорошо станет.
Черт их знает, предков. Да и они ли его сделали, тоже ведь не проверишь.
– Филя, нам пора собираться, – сказал он однажды. – Оружие, одежда, припасы. Не в долг – я дам координаты схрона, пусть забирают взамен. Конечно, на правом берегу, но там и вещей больше. И вашим выгодно получится.
– Твой брат обезопасил нас от мортов, это дороже вещей. А так… Тай по Книге погадает, решит. Дело не в этом, воин… – Она так и звала его с той первой ночи. Не Кат, не Саша, не любимый, – воин. – Зима скоро. Как мы пойдем? Куда?
– Я не могу здесь больше сидеть, Зрачок… – Вот Кат придумал ей ласковое прозвище, не удержался. – Нам надо идти. Да и Винни…
Да, с другом было неладно. Сталкер – это же не профессия, это смысл жизни. А сидеть на месте или собирать никому не нужный товар… В общем, щекастый запил. Сбрил однажды по пьяной лавочке бакенбарды, попросил сделать ему из копны волос ирокез и стал похож на уменьшенную копию самого Ката.
Только более грустную и все время пьяную.
– Ладно… – Филя грустно обвела взглядом привычную комнатку в глубине убежища. – Куда ты, туда и я. Зря, что ли, вместе. Так что ты прав, воин. Нас ждет дорога. Самый дальний путь начинается…
– …с одного шага. Пойдем Винни обрадуем. Заодно и запасы спирта отберем, хватит ему пить.
Филя подошла ближе и вытянула руку ладонью вперед. Кат приложил к ее узкой ладошке свою, куда более широкую и грубую. Сомкнувшиеся пальцы переплелись в замок, разорвать который никаких сил ни у кого не хватит. В это хотелось верить.
Вышли уже по холоду, хотя снег еще не лег, только срывался с неба и таял тонкой пеленой на земле. Теплая одежда, непривычные Винни рукавицы и шарф – и то нашлись. С оружием тоже все было нормально, спасибо детям дракона. Кат у них даже гранатометы видел в закромах, но просить, конечно, не стал. Хватит и по комплекту автомат-пистолет-нож на каждого. Плюс патроны и небольшой запас гранат. Еда. Вода. Нормальная экипировка.
Впрочем, это она для города нормальная, когда до убежища или хотя бы до схрона точно недалеко, а как оно там будет на просторах бывшей великой страны – кто его знает.
На просторах между тем было безлюдно и неуютно. В сторону заметно фонящей на десятки километров Нововоронежской АЭС идти глупо, поэтому решили свернуть на юго-восток, пройдя от убежища до дорожной развязки, а потом выбрались на широкую и безлюдную даже до Черного дня улицу Остужева. Проход к Тамбовской трассе, к счастью, оказался несложным – и – в отличие от некоторых городских окраин – не фонил.
