Их было трое. Трое закадычных друзей, окончивших только что седьмой класс местной сельской школы и ушедших на летние каникулы. Впереди было целое лето отдыха. С утра до вечера ребята либо лениво слонялись по улочкам поселка, придумывая чем бы заняться, либо шли купаться на отмель у старого, деревянного моста через речку Тихвинка.
Чуть дальше отмели, на высоком берегу, виднелся заросший, одичавший сад, среди деревьев которого была чуть видна крыша старого дома. Дом был давно заброшен. Глухой и обветшалый, отгороженный густыми кронами деревьев от внешнего мира, он даже яркими, солнечными днями казался каким-то жутковатым. Если кто на него и посягал, то лишь листва ближайших деревьев, словно желающих скрыть своими ветвями этот дом от всех.
Сколько ребята помнили себя, столько и помнили разные детские страшилки про этот дом на берегу. Все дети поселка, да и взрослые тоже, так и называли его: «тот дом».
«Пойдём к тому дому!» – то и дело предлагал кто-то из детей, своим друзьям и все тут же понимали, о каком доме идет речь.
Не ходите к тому дому! – говорили родители своим детям и опять же было ясно, о чем идет речь. И все же, иногда, набравшись смелости, двое-трое ребят постарше, шли к тому дому.
От небольшого пляжа у моста, они шли вдоль обрывистого берега, заросшего раскидистыми ивами, кустарником и крапивой, затем поднимались по чуть заметной тропке, и наконец подходили к забору, огораживающему заднюю часть участка, где и находился «тот дом».
Сквозь густые ветви деревьев заброшенного и одичавшего сада, была видна лишь его крыша, покрытая полусгнившими листами железа, но и этого вида очередным смельчакам было достаточно, чтобы по спине бежал неприятный холодок, и полностью исчезало желание идти дальше.
Забор вокруг сада был старый, с большими проплешинами сломанных заборин, но за линию забора, в сад «того дома», насколько знали местные ребята, никто из их знакомых и друзей, так и не решился зайти.
Откуда-то, среди местной детворы повелось поверье, что если ты ступишь на территорию этого заброшенного дома, то назад уже не вернешься. Казалось бы, вроде и дорога, и поселок находятся совсем рядом, но в то же время создавалось впечатление, что этот заброшенный участок с домом, как бы не принадлежал этому миру. Он мог быть где угодно, хоть в другом измерении. Или вообще нигде не быть. Словно какая-то невидимая стена отделяла его от всего остального мира. Взрослые же в разговорах с детьми старались вообще не упоминать тот дом и строго настрого запрещали им даже близко подходить к нему. Но это только подстегивало любопытство малолетних искателей приключений. Ну как так, – жить рядом с таким страшным и в то же время интересным местом и не побывать там.
В младших классах местной школы, ходили упорные слухи, что когда-то, лет пятнадцать назад, в том доме на берегу, жил какой-то местный маньяк, который бесследно исчез, буквально за день до того, как к нему нагрянула милиция. Говорили так же, что в подвале «того» дома, где он жил, вроде как нашли десятки мумифицированных трупов детей из окрестных деревень.
Среди местных ребят ходили слухи, что поздними вечерами, если ты вдруг оказывался недалеко от того дома, иногда можно было услышать, как из него доносятся какие-то звуки, очень похожие то-ли на плач, то-ли на чьи-то причитания. Впрочем, это были лишь досужие разговоры и никто, кроме малолетних детей в эти байки давно уже не верил. Впрочем и проверить правдивость местных слухов, то же никто не решался.
Ребята постарше уже знали, что все эти разговоры о маньяке и о мертвых детях в подвале, всего лишь сплетни и детские страшилки. Не было там и в помине никогда никакого маньяка. Но из подслушанных детьми разговоров взрослых, – при детях они старались даже не упоминать о том доме, -, много лет назад, там жил хоть и не маньяк, но какой-то полусумасшедший отшельник. Местные старики поговаривали между собой, что человек, неизвестно как купивший этот дом, был вроде каким-то профессором, изучавшим старинные книги по черной магии, но ни о каких убийствах детей, никто из взрослых ничего, никогда не слышал.
И вот однажды, профессор этот вдруг куда-то пропал. Словно его и не было никогда. С тех самых пор дом стоял заброшенный.
И все же, время от времени, старики рассказывали о нескольких странных случаях, связанных с тем домом.
По слухам, когда-то несколько местных мальчишек, вроде как собирались забраться в тот дом на спор, и об их дальнейшей судьбе никто ничего так в дальнейшем и не узнал. Никто даже толком не знал, на самом деле пошли эти ребята в тот дом, или только бахвалились перед своими друзьями. Однажды они просто пропали и до настоящего времени, об их судьбе никто ничего так и не знал. Местные жители привыкли, что каждый год кто-то нет-нет, да и пропадал на местных болотах и в лесах без вести.
Кстати, куда делся сам профессор, хозяин дома, никто из сторожилов тоже сказать не мог. Вроде как уехал куда-то по делам и пропал. Но точно никто ничего не знал.
Дом постепенно ветшал, сад зарастал, и никому не было до этого дела. Продать или снести его тоже не могли, так как для этого надо было найти того самого профессора. Все-таки дом принадлежал по документам ему.
Все эти истории местные дети обсуждали между собой с раннего детства и хоть особо и не верили во все эти байки, но все-таки старались по возможности не подходить к тому дому. А если случалось проходить по Тихой улице, идущей вдоль реки, то мимо проржавевших, металлических, покосившихся ворот, за которыми в густом саду виднелся старый дом, они старались проскочить как можно быстрее.
Но дети взрослели, приходила юношеская пора, пора самоутверждения любыми способами и мальчишки, греясь летом на пляже, после купания, то и дело начинали вновь подначивать друг друга: «А слабо тебе зайти в тот дом? Ну, или хотя бы зайти за забор?»
