Переводчик Мария Десятова
Научный редактор Святослав Смирнов, канд. ист. наук
Редактор Марина Семёнова
Руководитель проекта А. Тарасова
Корректоры Е. Рудницкая, Е. Сметанникова
Компьютерная верстка А. Фоминов, М. Поташкин
Дизайн обложки HEADCASE DESIGN
Иллюстрации Jim Tierney
Оригинальный макет Paul Kepple, Max Vandenberg / HEADCASE DESIGN
© Edith Hamilton, 1942
© Dorian Fielding Reid and Doris Fielding Reid, 1969
© Обложка. Hachette Book Group, Inc., 2017
© Издание на русском языке, перевод, адаптация макета. ООО «Альпина нон-фикшн», 2020
Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.
Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
* * *
Книга по мифологии содержит материал, взятый из множества источников. Более двенадцати веков разделяют самых ранних поэтов, увековечивших в своих произведениях древние мифы и легенды, и авторов поздней Античности, поэтому иногда разные варианты одного и того же предания так же мало похожи друг на друга, как, например, «Золушка» на «Короля Лира». Объединить все мифы в одном сборнике – примерно то же самое, что составить однотомник всей английской классики от Чосера, баллад, Шекспира, Марлоу, Свифта, Дефо, Драйдена, Поупа и так далее до, скажем, Теннисона и Браунинга или даже, для полноты картины, до Киплинга и Голсуорси. Антология английской литературы получится гораздо более увесистой, чем свод мифов, но при этом ощутимо более однородной. Если на то пошло, у Чосера куда больше сходства с Голсуорси, а у баллад с Киплингом, чем у Гомера с Лукианом или у Эсхила с Овидием.
Понимая это, я отказалась от любых попыток унифицировать источники. В противном случае пришлось бы, условно говоря, упрощать «Короля Лира» до «Золушки» (обратное, разумеется, невозможно) или пересказывать собственными словами сюжеты, не принадлежащие мне и уже когда-то изложенные великими в той манере, которую они сочли подобающей. Конечно, я не собираюсь замахиваться на подражание гениям прошлого. Моя задача куда скромнее – дать возможность почувствовать индивидуальность авторов, сумевших сберечь для нас предания и легенды. Я старалась показать различия между столь непохожими мастерами, как, например, Гесиод и Овидий: от подобного сборника читатели вправе ждать прежде всего максимальной близости к первоисточникам, а не просто занимательного пересказа.
Такой подход, я надеюсь, позволит тем, кто никогда не соприкасался с античной литературой, не только познакомиться с мифологическими сюжетами, но и получить некоторое представление о тех, кто их излагает, – великих авторах, чье бессмертие подтверждают два с лишним минувших тысячелетия.
Введение в античную мифологию
С давних пор, еще после отделения от варваров, эллины отличались бóльшим по сравнению с варварами благоразумием и свободой от глупых суеверий[1].
Геродот. История (Книга I, глава 60)
Принято считать, будто древнегреческие и древнеримские мифы отражают образ мышления и мировосприятия, свойственный нашим далеким предкам, жившим в незапамятные времена. Согласно этой расхожей точке зрения, по мифологическим сюжетам можно проследить пройденный человеком путь от абсолютного слияния с природой к полному отрыву от нее, то есть к цивилизации. В рамках такого подхода мифы интересны прежде всего тем, что позволяют нам перенестись в ту пору, когда мир был еще юным, а люди имели такую тесную связь с землей, деревьями, морем, цветами, холмами, какую мы уже не способны ощутить. Когда создавались мифологические сюжеты, человек якобы еще слабо отличал действительность от вымысла. Разум не сдерживал буйство воображения, поэтому в лесных дебрях любой мог разглядеть мелькнувшую за деревьями нимфу, а в прозрачной воде родника – лик наяды.
О возвращении к этому идиллическому первозданному состоянию грезят почти все, кто так или иначе обращается в своих сочинениях к античной мифологии, в первую очередь поэты. В те невообразимо давние времена
Своей наивной верой вдохновенный,
Я в мире так бы не был одинок:
Протей вставал бы предо мной из пены
И дул Тритон в свой перевитый рог![2] Сквозь призму мифа нам предлагается заглянуть краем глаза в мир, населенный удивительными, прекрасными созданиями.
Однако достаточно задуматься об укладе и образе жизни нецивилизованного дикаря в каких угодно краях какой угодно эпохи, и эти романтические иллюзии развеются сами собой. Совершенно очевидно, что ни один дикарь, будь то в современной Новой Гвинее или в первобытном племени тысячи лет назад, не стал бы расцвечивать окружающую действительность радужными красками и наполнять чудесными видениями. В глухой доисторической чащобе жили страхи и опасности, а не прелестные нимфы и наяды. Там обитал Ужас со своей неизменной приспешницей Магией и ее самым привычным орудием – ритуальным убийством. В стремлении уберечься от гнева вездесущих божеств люди уповали главным образом на колдовские обряды, бессмысленные, но заставлявшие трепетать, или на жертвоприношения, оплаченные болью и страданиями.
Сюжеты античной мифологии бесконечно далеки от этой мрачной картины, и узнать, как древние воспринимали окружающий мир, из греческих мифов вряд ли удастся. Неслучайно антропологи редко обращаются к ним в своих исследованиях.
Разумеется, греки вышли из той же первобытной скверны. Разумеется, когда-то и они были дикими, примитивными, неотесанными, свирепыми и кровожадными. Но, читая мифы, мы видим, как высоко греки поднялись над доисторической дремучестью и зверством к моменту создания первых дошедших до нас творений. От былого там остался лишь едва уловимый отзвук.
Мы не знаем, когда эти истории обрели свой нынешний вид, но очевидно, что к тому времени первобытный уклад остался далеко в прошлом. Известные нам греческие мифы – это произведения великих поэтов. Самым ранним литературным памятником эпохи Античности выступает «Илиада». Классическая греческая мифология начинается с Гомера, жившего, как принято считать, не позже чем за тысячу лет до Христа. «Илиада» – древнейший образец (или совокупность образцов) греческой литературы, изумляющий богатством, изяществом и красотой языка, который оттачивался столетиями в стремлении людей к точности и совершенству выражения своих мыслей и чувств, а это неоспоримое доказательство развитой культуры. Греческие мифы не дают представления о первобытном состоянии всего человечества, зато очень ярко показывают, какими были сами древние греки, что гораздо важнее для нас как наследников их интеллектуальных, эстетических и даже политических традиций. Все, что мы узнаем об эллинах, не чуждо и нам.
