© Валерий Гурков, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
– Деда, а что такое душа?
– Душа – частичка Бога в нас, внучек.
– Деда, а много души в нас?
– Да чем больше мы в Боге искренне нуждались в своей жизни, тем больше Бога с нами в виде души!
Жизнь человека – это дорога. Путь в поисках Любви… Путь в поисках Счастья… Путь в поисках Бога… Путь в поисках Истины… Путь в поисках себя… И во всем огромном мире, во всей бескрайней Вселенной есть лишь одна точка, где сходятся все эти пути и превращаются в бесконечность… Это сердце Человека… Пусть будет благословен ваш путь к своему сердцу!
(Татьяна Черепухина (Мищенко))
Я сижу и размышляю над этими строчками, всё верно, наверное для меня ещё два года над всё это было бы догмой, но теперь…
…думаю, счастье не нужно искать, наша дорога – это и есть счастье, просто нужно посмотреть под ноги, чтобы увидеть его. Любовь, как и душа, всегда с нами, просто надо почувствовать их. Бог тоже всегда с нами, просто надо поверить в него. А главное надо не убегать от себя за иллюзией заоблачного счастья. Чем дольше убегаем, тем дольше придётся возвращаться назад. Если мы не убегаем от себя, то и искать себя не придётся. А ещё я понял, что мы уже рождаемся в полной гармонии с собой и Вселенной! Но потом, убегая от себя, всё это теряем…
Гурков, к доске, отвечать! Я выхожу из своих мечтаний и воплощаюсь в реальную жизнь. Иду к доске, видя по дороге весёлые ухмылки одноклассников и вопрошающее лицо учительницы. Тупо стою у доски, снова погрузившись в свои мечтания. Понятно, Гурков, садись, два! Я протягиваю дневник и после записи в нём снова забираю его и иду к своей парте.
Так кто же мне ответит? В чём различия между яйцом диетическим и обычным? Задаёт вопрос учительница. Диетическое – не оплодотворённое! Роняю я по дороге к парте. Отлично, Гурков! А почему сразу не ответил? Извини, но двойку я тебе уже поставила, давай дневник. Я вновь протягиваю дневник. Снова забираю, но уже с пятёркой. Как объяснить учительнице, что всё что она говорит, мне не интересно, я это уже давно всё знаю, а не ответил на вопрос по той простой причине, что просто был в своих фантазиях и не слышал вопроса… Так я и учился. Порой за один и тот же вопрос получая двойки и пятёрки.
Машин было мало. Но не машины меня беспокоили. Я собирался духом, чтобы пересечь, не заблудившись, рынок, стихийно выстроенный перед Павелецким вокзалом.
Это был не рынок, а скорее гадючник из сколоченных кто как мог не струганных досок и обитых сверху полинялыми на солнце клеёнками. Повсюду были огромные лужи. По мелким приходилось идти или перепрыгивать. Через крупные были проложены дорожки из старых ящиков, в которых когда-то привезли сюда овощи и фрукты. Везде бегали здоровенные, как мне тогда казалось, с кошку ростом крысы.
Подземных переходов ещё тоже не было. Москва только начинала отстраиваться после войны. Я стоял на углу Новокузнецкой, где жил с бабулей и дедом, а мне нужно было попасть к Павелецкому, чтобы в очередной раз посмотреть паровоз и вагоны, на котором везли Ильича, как говорила бабуля. Мне было около четырёх лет.
Почему это всплыло снова в памяти? …Случайно просто услышал разговор двух эстонцев, гуляющих по парку в Таллине. Когда интеллект уже не выдаёт новых идей или мыслей, начинают ругать москвичей, чтобы не опустить свой статус. Ругают все, даже россияне. Ведь надо же как-то поддержать затухающий разговор.
Москвичи! А москвичи ли они? Я помню, как вначале в Железку выселили бабку с дедом, затем остальную родню и их соседей. Выселяли в разные места, кого в Мытищи, кого в Подольск, кого в Зеленоград, кого в Домодедово. Взамен их в реконструированные из коммуналок хоромы заселяли далеко не москвичей, а нужных гостей столицы из Азербайджана, Армении, Грузии, Украины, Прибалтики, Молдовы… А после распада СССР в Москву ринулись из этих стран евреи, которых из многих союзных республик просто выгнали националисты, дав на сборы три – пять дней.
Я сижу и думаю, так кого вы ругаете? Господа хорошие? Москвичей то в Москве уже нет… Там живут лишь выходцы из ваших регионов. Со всего бывшего СССР.
У тебя мания величия, Гурков. Да и на войну в Украине я смотрю совсем не так как ты, так что нам не о чём больше разговаривать. Она заблокировала все мои телефоны, послала самого куда подальше, а мои странички в чёрный список…
Скучно! Опять меня восприняли как последнее чмо. Резко, но правдиво. да и пёс с ней. Величие! Значит надо стать великим, чтобы не мания была великой, а я сам. Война на Украине… А как мне к ней относится, если я здравомыслящий человек, доверяющий только своим глазам и ушам, а не кучке непонятных изданий. Я не против целостности Украины. Я только за, но ситуация такова, что обгадились власти Украины. А люди не хотят в их дерьме жить. Что их за это убивать?
В грустных мыслях прыгаю в машину и качу на дачу. На выезде из города тормозит сотрудник ГИБДД:
– Старший инспектор ГИБДД Капитан Прохоров. Ваши документы!
Копаюсь в бардачке, карманах, в лежащем на соседнем сидении «ферретти». Документов нет. Слышу голос сотрудника, видящего моё замешательство:
– Прошу Вас выйдите из машины!
Я начинаю объяснять, что документов нет, похоже в спешке дома забыл. В ответ поступает предложение пройти на пост. Там майор предлагает присесть и вопросительно смотрит мне в лицо.
– Забыл, – развожу руками я, – дома, давайте через минут пятьдесят подвезу. Хорошо?
– Хорошо, машину к нам на стоянку и езжайте, у вас на всё три часа.
– Давайте я на своей машине, так быстрее, – глупо в ответ улыбаюсь я.
– Откуда я знаю, что она ваша, если я даже не знаю кто вы?
Тут вспоминаю слова про манию величия своей знакомой.
– Интернет у вас есть? – снова тупо улыбаюсь я.
– Есть, – неохотно отвечает майор, давая понять, что разговор уже окончен.
– Майор, будь ласков, набери в любом поисковике вот это, – я пишу ссылку.
Он усмехается, но берет бумажку с надписью и набирает ссылку на ноутбуке. Там во весь экран всплывает моя физиономия с подробными моими данными и опубликованными стихами и рассказами.
– Похож? – улыбаюсь я, – можно я сам, – я в наглую отодвигаю майора от компа и ищу нужное мне произведение, – вот прочитайте, пожалуйста!
Майор читает. Что-то происходит в его душе, строгость проходит, на лице появляются человеческие признаки души…
– А книги у вас вашей с собой нет? – он на полном серьёзе смотрит мне в глаза.
– Да нет, я ещё ни разу не издавался. Издам, заеду к вам, подарю с автографом.
– Договорились, – он даёт мне визитку, – вот, будут проблемы на дороге, звоните, чем смогу, помогу. Счастливого пути! Документы больше не забывайте!
