Глава 1
День независимости
Чувствовал ли он себя одиноким тогда – в черноте наступающей лунной ночи, когда верхушки холмов на горизонте еще горели яркими пятнами, а в небе уже зажглись звезды? В том-то и дело, что нет. За его спиной была команда международной лунной станции, 32 человека – квинтэссенция профессионализма, самое острие наконечника копья прогресса, пронзающего космическое пространство. Привычными движениями он отключил зарядный кабель от вездехода и вытолкнул машину наружу. Владимир Юйту Малов как всегда в деле. Ему 24 года и это уже вторая его экспедиция на Луну. Правда, первый раз был студенческой стажировкой, когда он еще мало что умел, но ведь прошел отбор среди миллионов других студентов, жаждущих свершений. Свое прозвище «Юйту», нефритовый заяц, по имени исторического китайского лунохода, он получил еще в университете за невысокий рост и проворность. А сейчас, в ходе своей уже завершающейся второй миссии, он был полноправным участником экспедиции, впрочем, по-прежнему одним из самых молодых. Он отвечал за всю электроэнергетику поселения, а это ни много ни мало атомная электростанция, поля солнечных батарей, линии электропередач, трансформаторы и тому подобное. Конечно, каждый лунный поселенец имел широчайшую квалификацию, и Владимир в любой момент мог поднять вопрос об оказании ему помощи с привлечением любого необходимого количества специалистов из состава экспедиции. Но организация работы всецело возлагалась на него и, когда все работало штатно, то есть практически всегда, он справлялся сам. Он вскарабкался на вездеход, мало отличавшийся от тех, которыми пользовались астронавты еще в ХХ веке, и отправился по привычному маршруту к своей атомной электростанции, располагавшейся в одном из окрестных кратеров. Путь пролегал через всё уже порядком разросшееся поселение: мимо обсерватории с несколькими телескопами разных диапазонов волн, электромагнитной пушки и лазерных установок для запуска и разгона малых космических аппаратов с фотонными парусами, модулей для биологических экспериментов и прочего. Везде была необходима электроэнергия, и Владимир был важным членом команды. Все было как всегда. Так почему возник вопрос об одиночестве? А ведь он возник. Тоска по дому? Пять месяцев его экспедиции позади, еще месяц и его сменят. Дело не в этом… Во время стажировки был восторг. Каждый день, каждый час он наслаждался моментом, а сейчас было тревожно. Да, прошло три года, но постареть за это время он бы не успел. Что это, шестое чувство, интуиция или просто подсознательный анализ неуловимых на первый взгляд фактов? Уже не первый месяц Владимир чувствовал неладное и искал неуловимые факты повсюду. Но их как будто бы не было. Он разговаривал с реактором, часами всматривался в показания телеметрии, обобщал, перепроверял… Нет, все в пределах нормы. В чем подвох? Он всматривался в звезды, но они сияли все так же безучастно. Хотелось бы взглянуть на Землю, но лунное поселение было построено на обратной стороне Луны. Фактов хватало только на тревогу, на ее объяснение их было категорически недостаточно. Спустившись по пологому склону кратера, он припарковался около электростанции. Как и многие другие сооружения на Луне, электростанция была заглублена в грунт. Спустившись, Владимир провел плановый регламент, проверил показания приборов и запросил связь с Землей. У дежурного инженера на Земле тоже не возникло никаких нареканий. Реактор уже практически выработал запас топлива, через месяц, когда грузовик с Земли доставит новый, его полагалось целиком захоронить в кимберлитовой трубке в нескольких километрах от поселения. Один запасной реактор имелся в наличии, но замену полагалось произвести после доставки второго. Владимир заменит реактор, передаст полностью работоспособную станцию своему преемнику и отправится домой. Он поймал себя на мысли, что ждет этого момента с нетерпением. Странно, за 11 месяцев, суммарно проведенных на Луне, с ним такого еще никогда не случалось.
«Что, нефритовый заяц, и у тебя есть предел прочности?», – спросил он сам себя и невесело усмехнулся. В действительности его эмоциональное состояние было куда хуже, чем то, которого можно было ожидать как результат неясных подсознательных предчувствий. Перед выходом со станции Владимир подумал, а что если сегодня тот самый день. Сегодня третье июля, вечерком можно поздравить Сталина с наступающим Днем независимости США, и настроение соответствующее, и до отлета месяц, может потом и не сложится. Женей Сталиным с легкой руки русских поселенцев называли молодого американского геолога Юджина Стила. Только дословный перевод фамилии, никакой политики, никаких параллелей в чертах характера. Просто шутка, которая прижилась и никого не задевала.
Владимир извлек из хитросплетений трубопроводов станции пластиковую емкость с прозрачной жидкостью объемом около литра. Это был продукт перегонки всяческих десертов из столовой в самодельном аппарате прямо здесь на станции. Он делал это ради забавы, не хотелось быть слишком хорошим парнем, да и на всякий случай, учитывая строжайший сухой закон, действовавший в поселении. Употреблять этот напиток пока никому не приходилось, не было ни повода, ни настроения, но был страх вылететь из лунной программы с такой характеристикой, с которой останется только вкручивать лампочки в подъездах. К счастью о таком его творчестве никто не знал. Но ареометр показывал 55 градусов, аромат был соответствующий и звезды, кажется, сошлись. Сталина он считал своим другом, а друзей полагается угощать выпивкой. Несмотря на то, что они просто сошлись по возрасту, поселенцев в возрасте до тридцати можно было пересчитать по пальцам одной руки, Владимир был уверен, что Юджин не выдаст его руководству. Закинув емкость в контейнер для запчастей, приободренный порцией адреналина в связи со своей затеей, он покинул станцию. Несмотря на царившую вокруг леденящую тьму, нагретая солнцем лунная поверхность еще излучала в инфракрасном диапазоне, и он это чувствовал. Подошвами, глазами или всем телом – непонятно, возможно это был еще один феномен восприятия сродни его тревоге, но тепло Луны во тьме ободряло. Включив фары, он направил свой транспорт к выезду из кратера.
В соседней воронке кипела работа. Здесь возводился крупный радиотелескоп, зеркалом которого должна была стать сама внутренняя поверхность кратера, устланная металлической сетью. Лучи мощных прожекторов пронизывали безвоздушную тьму, позволяя строителям комфортно работать, не применяя индивидуальные фонари.
«Слишком мощные прожекторы», – возникла уже привычная мысль. Слишком мощные прожекторы, слишком мощные лазеры, слишком мощное оборудование в производственных модулях и лабораториях. Это было вполне очевидным фактором, заставлявшим его беспокоиться. Он не раз заявлял руководству о необходимости повышения электрических мощностей, и в целом этот вопрос решался, но очень вяло. Потребление росло быстрее. Строительство второго энергоблока электростанции постоянно откладывалось. Сложности были налицо. В безвоздушной и безводной среде станцию крайне трудно было охлаждать, к тому же ежегодная доставка свежих реакторов с Земли влетала в копеечку. Наращивались солнечные мощности, но на текущий момент их едва хватало для питания одних только систем жизнеобеспечения, а в течение двухнедельной лунной ночи можно было полагаться исключительно на атомную энергию. Имелись резервные аккумуляторы, но это был вариант на крайний случай. Одновременное питание всех научных и производственных сооружений было невозможно, составлялись графики. Впрочем, и персонала экспедиции не хватало для параллельной работы на всех имеющихся инструментах.
